И он, судя по всему, тоже.

Я посмотрел на конверт и пожалел, что не очень отчетливо помню лежавшие внутри фотографии. Четкие, профессиональные: Майкл поднимается в церковь по пандусу для инвалидов; Майкл открывает дверь для своей жены Черити; Майкл загружает большое ведро с софтбольными мячами в багажник семейного фургона Карпентеров; Майкл на работе, в крепкой желтой каске, показывает на недостроенное здание, разговаривая с каким-то мужчиной.

Фотографии пришли ко мне в офис по почте, без какого-либо объяснения или записки. Однако смысл был ясен и отвратителен.

Моему другу, бывшему Рыцарю Креста, грозила опасность.

Тренировка закончилась через полчаса, и Майкл вернулся ко мне. Секунду стоял, разглядывая меня, затем произнес:

– Меч покинул мои руки. Я не могу принять его снова, особенно по неясной причине. Я не буду жить в страхе, Гарри.

– Так, может, вы согласитесь жить с предосторожностями? – спросил я. – По крайней мере, пока я не выясню, что происходит?

– Не думаю, что моя скорая смерть входит в Его планы, – спокойно ответил он.

Не составляло труда понять, когда Майкл говорил о Всевышнем. Он умел вставлять заглавные буквы в устную речь. Не знаю, как ему это удавалось.

– А как насчет «о дне же том и часе никто не знает»? – поинтересовался я.

Он сухо улыбнулся:

– Вырвано из контекста.

Я пожал плечами:

– Майкл, я бы с радостью поверил в любящего, справедливого Бога, который заботится обо всех и о каждом. Но я видел, как страдают невинные люди. И не хочу, чтобы вы стали одним из них.

– Я не боюсь, Гарри.

Я поморщился. Так и знал, что он это скажет, поэтому заранее приготовился к грязной игре.

– А как насчет детей, друг? Как насчет Черити? Если кто-то явится за тобой, его не будет волновать, что произойдет с близкими тебе людьми.

Когда его подстрелили, Майкл выказал меньше эмоций. Сейчас он побледнел и отвернулся.

– Что вы задумали? – наконец спросил он.

– Буду шнырять и подсматривать, – ответил я. – Может, поймаю нашего фотографа, прежде чем дело зайдет слишком далеко.

– Вне зависимости от моих пожеланий.

– Ну да.

Он покачал головой и натянуто улыбнулся:

– Спасибо, Гарри. Но нет. Я справлюсь.

Дом Майкла являл собой аномалию под боком муниципальной собственности – просторное старое колониальное здание, с белой оградой из штакетника и тенистым двором. Тихая, цельная красота. Его окружали другие дома, но ни одному не удавалось выглядеть таким приятным, уютным и чистым, как жилище Майкла. Я знал, что он много времени уделяет своему дому. Может, причина была в этом. А может, в побочном эффекте визитов архангелов и им подобных.

А может, исключительно в моей голове.

Во всяком случае, у меня такого дома точно никогда не будет.

Майкл подвез в своем белом пикапе нескольких девочек – точнее, девушек, – поэтому дорога домой заняла немало времени, и мы прибыли уже в сумерках. Я ехал за ними, не особо скрываясь, но и не упираясь носом в задний бампер, поэтому не думаю, что кто-либо из них обратил внимание на моего старого «жучка».

Майкл и Алисия вышли из машины и отправились в дом, в то время как я медленно объехал квартал, бдительно осматриваясь. Не выявив поблизости подозрительных маньяков и затаившихся врагов, припарковался чуть дальше по улице и зашагал к дому Майкла.

Все произошло очень быстро. Мимо меня проскочил футбольный мяч, за ним кинулась маленькая фигурка – и я услышал хрустящее шипение шин по асфальту где-то за спиной и совсем близко. Мне повезло: у меня длинные руки. Я схватил ребенка, девочку семи или восьми лет, за полсекунды до того, как машина ударила по мячу и отправила его в полет. Когда я оторвал девочку от земли, ее ноги взметнулись и пальцы лишь на несколько дюймов разминулись с крылом автомобиля.

Машина, один из модных гибридов, что часть времени ездят на аккумуляторах, двигалась беззвучно, не шумя мотором, поэтому слух не мог уловить никакого предупреждения. Водитель, молодой человек в костюме, болтал по мобильному телефону, прижимая его к уху одной рукой. Он ничего не заметил. Доехав до конца квартала, он включил фары.

