— Но это все рабочие проблемы, подлежащие решению. Главное что сама идея необычайно перспективна, — пришел к окончательному для себя заключению Андрей. Опять же время «на подумать» есть. Такие проекты годами реализовываются. Так что торопиться не станем. Настроение у него резко улучшилось.

Что впрочем не помешало Андрею обругать, Глашу и Киру, когда те вернулись в купе.

Признаться, Андрей несколько растерялся, когда обнаружилось, что их соседями по вагону являются аристократы. Все же поезд Печорск — Москва предназначался для людишек третьего сословия и с точки зрения Андрея больше напоминал пригородную электричку, нежели полноценный пассажирский состав. Люди побогаче предпочитали добираться в столицу экспрессом, курсирующим раз в неделю, либо и вовсе дирижаблем.

Нет, лично Андрей ничего против семьи барона Васильева не имел. Они ему даже понравились. Вот только возможность разоблачения дворовых девок, представившихся баронессами, титульным аристократами его не на шутку обеспокоила. О чем в весьма нелицеприятной форме Андрей и высказался девушкам. Вот только те, вместо того чтобы проникнуться, отреагировали совершенно странным образом.

— Любезный Андрей Александрович, — холодно поинтересовалась Глафирия у Белова, — кто дал вам право подобным тоном разговаривать с Баронессами Галиной и Кариной Свен. Или вы считаете, что ваш графский титул, а также статус нашего опекуна позволяет вам ненадлежащим образом вести себя по отношению к бедными сиротами?

Андрей аж крякнул от удивления, не будучи готов к подобной отповеди. А Фагот тут же проснулся с любопытством стал наблюдать за беседой.

— Да какие, вы к черту баронессы? — наконец-то нашелся Андрей. _ Выдумали невесть что.

В ответ на это Глашка, вернее Баронесса Галина Свен, по ее собственному утверждению, потянулась к Фибровому Чемодану без Ручки и вытащила оттуда некий документ, который так же молча вручила Андрею.

В паспорте, заверенном магической печатью, утверждалось, что владелицей оного является Баронесса Галина Свен. К тому же в этот самый паспорт была вписана и ее младшая шестнадцатилетняя сестра — Баронесса Карина Свен, временной опекуншей которой, вплоть до наступления совершеннолетия, выступает Галина Свен.

— Откуда эта фальшивка? — растерянно поинтересовался Андрей.

— Почему фальшивка? — возмутилась Галина. — самый настоящий паспорт. Все информация в котором взята из Государственного Реестра Аристократических родов. И в доказательства своей правоты приложила палец к магической печати. Печать. Отреагировав на ауру владелицы документа, вспыхнула характерным узором, который, по утверждению осведомленных людей было невозможно подделать.

— Откуда? — на этот раз совершенно обалдело поинтересовался Андрей.

Так вы же Андрей Александрович, мне сами этот паспорт и подарили. Помните, тогда в спальне предложили выбрать себе подарок. Андрей с трудом припомнил, как Глафирия в тот раз с восторгом ухватилась за свидетельствовал о том, что мещанин Кольцов Владислав Лазаревич состоит в законном браке с мещанкой Кольцовой, в девичестве Глебовой, Инессой Николаевной. И это при том, что в числе возможных подарков были как многочисленные амулеты, так и Поднебесовки, представляющие немалую денежную ценность.

Окончательно девушка добила Андрея, посетовав на то, что амулет не позволяет стать графиней, поскольку не может внести необходимые изменения в Реестр Древних Фамилий. Так что пришлось ей, бедняжке, ограничится титулом Баронессы.

— Ну хорошо, вынужден был согласится Андрей. Документы у вас в порядке. Но вы понимаете, что титул это не просто соответствующий паспорт и запись в реестре. Титул предполагает, как минимум, умения

вести себя как должно аристократке. Вы что думаете, что в школе у Марфы Ключницы за три года чему-то подобному смогли обучиться? Да вы представления не имеете, как должна вести себя на людях истинная Баронесса. Этому с детства обучаются. И не три года, а всю жизнь.

