Литмир - Электронная Библиотека

Стянув замызганный комбез одновременно с трусами, я лишь раз коснулся её «там», по наитию, и ощутил, как пальцы скользнули по смазке…

Кира замерла и вдруг притихла.

А я…

Она была мокрая.

Она. Блядь. Была. Мокрая…

Я был ошарашен настолько, что даже немного пришёл в себя и ослабил захват. Но она бессильно повисла на моей руке, уткнувшись лбом в дверь, и я ощутил какую-то смесь страха и величия одновременно. А потом, наконец, очнулся и вошёл в неё.

Из глаз посыпались искры.

Никогда в жизни со мной не было такого.

Ни одна девушка, а у меня их было достаточно, не вызывала таких противоречивых чувств во мне, делая просто безумным.

Я вколачивался в её тело, не ощущая собственного, будто оно всё, на время, сосредоточилось там — в ней.

Кира опиралась ладонями о дверь, которая безжалостно стучала от наших безумных фрикций, а я зажал темные волосы рукой, которые просто просились в мой кулак.

Жёсткие. Грива конская. Тяжёлые и густые.

Я тянул её назад и прижимал к себе, не прекращая двигаться. Она откидывала голову и закрывала глаза.

И очень громко и пошло стонала.

Но не фальшиво.

Это был словно танец, хоть я и не страдаю такой хернёй, как сопливые сравнения.

Не знаю, как она держалась на своих километровых каблуках…

В какой-то момент, мне вдруг захотелось видеть её лицо.

Выйдя из неё, потянул за руку, вглубь кабинета, плюхнулся на кожаный диван, устраивая на себя сверху.

Она всё ещё не смотрела на меня и это бесило.

Обхватив раскрасневшееся лицо руками, замер, не давая продолжения, и она посмотрела.

Сожгла меня, сука, своим взглядом, но я и так уже «горел в аду».

Теперь она насаживалась сама, держась за спинку дивана, я лишь поддерживал заданный темп, мял охуенную грудь, освободив её из тесной блузки, а потом целовал ту, смачно облизывая, но мне всё ещё было мало.

В ней было невозможно туго, и я вновь ловил себя на мысли, что начальник-гондон её не трахает, ну или его член размером с палец…

Уж я бы растянул эти дырки, если бы она была моей…

Девушка уже измотанная, растрёпанная, была близка к финалу, я почувствовал это по сжимающейся пульсации внутри, и, схватив за голову, впился в ненавистный рот губами. Она простонала мне в губы своё удовольствие протяжно, долго, сотрясаясь от оргазма, а я вылизывал её, охреневая, потому что через несколько секунд кончил сам, еле успев вытащить, пачкая спермой её одежду, диван и пол рядом с нами.

Несколько секунд мы молча пытались привести дыхание в порядок.

Потом, в тишине, она слезла с меня и села рядом, оперевшись на подлокотник дивана.

Я понимал, что только что разрушил свою и без того убогую жизнь, а Кира была расслабленная и совершенно бесстыжая, раскинув ноги и руки.

Я не удержался и провёл дрожащей ладонью по гладким влажным складкам, чем вызвал удивлённый вздох и, наклонившись, прижался к ним губами.

В голове было только: «Для него ты так за собой следишь? Для этого «стручка»?»…

Втянул сладковато-терпкий запах, какой мог быть только у неё, и прошёлся языком.

Она не касалась меня, только тихо постанывала. А я ласкал и целовал, просто потому что мне так хотелось. Она едва не кончила ещё раз, но я отстранился раньше.

Потом поднялся, молча надел назад рабочую одежду и вышел из кабинета, оставив её там одну.

Она не кричала мне в след, не оскорбляла, не ругалась. Молчала тоже.

Я уходил с ощущением, что взял то, что мне не положено, что я не заслужил, но в силу характера, не смог себя остановить.

Я знал, что она не промолчит, и уже сегодня я останусь без работы, без жилья и денег.

Знал, что она запросто может заявить об изнасиловании.

Я ненавидел её.

Теперь уже за то, что позволила мне к себе прикоснуться.

И уходил с надеждой, что больше никогда её не увижу…

Глава 1

— Какой же ты у меня такой красавчик!

