В это же время к стенам приставили четыре лестницы, и штурм начался. В проем ломились щитоносцы с короткими копьями, и на них то и дело падали камни, доски, или на них попросту вываливали раскаленные угли. Товарищи быстро вытаскивали из проема раненых и убитых, и приступ продолжался. Баррикаду на выходе удерживали не менее полутора сотен дружинников, а полсотни йоменов и две дюжины слуг были над воротами или на куртине поблизости.

Из-за спин щитоносцев алебардисты бить не могли, им оставалось лишь напирать на впереди стоящих, чтобы усилить давление, или помогать раненым. На место каждого выбывшего щитоносца тут же, в самое пекло, не раздумывая, отправлялся следующий.

Альберт, стоявший возле командира стражи, не мог придумать чего-то, что как-то могло бы им помочь. Впрочем — начальнику стражи тоже не могло прийти в голову ничего дельного. Взятие ворот было вопросом времени, но какого времени, и сколько стражников не вернется домой! Кивнув Варро, чтобы он командовал приступом, отважный хобилар сделал то, чего раньше не делал – полез на стену. Над головой он держал небольшой круглый щит, топор на петле, и он, перебирая ногами и свободной рукой, полез по пустовавшей лестнице – как раз какой-то удалец из гильдии мясников упал с нее, оглушенный, и пытался встать.

Боги берегли его, и он быстро оказался наверху. С опозданием его заметил, судя по испуганным глазам, вооруженный слуга – тот неловко замахнулся мечом. Слабый удар Альберт отвел в сторону щитом, после чего перелез на стену и двинул противнику кулаком в лицо. Лучник, стоявший в пяти шагах от него, поспешно натянул тетиву, но тот швырнул в него щит и подскочил ближе, сбивая с ног. Кинжал, болтающийся у Арреновского йомена в ножнах, Альберт выхватил и вонзил его же владельцу горло. Покончив с врагом, он наконец достал топор, перехватил его поудобнее.

Двое вооруженных слуг испуганно смотрели на него, не решаясь подступиться. Следом за ним забирались на стену стражники, оттесняя от лестниц защитников. Альберт смог выглянуть на внутренний двор крепости, после чего выглянул из-за зубцов, крикнув своим:

- Арбалетчиков на куртину, быстрее, быстрее!

Двор крепости превратился в сплошные баррикады – кажется воины Аррена изрядно потрудились над импровизированными укреплениями. С налета двор было не занять. Собрав нескольких храбрецов с топорами, Альберт начал ломать дверь в надвратную башню. Арбалетчики подтянулись и, после того, как дверь оказалась выбита, в проем почти одновременно влетело два десятка болтов. Командир хобиларов, яростно закричав, первым вбежал внутрь, разя растерявшихся защитников направо и налево.

В это время Варро почувствовал слабину в поредевших рядах защитников, и улучил момент для последнего напора.

- Щитоносцы! Раскачиваться взад-вперед! Дави! Сильнее курвы, не девок трах… кхм… Алебардисты, подпереть строй, навались! Вместе со мной! И… раз! И… два! Еще! По моей команде! В этот момент начальник стражи, поняв, что стражники в его распоряжениях не нуждаются, полез в узких проход, наравне с остальными бойцами.

Сначала подпирал плечом стоявшего перед ним алебардиста. Он него страшно разило потом и луком.. Строй качался из стороны в сторону, старого воина затянуло в этот водоворот. Его тошнило, он едва не выронил меч, сильно болела нога - да и в шлеме было невероятно душно. Но назад сдать было нельзя – собрав волю в кулак, он стал пробиваться вперед, через щитоносцев. Его с удивлением окликали, но он знал, на что идет.

