Он отпивает ещё и смакует, прежде чем проглотить. Надиви смотрит на него, хлопая глазами.

— Ну я даже не знаю…

— Нет-нет, я не настаиваю. Можешь придумать что-то своё. Но о моём предложении подумай. — он улыбается с аристократической сдержанностью. — Её не сразу разорвало. Ребятам за рулём пришлось подавить на газ, так что она успела испытать массу ощущений. И кровь ударила фонтаном — это было впечатляюще. Лично я люблю, когда много крови. Но это уже дело вкуса.

Надиви молчит, уставившись перед собой и потирая скулу. Холёный глядит на него.

— Тех, кто тебя задел, нужно наказывать, — говорит он. — Болезненно и страшно. Только так.

Надиви долго думает. А потом его губы растягиваются в жуткой усмешке.

— Знаешь, а мне нравится этот вариант.

— Я в тебе не сомневался. Мы с тобой похожи. Именно поэтому мы и работаем вместе.

Надиви усмехается и салютует бокалом собеседнику. Они оба смеются и пьют. Жидкость в бокалах темна, свет экрана придаёт ей багровый оттенок. Валери кажется, будто она попала на пир двух упырей.

Она на цыпочках пятится от двери. Ей холодно, будто она голой выскочила на мороз.

Валери как можно тише закрывает за собой входную дверь. Обуться она решается только снаружи.

— Так быстро? — недоверчиво тянет охранник. — С чего это?

— Хочешь спросить у босса, почему он такой скорострел? — спрашивает Валери. — Валяй. Только не удивляйся, если в следующий раз он отымеет уже тебя.

Охранник ругается себе под нос. Его напарник ржёт.

— Острая она на язык, — говорит он.

— Рот у неё разработан ещё как, — недовольно тянет первый. — Я тебе скину пару видосов, её там так…

Валери ускоряет шаг и уже не слышит завершения фразы. Сев в машину, она достаёт телефон, находит сообщение с заданием и быстро пишет ответ Куратору.

«Надиви отказался. Выслушал меня и отказался. Он не согласится. Уверена на сто процентов. На сотрудничество с ним можно не рассчитывать».

Отправив сообщение, она тихо отъезжает от виллы. Оказавшись достаточно далеко, чтобы её нельзя было услышать, она набирает скорость, стремясь убраться как можно дальше от виллы.

На ходу Валери открывает список контактов. Твердя себе, что это не она, что это точно не она, что она в безопасности, дома, с родителями, в Будапеште, нажимает кнопку вызова. Слушает долгие гудки.

Ей всегда казалось, что у гудков особенный звук, если звонить в Европу.

— Абонент не отвечает, — проговаривает автоответчик. — Если хотите оставить голосовое сообщение…

Валери бьёт по кнопке отмены и давит на газ.

Лора Бенуа набирает номер Джеймса Хаггарта, старшего оперативника. Слушая длинные гудки, водит взглядом по стенам съёмной квартиры, будто ища на них ответ. Дождавшись обрыва вызова, снова набирает его номер — уже в четвёртый раз подряд.

Что-то точно не так. Бенуа нутром чувствует — ситуация выходит из-под контроля. Хаггарт не отвечает. Совсем недавно так было и с новенькой, Агатой Горак — она пропала больше чем на сутки, а потом, чуть не плача в трубку, рассказала, что Надиви её изнасиловал, что она угодила в больницу и только чудом ускользнула от людей Синдиката.

Но этой девочке хватило профессионализма, чтобы добыть доказательства на Надиви — видеозапись изнасилования, на которой он засветил своё лицо. Теперь есть законное основание взять его под стражу.

Только кто в Ревалии решится арестовать босса Синдиката? Точно не полиция. Можно сдать подонка Интерполу — они-то будут только благодарны за такой подарок.

Но тогда Надиви просто сядет за решётку, и всё. А он нужен Агентству для других целей. Неизвестно, для чего именно. Но задача такова: захватить Надиви, остальных двух боссов и передать их Агентству. Для чего? Видимо, руководство Агентства собирается задействовать их в иных планах. И в эти планы Лору Бенуа не посвящали.

Как бы там ни было, Бенуа передала запись изнасилования Горак Куратору. Он сам решит, как разыграть этот козырь.

Гудки тянутся мучительно. Нервы Бенуа натянуты как струны, и каждый протяжный сигнал — как капля раскалённого свинца, падающая на кожу.

