Все сладилось просто, но душевно. Я стоял рядом с Билли, Мёрфи – рядом с Джорджией. Жених и невеста лучились счастьем. И все время держались за руки, за исключением того момента, когда обменивались кольцами.
Когда они добрались до обетов, мы с Мёрфи отошли назад.
– Не слишком похоже на сказочную свадьбу, – прошептала она.
– Как раз наоборот, – возразил я. – Тут тебе и поцелуй, и злая мачеха, и все прочие атрибуты.
Мёрфи улыбнулась.
– Тогда данной мне властью, – произнес святой отец, радостно глядя на жениха и невесту сквозь очки, – объявляю вас мужем и женой. Можете поцеловать…
Они опередили его.
Это и мой день рождения
Из антологии «Кровавые возвращения» под редакцией Шарлин Харрис
Действие происходит между событиями «Белой ночи» и «Маленького одолжения».
Я встречал людей более мягких, приятных и дружелюбных, чем Шарлин Харрис, – но, хоть убей, не могу припомнить когда. Все знакомые с Шарлин писатели, с которыми я общался, искренне радовались успеху ее книг и сериала «Настоящая кровь» на канале «Эйч-би-оу». Вот такой она хороший человек. Настолько хороший, что я даже не могу завидовать ей.
Поэтому, когда она предложила мне поучаствовать в антологии, я ответил: «Ну конечно!»
Тема дня рождения (изначально книгу предполагалось выпустить в день рождения Влада Дракулы, когда ему стукнуло сколько-то там сотен лет) оказалась непростой. День рождения – семейный праздник. Праздновать твой юбилей собирается твоя биологическая или духовная семья.
Если подумать, это серьезная вещь.
Однако для Дрездена день рождения никогда не был связан с подобными эмоциями – ведь у него никогда не имелось настоящей семьи. Поэтому я решил написать рассказ о том, как Гарри справляется с непривычной ролью гостя на дне рождения своего единоутробного брата. Я отыскал в Чикаго отличный торговый комплекс, чтобы Дрездену было где развернуться, добавил немного вампирского духа и сочинил эту историю за три недели.
– Эй, Мияги-сан, – позвала моя ученица. С ее джинсов стекала пурпурно-коричневая слизь. – Как вы думаете, химчистка с этим справится?
Я бросил ключи от машины на кухонный стол, прислонил к нему покрытый слизью деревянный посох, изрезанный рунами, и сказал:
– В последний раз, когда я отнес в химчистку вещи, испачканные илистым големом, владелец на следующий день спалил свое заведение и попытался получить страховку.
Молли, моя ученица, едва вышла из подросткового возраста, и, когда она стянула свои пострадавшие джинсы, я не мог не отметить, какие у нее восхитительные ноги. Сморщив нос, она бросила джинсы в помойное ведро.
– Я уже говорила, что в восторге от чародейства, Гарри?
– По крайней мере, никто из нас не попал в больницу, детка. Мы сегодня неплохо поработали.
Я снял кожаный плащ, тоже щедро покрытый липкой вонючей слизью, и отнес его к камину, который использую зимой. Поскольку мне приходится жить без электричества в моей квартире на цокольном этаже, камин – жизненная необходимость. Убедившись, что огонь горит достаточно жарко, я бросил в него плащ.
– Нет! – запротестовала Молли. – Только не плащ!
– Расслабься, – сказал я. – На нем защитные заклинания. Слизь запечется, и утром я ее соскребу.
– А, тогда ладно. Мне нравится ваш плащ. – Молли замолчала, и ее поношенные армейские ботинки и носки последовали за джинсами.
Она довольно-таки высока для женщины и сложена как скандинавская мечта любого школьника. Волосы цвета белого золота до плеч, на кончиках – сине-красно-фиолетовая радуга. Несколько висюлек для пирсинга, прежде украшавших лицо, она потеряла, остались лишь серьги в одной брови, одной ноздре, кончике языка и нижней губе. Молли подошла к небольшому коврику в середине гостиной, отодвинула его и открыла люк, ведущий в мою подвальную лабораторию. Зажгла от камина свечу, брезгливо наморщив нос – от плаща поднимался маслянистый дым, – и спустилась по приставной лестнице в подвал.