Янка вьётся вокруг меня, охая, как наседка.

На часах восемь утра, а я уже побритый и «причепуренный».

Вообще-то мы не живём вместе, но я остался у неё, что уже привычно, и даже уговорил приготовить мне рубашку, на которой она сейчас пытается разгладить «якобы последние» складки.

— Прекрати. — Мне не нравится её идиотское поведение. Как не нравится и то, что я должен быть застёгнут в это «издевательство над телом», чтобы пройти чёртово собеседование на «нормальную работу», а не баловство вроде моей привычной занятости.

Я и сам понимаю, что от этого ебучего собеседования зависит многое.

Уже в нескольких фирмах мне отказали, ссылаясь на «неполное образование», что по-русски значит: «на хер ты пошёл без диплома…».

Не ради Янки я стараюсь, пытаясь не измять стрелки брюк в метро. Хотя похотливый блеск её глаз при виде офисного костюма (единственного в моём гардеробе), поднимает, конечно, мою уверенность.

Я обещал матери, что устроюсь на постоянную работу. Оплачиваемую.

Без криминала.

Не то, чтобы я прям бандитством промышлял…

Но она пригрозила, что если не найду работу, то жить пойду к Янке, а мне этого не хочется, хоть мы и встречаемся уже почти год. Просто я, как бы сказать, не совсем готов распрощаться с мнимой свободой и полностью перейти на следующий уровень отношений.

Да ещё сестра заболела. Аллергия какая-то, никто из врачей не может определить, откуда и на что.

Мать уже хреналион денег потратила, которых у неё нет, а так и не сдвинулось дело с мёртвой точки.

С Янкой мы познакомились через общих друзей. Девчонка она классная: красивая, умная, из хорошей семьи. Даже непонятно, что во мне нашла.

Я ж бедовый.

Что ни день, то приключения…

Ну, это в прошлом, конечно. Теперь Артёмка начинает новую жизнь.

Фирма, в которую мне придётся тащиться, набирает молодой персонал в отдел менеджмента.

О, как завернули.

По мне, так проще сказать: толкачей на свой «эксклюзивный», мать его, товар ищут. Дураков, короче, которые без стыда и совести будут эти «коврижки» всем, кому ни попадя, впихивать.

И зарплату такую нарисовали, что я даже постеснялся звонить сперва.

А потом подумал, что если у них совести нет, так у меня и подавно.

Поэтому тащусь по фиолетовой ветке в надежде, что не зря я в середине июля, как конченый задрот, вырядился в это полосатое «безумие».

Ненавижу костюмы.

Вот прямо не моё это.

Пиджак с выпускного похоронил где-то в кустах, мать до сих пор простить не может…

Надо признать, офис фирмы, куда я прибыл, выглядит вполне прилично.

Я ведь, «по долгу службы», работая в строительной бригаде, повидал много разных зданий.

Это — чистое, уютное и многолюдное.

Девочка у стойки администратора, примерно моего возраста, выслушав, предлагает присесть на мягкий кожаный диван.

Чувствую себя странно.

Вся эта «псевдоинтеллигентская» муть бесит меня. Но чувство ответственности за свои слова заставляет сидеть и ждать, как примерного школьника.

После недолгого ожидания, администратор Ангелина (как гласит бейджик на красивой блузке) приглашает пройти за ней.

Пройдя по длинному коридору, мы останавливаемся у типовой светло-коричневой двери, и девушка стучит три раза, потом приглашает меня пройти внутрь.

Я не чувствую волнения, как при первом собеседовании.

Тогда, честно, коленки тряслись, и очко сжималось, ведь я понятия не имел, что там, в моём резюме накарякала Янка.

Теперь я ощущаю усталость и злость. На московское метро, душный июль и этих прилизанных офисных кукол.

Будто над ними погода не властна. Сидят под кондиционерами, как маринованные, целыми днями… Неужели и я так смогу?

А ещё я ненавижу эти офисы…

Потому что помню.

Как одна сука дала мне в одном их таких кабинетов.

Именно за то, что не могу забыть, ненавижу.

Потому что сравниваю с ней всех. И себя.

А это самое поганое…

Внутри кабинета прохладно и уютно, как и во всём остальном помещении.

2
{"b":"816212","o":1}