— Так это вы объясните, Ольга, почему нам нечего предложить! — взвилась какая-то мерзкая тётка в президиуме. — Почему зарядка акков теперь у Конторы?

— Резервы заряженных акков пустеют так же быстро, как запасы Вещества! — поддержал её ещё один заседатель. — А что же внешняя разведка? Только тратит их на свои операции!

— Я как раз предлагаю способ это исправить. Дайте мне рекурсор, мы добудем Вещество, и у нас будет предмет для торга. С Конторой в том числе.

— Запуск рекурсора слишком опасен для Коммуны!

— Я предлагаю использовать его не здесь.

— Рисковать рекурсором? Вы понимаете, что для нас будет значить его потеря?

Ольга не слушала. Она смотрела только на Палыча. Смотрела зло, пристально и твёрдо.

— Хватит, хватит! — в конце концов, сказал он. — Давайте сделаем перерыв. Ольга, нам есть что обсудить.

Меня выперли из конференц-зала в коридор, а эти двое удалились в кабинет Председателя. Надо полагать, переговоры из публичной стадии перешли в закулисный торг. Что же, подожду. Я верю в Ольгу. Минут через десять дверь приоткрылась, и она позвала меня внутрь. Надо же, я-то зачем понадобился?

В кабинете сидит надутый, как сыч, Председатель, и атмосфера прямо искрит.

— Артём, у нас к тебе вопрос, — сказала Ольга.

— Внимательно слушаю.

— Как ты считаешь, твои друзья, Иван и Сергей… насколько они лояльны Конгрегации?

— Насколько я понимаю, — ответил я, осторожно подбирая формулировки, — это ситуативный союз.

Чёрт, о таком меня Ольга не предупреждала. Какой ответ будет правильным? Что они от меня хотят-то?

— Они, как и Конгрегация, заинтересованы в сохранении Мультиверсума, — пояснил я.

— Значит, им всё равно, кто занимает маяки?

— Мы не обсуждали это вот так буквально, но да — важно, чтобы маяки работали, а кто именно будет дёргать рычаги — дело десятое. Но, если вы думаете, что они вступят в сговор с Комспасом…

— Нет-нет, — сказала Ольга, — речь о другом. Можно ли договориться с ними, чтобы, когда — и если — найдут следующий рабочий маяк, они известили об этом Коммуну?

— Договориться с ними? — кажется, я уловил, чего хочет от меня Ольга. — Вы хотите сказать «с вами»? Не забывайте, что я вхожу в экипаж дирижабля и имею в нём такие же права, как Сергей и Иван. У нас всё ещё совещательное принятие решений, не то, что тут…

— Полномочия Председателя временно расширены, — Палыч внезапно стал оправдываться, — в связи с чрезвычайностью обстоятельств…

— Вотан, — назвала его Ольга старым прозвищем, — Коммуна бывала в обстоятельствах и почрезвычайнее этих! И Совет справлялся без культа личности!

— Ольга, ты не понимаешь. Ты вообще оторвалась от Коммуны со своими авантюрами! Спасать Мультиверсум и спасать Коммуну — немного разные задачи, не находишь? — тут он вспомнил обо мне. — Молодой человек, спасибо за консультацию. Как я понимаю, вы можете гарантировать договорённость такого рода?

— Считайте, что она у вас есть.

— Спасибо, дальше мы, уж извините, будем обсуждать вопросы, вас не касающиеся.

И меня опять выставили за дверь. С моей стороны обещать что-то за Ивана с Зелёным несколько самонадеянно, но, уверен, Ольге было нужно именно это. Позиция для торга. Посмотрим, что она за неё сумеет выдавить.

Вид у рыжей такой, что не она выдавила, а её. Пока команда грузилась на «Тачанку», Ольга стояла рядом с выражением лица, которого я у неё до сих пор не видел.

— Что случилось?

— Неважно, — резко ответила она, — эта сделка обошлась мне дороже, чем я рассчитывала. Залезай давай, а то сзади побежишь…

Угроза неиллюзорная — коммунарский гантрак не автобус, а народу в него набилось, как в маршрутку в час пик. Мы с Ольгой, Македонец с Мариной, Борух на пулемёте, пожилой склочный научник…

— Александр Васильевич, — представился он.