Мыш, мой саблезубый ретривер, вышел из спальни, широко зевая и виляя лохматым серым хвостом. Шагнул ко мне, потом замер, почувствовав запах слизи. Развернулся и побрел обратно в спальню.
– Трус! – крикнул я ему вслед. Посмотрел на Мистера, моего кота, дремавшего на самой массивной книжной полке, в потоках теплого воздуха от камина. – Хоть ты меня не бросил.
Мистер взглянул на меня в ответ и потряс головой, когда до него добралась струйка едкого дыма. Дернул ушами в явном недовольстве и грациозно, с чувством оскорбленного достоинства спустился с полки, чтобы последовать за Мышом в относительно благоухающую безопасность спальни.
– Слабак, – пробормотал я.
Я тщательно осмотрел посох. На нем запекся ихор. Придется использовать наждачную бумагу, а потом восстанавливать резьбу. Вероятно, та же участь ожидает мой жезл. Любители-идиоты сами не знают, что творят. Илистые големы просто отвратительны.
Переодетая Молли поднялась по лестнице. За шесть месяцев ученичества она кое-чему научилась и теперь всегда хранила запасной комплект одежды в спортивной сумке под маленьким письменным столом, который я разрешил поставить в лаборатории. На девушке была длинная черная юбка, из тех, что всегда выглядят жеваными, и шлепанцы – для зимней погоды не ахти, но все же лучше, чем черные спортивные трусики.
– Гарри, вы сможете подбросить меня до дома?
Нахмурившись, я посмотрел на часы. Начало десятого – поздновато для юной леди пользоваться чикагским общественным транспортом. Учитывая таланты Молли, возможно, ей ничего не грозит, но лучше не искушать судьбу.
– А ты не хочешь позвонить предкам?
Она покачала головой:
– В День святого Валентина? Шутите? Они забаррикадировались наверху и велели старшим измотать детвору, чтобы те крепко спали. – Молли содрогнулась. – Я к ним близко не подойду. Слишком опасно.
– День святого Валентина! – простонал я. – Проклятие!
– В чем дело?
– Со всеми нашими развлечениями я совсем забыл. Сегодня… э-э-э… кое у кого день рождения. Я приготовил подарок и собирался его вручить.
– Да ну? – прощебетала Молли. – И кто же это?
Я помедлил, но моя ученица заслужила некоторую толику откровенности – и доверия.
– Томас, – сказал я.
– Вампир? – уточнила Молли.
– Ага.
– Ну надо же! – Ее голубые глаза блеснули. – Это странно. Я имею в виду, с чего бы вам дарить ему подарок на день рождения? – Она мило нахмурилась. – Вы ведь не дарите подарки моему отцу, а вы с ним друзья, и он Рыцарь Меча, и хороший парень, и не меньше двадцати раз спасал вам жизнь.
– Всего четыре, – раздраженно ответил я. – И на Рождество я…
Молли смотрела на меня, самодовольно улыбаясь.
– Ты догадалась, – сказал я.
– О том, что Томас – ваш брат? – невинно спросила она. – Да?
Я обескураженно уставился на нее:
– Как?..
– Я видела, как вы сражались. – Она вздернула светлые брови. – А что? Вы видели, сколько у меня братьев и сестер? Я знаю, что такое конфликт с родственниками.
– Адские погремушки! – вздохнул я. – Молли…
Она подняла руку:
– Знаю, шеф, знаю. Большой секрет. Никому не скажу. – Ее лицо стало серьезным, а взгляд – слишком проницательным для столь юной особы. – Семья – это важно.
В детстве мою семью представляли собой постоянно менявшиеся сиротские приюты и приемные родители.
– Ага, – ответил я. – Точно.
Она кивнула:
– Значит, вы редко дарили семейные подарки. И не слишком много людей желает подарить вашему брату подарок на день рождения.
Секунду я просто смотрел на нее. Постепенно Молли превращалась в человека, который определенно мог мне понравиться.
– Нет, – тихо ответил я. – Редко и не слишком много.
– Что ж, – улыбнулась она. – Давайте это исправим!
Нахмурившись, я смотрел на домофон у двери многоквартирного здания, в котором жил Томас.