Девушки недоуменно переглянулись между собой, а потом Кира поинтересовалась: « Андрей Александрович, а что вы вообще знаете, о школе Ирины Афанасьевны? И кто вам сказал, что мы обучались там три года. Лично я — двадцать пять. Причем последние десять лет провела при дворе Императора. В качестве фрейлины его жены».

Глава двадцать третья. Черные Камни Души.

От вечно смущающейся Киры, которая постоянно опускала глаза долу и не знала куда девать свои руку, услышать подобное представилось Андрею совершенно неожиданным. И дело даже не столько в словах, смысл которых Белов не сразу и осознал, сколько в тоне, которым это был произнесено. Подобным тоном обращались разве что высокородные особы к провинившейся челяди. В том случае, когда виновного на конюшню для порки отправлять воспитание аристократу не позволяет, все же не в прежние дикие времена живем, но вот дать понять тому собственную ничтожность — жизненно необходимо.

-А вот тут ты, партнер, совершенно не прав, — подал мыслеречью реплику из зала Фагот, который похоже отошел от выволочки, незадолго то того устроенной ему Андреем. — Настоящий аристо никогда не опустится до необходимости что-то объяснять, ну или дать понять, холопу. Не станешь же ты убеждать собственные ботинки в том, что они не правы. В крайнем случае, если жмут, — выбросишь на помойку. А девица, судя по всему, сейчас опустила тебя как раз до уровня подобного не слишком важного предмета гардероба.

Чертыхнувшись про себя и сделав заметку на предмет того, что воспитательную работу с наглым смилодоном следует повторить, а то и вовсе попытаться привести в исполнение собственную угрозу — освоить Ментальный Контроль и заставить кошака жонглировать мячиками, Андрею все же удалось отстраниться от формы и углубиться в содержание сказанного Кирой.

Осознание того, что заявление собственной дворовой девки пятнадцати лет, утверждающей, что последние двадцать пять годков та подвизалась на поприще фрейлины Императрицы, не то что ни в какие ворота не лезло, но и ставило под сомнение душевное здоровье присутствующих. Причем были варианты. То ли сама Кира сошла с ума, то ли у Андрея на почве перманентной депрессии развились слуховые галлюцинации. Но прежде чем Андрей успел высказать свои сомнения, он пропустил новый неожиданный удар. Теперь со стороны Глаши, вернее самопровозглашенной Баронессы Галины Свен.

— Да и вы сами, Андрей Александрович, мало чем напоминаете шестнадцатилетнего юношу. Разве что отсутствием поросли на лице. А так, судя по вашему поведению, вы и сами не одну жизнь прожить успели.

Признаться такой подставы от своей любовницы Андрей не ожидал и отреагировал на нее схоже с тем, как если бы его лошадь копытом лягнула. То есть широко открыл рот, пытаясь вздохнуть, ну или выдохнуть. Во всяком случае именно такие ассоциации возникли у Андрея после слов Глаши.

-Можно подумать, что ты крупный знаток лошадей. Ты же даже верхом ездить не умеешь, — ехидно заявил кошак, который судя по наглому поведению что-то знал, отчего и прибывал в прекрасном расположении духа.

Но Андрею в данный момент было совершенно не до вызывающего поведения партнера. Просто для себя он на автомате сделал отметку, что жонглированием одними лишь мячиками Фагот не отделается. Гораздо больше его тревожил тот факт, что его инкогнито пришельца из другого мира раскрыто. Насколько подобное разоблачение может оказаться для него фатальным, сказать было трудно. В любом случае ничего хорошего от этого Андрей не ожидал. Так что даже некая зловредная мысль — избавиться от неожиданных разоблачителей — мелькнула у него в голове. Вот только никуда дальше нежели: «Хорошо бы было, ежели все было и за это ничего не было», эту мысль Андрей развивать не стал. И вообще отнес ее к разряду рефлексивной несдержанности. Поскольку к девицам относился хорошо и параноидальным маньяком себя не числил. Более того устыдился надуманного и чуть было не впал в состояние самоосуждения. Типа: « И как меня угораздило до такого докатиться?»