Повернувшись, я увидел девочку с черными волосами и розовой кожей. Она смотрела на меня широко распахнутыми темными глазами, нерешительно приоткрыв рот. На ее щеке виднелся старый синяк.

– Привет, – сказал я, пытаясь говорить как можно дружелюбнее. С частичным успехом. Высоким суровым небритым мужчинам в длинных черных плащах редко удается сразу вызывать доверие. – Ты в порядке?

Она медленно кивнула.

– У меня неприятности?

Я опустил ее на землю.

– Не от меня. Однако я слышал, что мамочки часто огорчаются из-за…

– Кортни! – Из ближайшего дома выбежала женщина – предположительно мать девочки. Тоже с черными волосами и очень светлой кожей. И настороженными глазами.

Женщина протянула руку и спрятала дочь за своей спиной, откуда девочка тут же принялась разглядывать меня.

– Что вы делаете? – Женщина пыталась говорить гневно, но ее голос дрожал. – Кто вы?

– Всего лишь пытаюсь не дать вашей малышке стать жертвой «зеленых», – ответил я.

Она не поняла меня. Выражение ее лица изменилось, словно она подумала: Этот человек сумасшедший?

Я к такому привык.

– По улице ехала машина, мадам, – объяснил я. – Она ее не заметила.

– О! – сказала женщина. – О боже!.. С-спасибо.

– Не за что. – Нахмурившись, я посмотрел на девочку. – Ты в порядке, крошка? Это не я поставил тебе синяк?

– Нет, – ответила она. – Я упала с велосипеда.

– А руки не ободрала, – заметил я.

Секунду она глядела на меня, затем ее глаза расширились, и она спряталась за мать.

Женщина перевела взгляд с меня на ребенка. Потом кивнула мне, взяла дочь за плечи и, подталкивая, повела к дому, не произнеся больше ни слова. Я посмотрел им вслед, после чего зашагал к жилищу Майкла, по пути пинком отправив мяч Кортни к ней во двор.

Дверь открыла Черити. Она одного возраста с Майклом, хотя ее золотистые волосы отлично скрывают седые пряди. Высокая и широкоплечая для женщины. Я видел, как она крушила черепа сверхъестественных тварей, когда ее дети оказались в опасности. Черити выглядела усталой: целый год наблюдать, как твой муж занимается сложной интенсивной физиотерапией, не шутка. Но она также выглядела счастливой. В последнее время в нашей личной холодной войне имело место некоторое ослабление напряжения, и Черити мне улыбнулась:

– Привет, Гарри. Неожиданный урок? Думаю, Молли рано отправилась в постель.

– Не совсем, – улыбнулся в ответ я. – Просто подумал заглянуть к вам в гости.

Улыбка Черити не исчезла, но стала осторожной.

– Действительно.

– Гарри! – зазвенел тонкий голосок, и младший сын Майкла, мой тезка, прыгнул ко мне, уверенный, что я его поймаю.

Маленький Гарри был сверстником Кортни и обычно воспринимал меня как занятное приспособление для лазания. Я поймал его и звучно чмокнул в макушку. Протестующе вскрикнув, мальчик захихикал.

Черити иронично покачала головой:

– Что ж, заходите. Позвольте предложить вам выпить. Гарри, это тебе не гимнастическая башня. Слезай.

Спонтанно оглохнув, маленький Гарри вскарабкался мне на плечи, и мы направились в гостиную. Майкл и Алисия, серьезная темноволосая девушка, как раз вернулись из гаража, где убирали софтбольное снаряжение.

– Папа! – крикнул маленький Гарри и сиганул вперед, вытянув руки к Майклу.

Наклонившись, тот поймал сына, хотя я заметил, что Майкл при этом вздрогнул и тяжело выдохнул. Мой желудок неприятно скрутило от сочувствия.

– Алисия, – сказала Черити.

Ее дочь кивнула, повесила бейсболку на деревянный колышек возле двери и забрала у Майкла маленького Гарри, подкинув хохочущего мальчика в воздух и поймав.

– Пошли, малявка. Ванна ждет.

– Пиявка! – завопил Гарри и немедленно начал карабкаться на плечи сестры, лепеча что-то о роботах.