Она снова делает передышку. Смотрит в окно.

— Ии…?

— Олег не спешил с предложением, сказал, распишемся, как ребёнок родится. А потом и вовсе настоял на тесте ДНК, заявив, что должен быть уверен на сто процентов, прежде чем жениться. — Горько усмехается. — Как чувствовал, скотина…

Я тоже хмыкаю, радуясь в душе, что Ебучий Олег не отец Илюхи.

— Вот, когда я получила результаты — случился настоящий апокалипсис.

Рука на колене Стервы теребит папку, но она её не анонсирует пока, продолжая свой рассказ.

— Олег позвонил и орал в трубку, как резанный, какая я шлюха, что он так и знал, что я его обманываю и наставляю ему рога, и, конечно, ни о какой свадьбе не может быть и речи. Не успела я отойти от шока, как папа явился ко мне в квартиру и осыпал эпитетами похлеще. — Сглатывает, поправляет волосы, закидывая их за плечо. — Сказал, что я больше не смею рассчитывать на его помощь и могу отправляться ко всем чертям из его жизни вместе со своим отпрыском.

Охуенная семейка. Я сразу это понял.

— Мама, конечно, продолжала звонить мне укромно, за спиной у отца, чтобы не попасть «под раздачу», но и с ней мы стали отдаляться. Одна только Алла поддержала меня.

— Алла?

— Бабушка, вы с ней познакомились на приёме.

— Ааа… понял.

— Она живёт у родителей. Когда мама забирает Илюшу на выходные, папа обычно уезжает в охотничий домик. Так и не смирился, что я родила «не по плану».

— Да уж…

Кира берёт папку обеими руками и кладёт её на руль.

Снаружи темнеет, у подъезда включился фонарь. Я вдруг осознаю, что этот разговор не напрягает меня, а наоборот даже, приводит мысли в порядок.

Но только рано я расслабляюсь.

— А теперь, Тём, перейду к неприятной теме. — Она поворачивается ко мне и кивает на папку. — Как ты думаешь, что здесь?

— Как ты думаешь, что здесь?

Вопрос скорее всего с подвохом, раз до сих пор Кира сохраняла интригу.

— Ты мне скажи. — Устало отмахиваюсь.

— Тут всё о тебе.

— В каком смысле? — Напрягаюсь немного. Неожиданно.

— Из всех возможных кандидатов в отцы моего ребёнка было только два человека: Олег и ты. Олег, сам понимаешь, оказался не причём. Поэтому, когда я немного отошла от шока, решила узнать: кто ты, и чем живёшь, чтобы понимать, кем на самом деле является отец Илюши.

— Охренеть…

— Конечно, для поиска информации, мне пришлось задействовать кое-какие связи и не совсем невинные методы. Но уже, когда сыну исполнился месяц, я знала о тебе всё.

Я снова ощущаю давление в висках. Она боевиков насмотрелась что ли? Агент ноль-ноль-семь, блять, в юбке…

— Хочешь посмотреть?

Стерва спрашивает, словно собирается мне показать фотки из инсты своей подружки. Какого, мать его, хрена?

— Что там?

— Образование, увлечения, трудовая деятельность, столкновения с полицией, школьные подружки… Тут много всего. И о Яне Смоляковой тоже есть.

Я поднимаю на неё глаза. Мы смотрим в упор, но я никак не могу понять, как она относится к тому, что сейчас сказала. Особенно к теме с Янкой.

— Мы встречалась год. — Говорю неожиданно для себя. — Я мог жениться на ней.

— Ты можешь сделать это и сейчас.

Не понимаю, как интерпретировать её слова.

То ли она приехала «поставить точку», то ли даёт мне право выбора…

— Артём… — Моё имя из её уст звучит как-то по-другому, не так, как у остальных. — То, что ты пришёл устраиваться ко мне на работу — действительно, случайность. Твоё резюме моя секретарша выловила из кучи других соискателей. Я не знала, что придёшь именно ты.

— Ясно.

— И, конечно, весь этот каламбур с няней, не постановка. Не думай, что я бы опустилась так низко, чтобы заставлять тебя нянчиться с ребёнком, не обозначив, что он твой.

— Так и было. — Подтверждаю последнюю фразу.

— Да, извини. — Она трясёт волосами. — Я просто растерялась, честно, и не знала, как и в какой момент сказать, учитывая твой взрывной характер.