Варро вывалился на передний край, встав на место одно из щитоносцев, прямо перед почти снесенными баррикадами, оттолкнул назад противника, что попытался сбить его с ног щитом, вытащил меч, глядя на воинов в желтых накидках. Защитники, стоя в плотном строю, еще долго могли изводить стражников в их ненадежных кольчугах, не давая им высунуться из-за щитов. Варро, не мудрствуя лукаво, всем своим грузным телом ввалился в строй противника. Он сразу упал в этой куче-мале навзничь, равно как и несколько вражеских дружинников. В это краткий миг, когда два строя разошлись, стражники на надвратной башне разрядили арбалеты, развивая успех старого воина. Варро лежал лицом в низ, силясь встать, но вместо этого душил бьющегося под ними противника. Кажется, от него отскочил арбалетный болт, не причинив вреда. Воинственный крик, страшный грохот - стража бросилась в атаку, давя растерявшегося противника щитами. Случилось то, на что он рассчитывал. Сначала не выдержал напора и упал один защитник, за ним второй, третий, четвертый. Сопротивление было сломлено, стражники с диким ревом неслись, топча насмерть упавших, а уцелевшие воины Аррена в панике бежали, и только еще один ряд укреплений не дал стражникам сходу ударить по тем, кто оборонял баррикады перед главными воротами.

Альберт, натужно крича, остановил их, призывая к перестроению и краткой передышке. Двое сердобольных алебардистов помогли тяжело дышавшему Варро подняться, а самый догадливый разомкнул стопор на шлеме, давая ему глоток свежего воздуха.

К тому времени Майсфельд уже был подле Карви, чтобы лично повести две сотни лучших в бой. Он, сдвигая забрало, крикнул, глядя на баррикады, которые защитники поспешно делали еще выше…

- Дружинники! Штурмовой колонной…

- А ну стой, граф, не губи бойцов! - Карви, да и все остальные узнали сэра Лонгарма. - Ваша пехота многочисленна и обучена, и нам, аристократам, с ней не тягаться, но мы кое-что еще можем! – Старик воинственно встопорщил усы и сдвинул забрало. За ним наизготовку встали остальные рыцари в латах с длинными копьями, а за ними оруженосцы и вставшие с ними в один строй хобилары.

Они строились клином, на острие которого были благородные воины, а затем, по четыре в ряд , выстроились остальные.

- Всадники! В бой! За нашу честь!!!

Колонна всадников, набирая скорость, достигла проема ворот. Раздались крики и вопли, а затем страшный звук, будто на воинов в желтых накидках обрушилась лавина. Центр был прорван, баррикады сметены, многие были втоптаны в землю – но атака была остановлена: скакуны начали замедляться, на всадников обрушивались удары с боков и сзади, а с соседней куртины по ним начали вести огонь йомены – которые могли серьезно ранить и хобиларов, и лошадей. Оруженосцев начали сбрасывать с седел и без всякой жалости убивать. Сэр Лонгарм и еще несколько рыцарей вылетели из седла, похоже некоторые были даже ранены, но они все равно упрямо поднимались, намереваясь продолжить бой.

- Тяжелая пехота, вперед! – Маркграф сказал это с таким энтузиазмом, напирая на первое слово, словно мечтал отдать этот приказ всю жизнь. Действительно, бригантный доспех давал лучшим его воинам серьезное преимущество.

Майсфельд услышал одобрительный гул, и лавина дружинников ринулась в проем. Хелдор уже устал стоять и переминаться с ноги на ногу, впрочем, как и многие товарищи. Иверень перед ним уже самозабвенно рубил топором, а Хелдор, едва в первой шеренге упал дружинников, оглушенный ударом, встал на его место и сходу размозжил голову одному из бойцов Аррена. Принялись за дело Ивви с Фионой, беспрестанно орудуя копьями. Лекс, Фальд и Тиарх, не признавая привычного остальным дружинникам строя с щитоносцами в первой шеренге, вломились во вражеский строй, сея среди них смятение и страх. Воины в желтых коттах отшатнулись, и теперь их строй прогибался, отходя шаг за шагом. Товарищи из «младших», занявшие стены, спустились на подмогу своим товарищам, за ними устремились многие дружинники-стрелки и лишь некоторые, стоя на стенах, обстреливали задние ряды воинов Аррена.

Наконец, дружинника маркграфа встретились со стражей, и прямо посреди двора – прямо в пылу битвы, от переизбытка чувств, они стали пожимать друг другу руки и хлопать соратников по плечам.

Уцелевшие в схватках у ворот воины в желтом и йомены потянулись к главному зданию - к нему был пристроен внушительный портик с массивными колоннами и балюстрадой, к которой вели лишь два лестничных подъема. Кто-то назвал бы старое здание вычурным, однако же, столь аляпистое, на взгляд многих, строение было неплохим оборонительным рубежом.