Монотонные гудки прерывает трель входящего вызова. Звонит Куратор. Бенуа жмёт кнопку ответа, непроизвольно выпрямившись, как ученица перед вошедшим в класс учителем.

— Всё пошло не по плану, — говорит Куратор. — Сейчас у тебя будет обновлённая информация о контингенте. Ознакомься и перезвони мне.

Он отключается. Бенуа поворачивается к ноутбуку — там уже давно открыт список сотрудников Агентства, действующих в Ревалии. На экране завертелись песочные часы, обозначая актуализацию данных. Фотографии агентов и оперативников глядят на Бенуа. Светятся строчки имён и статусов, ссылки на досье.

Когда обновление завершается, у Бенуа глаза лезут на лоб.

Имя «Джеймс Хаггарт» теперь отмечено красным. В скобках мелким шрифтом: «погиб при исполнении». Имя оперативницы Анны Косевич тоже помечено красным. Ещё одна, Наталья Николаева, числится пропавшей.

Едва не уронив телефон, Бенуа набирает номер Куратора.

— Их уничтожили за последние двое суток, — говорит он, не дожидаясь её вопросов. — Факт смерти удалось подтвердить только двадцать минут назад. Отправить подкрепление сейчас невозможно. Тебе придётся работать с теми, кто есть.

— Слишком большие потери, — мгновенно охрипнув, говорит Бенуа. — Нужно свернуть операцию. Перегруппироваться и начать заново…

— Сворачиваться нельзя, — резко обрубает Куратор. — Ты будешь работать с теми, кто есть.

Бенуа вздрагивает, будто её ударили. Куратор тут же смягчается.

— Учись. Ведь со временем ты займёшь моё место. Об этом говорят все, включая моего начальника. Сложные условия — это возможность проявить себя. Воспользуйся ею.

Она делает глубокий вдох. Слухи о туманных перспективах карьерного роста Лоры Бенуа только что получили подтверждение.

— Вас поняла. Продолжаю выполнять задание. Позвоню сразу же, как только разработаю новый план.

— Отлично. Меньшего я от тебя и не ожидал.

Он завершает вызов. Бенуа ещё некоторое время стоит с телефоном в руках, глядя на ноутбук. В ушах всё ещё звучат одобрительные слова Куратора.

Проблема — это возможность. Если удастся успешно завершить операцию в Ревалии, Лора Бенуа станет самым молодым Куратором за всю историю Агентства.

Сделав несколько дыхательных упражнений, помогающих обуздать эмоции, Бенуа отводит волосы за уши, садится за стол и ставит перед собой ноутбук. Она разглядывает список сотрудников уже иначе, постепенно начиная рассуждать как руководитель. Люди превращаются в штатные единицы. Гибель сотрудников становится всего лишь вводной в управленческой задаче: как наилучшим образом распорядиться оставшимися человеческими ресурсами.

Красным цветом не полыхают имена всего двух оперативников: Райя Табаро, Кирк Меррит. Бенуа берёт телефон и скупыми движениями отправляет каждому из них по сообщению с одинаковым текстом.

«Тебя раскрыли. Немедленно уезжай из отеля».

Бенуа в этом не уверена, но, скорее всего, так и есть. Двое бойцов погибли, одна пропала — противник наверняка знает и о Меррите, и о Табаро.

Отправив сообщение, она возвращается к изучению досье.

***

Куратор делает глоток кофе и несколько секунд наслаждается тонким вкусом. На большом мониторе алеют имена оперативников, погибших в Ревалии. Глядя на них, Куратор удовлетворённо кивает.

В квартире полутьма, света ровно столько, сколько нужно для работы в ночные часы. Обустраивая интерьер, Куратор особое внимание уделил тому, каким должно быть освещение. Теперь в кабинете идеальные условия для размышлений.

Отставив чашку, он берётся за мышку и открывает папку с тремя досье.

Мабуши. Надиви. Асаб. Триумвират Синдиката прямо здесь, как на ладони. Куратор погружается в свои мысли, параллельно пробегая взглядом строчки досье.

Джебхуз Надиви. Тридцать шесть лет, родился в Ревалии. В Синдикате курирует проституцию и порнографию. Держит ночные клубы. Любит бывать на съёмках, в клубах. Принуждает актрис к сексу.