— У тебя характер — заебись. — Возражаю. — Ты могла сказать сразу. Я просто послал бы тебя на хер, и всё. Проще было бы, не думаешь?

— Нет. — Отрицательно машет головой, облизывая губы. — Не проще.

Не понимаю её реакции.

— Хорошо. — Снова поворачивается и садится прямо. — Я боялась, ясно? Вы с Илюшей так хорошо поладили… и потом его приступ купировался сам собой, без лекарств, когда ты был рядом… Я просто подумала: может, стоит дать вам шанс? Что, если твой сын действительно чувствует тебя? То, что ты не чужой, а родная кровь и… Может это не имеет смысла. Я не знаю, как ты относишься сейчас к тому, что Илюша твой, но…

— Я хотел услышать это от тебя, а нет от ебучего Олега! — Перебиваю её.

Потому что только это для меня важно.

— Особенно после того, как мы с тобой трахались всю ночь пред этим! — Пытаюсь объяснить то, что я переваривал все эти грёбанные дни. — Такое ощущение, что ты играла со мной всё это время. Что в этой папке, говоришь? Интересно было наблюдать за мной со стороны? А что ж, подойти-то не решалась? Думала, пошлю тебя на «три весёлых»? Боялась сказать о ребёнке? Я же сам ещё неопределившийся ребёнок в твоих глазах?!

Я не чувствую тормоза, мне нужно вывалить на неё всё это.

— Ты считала, что знаешь обо мне всё, даже не пообщавшись со мной толком. Кто там тебе эту инфу нарыл? Даже не удивлюсь, если мой папаша! — Неосознанно приближаюсь к ней, нависая. — Ты ничего не знаешь, Кира.

Осознаю, что уже слишком близко от её лица, хоть девушка и вжалась в водительскую дверь.

— Я бы ни за что не отказался от ребёнка. — Заверяю её. — Ни тогда, ни сейчас. Мою-то ДНК собрала для теста? Носила в лабораторию? У тебя же на всё бумажка есть… Одни только документы и файлы. Ты — робот, Кира. И дело не в страхе. Просто тебе плевать на чувства других людей.

Возвращаюсь в исходное положение, отодвинувшись от неё на менее опасное расстояние.

Даже выводя меня из себя, эта особа не перестаёт терзать все мои рецепторы и возбуждает, как никогда.

Выдыхаю так, что слышно в соседнем районе.

Тягучее молчание между нами снова возводит неприступную стену.

— А ты не видишь дальше своего носа… — Тихо произносит она.

— Поясни.

— Всё, что происходит с нами — не просто так.

— Выключи философию и говори нормально.

— А ты и вправду взрослее, чем я думала. — Озвучивает вывод. И оставляет свою фразу недосказанной. — Я же на самом деле приехала, чтобы попросить не бросать Илью. То, что мы не можем поладить, не должно препятствовать его счастью, и вы можете общаться столько, сколько мы сумеем организовать. Я хочу, чтобы у моего сына был отец, несмотря на то, что его мать не в состоянии построить серьёзные отношения.

Эта фраза из её уст звучит с горьким акцентом.

Я даже не знаю, чего хочу больше — просто трахнуть её без последствий или слушать этот хрипловатый голос до самого рассвета.

Конечно, с бухты-барахты, мы не «соединим наши руки и не пойдём в счастливый закат», но даже само то, что она приехала, даёт мне огромную надежду на какое-то решение нашей проблемы.

Мы полностью совпадаем в сексе и противоположны по жизни.

Этакое уравнение с двумя производными.

Вроде ничего сложного…

Только никак не можем прийти к общему знаменателю.

— Я хочу познакомить его со своей семьёй. — Предлагаю Кире первый шаг на пути к нашему соединению. — Думаю, они имеют право на это.

Аверина колеблется, трогает волосы, перекладывает папку с одной ноги на другую, потом поворачивается:

— Хорошо. — Соглашается. — Договоримся, чтобы всем это было удобно. Мне нужно будет освободить вечер, сам понимаешь, незнакомые люди могут его напугать, я должна быть рядом, хотя бы в первое время.

— Конечно. Мы можем созвониться и договориться о времени.

— Ладно.

Вроде бы официально разговор закончен, но я не спешу уходить.

— Кир…

— Что?

— Мы ведь снова не предохранялись.