Кажется, он бывший конторский, из группы Карасова. Специалист по порталам, успешно кооптированный в научно-техническое сообщество Коммуны.

И ещё девушка с огромным тяжеленным кейсом на колёсиках. Таким здоровым, что Македонец почти всерьёз предлагал зацепить его сзади, как прицеп.

— Надя, — представилась девушка, — я лаборант Елизаветы Львовны.

— А зачем нам лаборант? — удивился Борух.

— Вы же хотите получить Вещество, — терпеливо разъяснила она, — а не сырой ихор. А я знаю, как правильно провести трансмутацию.

— Листочек с инструкцией занял бы меньше места…

— И ничего я не толстая! — вспыхнула девушка, действительно имеющая несколько округлые формы, — а технология, между прочим, засекречена!

В результате пухлая Надя ехала у меня на коленях, всю дорогу виновато косилась на Ольгу и отсидела мне ноги так, что я еле вылез.

Заросший сквер, железный обелиск с жестяной звездой. С тех пор, как я видел его в прошлый раз, его явно подкрашивали. Рядом лежат сухие цветы. Марина убрала их и положила свежие гвоздики. Красное пятно на зелёной траве. Когда-то тут погибли её друзья, о чём напоминают исклёванные пулями колонны входа и до сих пор лежащие за дверями россыпи потемневших гильз.

В подвале этого старого административного здания Установка, почти полный аналог той, что в своё время породила феномен Коммуны. Здешняя локаль больше и образовалась как-то иначе, но я не в курсе подробностей. Коммунары её исследовали до того, как здесь произошла стычка с Комспасом, но пришли ли к какому-то определённому выводу, просто не знаю. Странное место.

В дверях монтируют заграждение из стальных труб.

— Мантисы их сразу не сломают, завязнут, и тут мы их примем, — объяснил мне Борух, — фрагмент будем дёргать маленький, такого наплыва, как у нас тогда, не случится. Опытные товарищи, — он кивнул на Македонца, — прикидывают, что две или три особи. Максимум — пять.

Македонец тем временем устанавливает в глубине вестибюля напротив входа стальную треногу, на которую они вместе с Мариной водружают здоровенное ружьё.

— ПТРД9, — пояснил он для меня, — валит мантиса с одной пули, если точно в башку попасть.

Македонец попадёт, тут у него талант бесспорный. Но на всякий случай здесь и Борух со своим ручником, и Марина с какой-то крупнокалиберной снайперкой. От меня никаких действий не ждут, я при Ольге обретаюсь в статусе «подай-принеси». Она сегодня в главной роли — когда здешняя Установка откроет портал, рыжая уйдёт туда, найдёт репер и активирует на нём рекурсор. Вот он, в окованном металлом сундучке. Самая загадочная фигня в Мультиверсуме. Никто толком не знает, что это, откуда взялось и зачем нужно. Покойный профессор Матвеев в своих сумбурных записках писал, что функция захвата фрагментов у рекурсора случайная и побочная, но какова основная — то ли не знал, то ли не счёл нужным поделиться. Но мы не были бы людьми, если бы не забивали гвозди любыми подходящими микроскопами. Иногда вовремя забитый гвоздь приносит больше пользы, чем пристальное разглядывание всяких мелочей.

Научник ковыряется в здешней Установке, подключает в качестве источника энергии акк, просматривает на ноутбуке какие-то расчёты. Установка здесь для Коммуны резервная, оборудование поддерживается в порядке, резонансы проверены и промаркированы. Если что — за пару лет можно выстроить локаль не хуже той, что сейчас. То есть, хуже, конечно, но, если припрёт — выбирать будет не из чего. Вариант на самый-самый крайний случай, точка последнего отступления, убежище, если Коммуна падёт. Поражаюсь, как Ольге удалось уговорить Палыча задействовать его для решения разовой тактической задачи. Наверное, цена действительно была велика, вон она какая мрачная до сих пор, трёх слов мне не сказала. Сидит, ждёт команды надевать скафандр.

— Прогреваем контуры, — сказал Александр Васильевич, — полчаса пауза.

Я поднялся наверх, в вестибюль. Тут уже готовы — заграждение установлено, оружие нацелено, в углу разложено оборудование для забора ихора — чтобы ни капли не пропало. Рутинная, в общем, процедура до недавних пор — но я ни разу не видел. Теперь увижу.