— Надоело, — отмахнулся Грах. — После праздников собираюсь сразу махнуть домой, составишь мне компанию?
— Э… — Карен растерянно взглянула на друзей и братьев.
— Займи очередь, — посоветовал Лар, тей. — Девочке надо восстановить форму.
— Я в хорошей форме! — возмутилась Карен.
— Поэтому мутузила мурена два часа и даже не победила, — скучающе заметил Лар.
— Между прочим, это было не просто. И пусть я не победила, но и не проиграла!
Карен резко подпрыгнула, после чего погладила пятую точку.
— Больно же, — буркнула девушка, насупившись как воробей. — И вообще я уже совершеннолетняя, чтобы ты меня шлепал!
— Это не я, — открестился Лар, не скрывая смеха, но явно одобряя эту воспитательную меру.
— А я все еще ректор Академии из которой ты сбежала, — вмешался в разговор Сар. — Так что ни каких походов с Грахом и поединков с Ларом, буду учить тебя наводить морок.
— Вообще-то я несколько месяцев водила за нос всех магов в Магестерии, выдавая себя за человека…
— Поэтому они догадались кто ты, — заметил Сар.
Эйвен обнял сестру за плечи.
— Да ладно, успокойся, для них мы всегда останемся детьми.
Магистры удивленно взглянула на раннее молчаливого Эйвена.
— Ага, он теперь все время выдает перлы. Раздражает до ужаса, — признался Дарс.
Тел Яр забился в темный угол, не разделяя общего веселья. Дрейфус чувствовал себя не уютно. Магистры оказались просты в общении. Это были не великие и легендарные драконы, которые всемером могли уничтожить города и королевства, нет, это были мудрые правители.
Яр настороженно посмотрел на первого магистра и Калида, которые подсели к нему за столик. Карен специально села в отдалении от темного дракона, время от времени бросая на него рассеянный взгляд.
— Значит, вы отправились на остров ведьмы, чтобы снять заклятие с лорда Фенеаса? — без предисловий спросил седьмой магистр.
— Да, — односложно ответил дрейфус.
— И почему?
Яр пожал плечами. Он никогда не умел красиво говорить. Да и сомневался, что ему поверят, скажи он, что считает Фенеаса другом, пусть не таким близким как Дарса, но даже ради мага темный дракон готов был рискнуть жизнью.
— От скуки, — солгал Тел.
Калид приподнял бровь, внимательно взглянул на дрейфуса и то, как тот судорожно сжимал в руках кубок, к которому так и не притронулся, впрочем, как и к еде. Одалим нахмурился. В случайности он не верил: в перчатках в таверне были только двоя- дрейфус и Карен.
Калид сжал кулаки и перевел взгляд на детей.
Дарс рассказывал о сумеречном короле, оказавшемся фениксом. Мальчишка создавал красочные картины дворца, слуг короля и сервов. Чужак решил бы, что одалим захвачен рассказом, но Калид хорошо знал старшего сына, чтобы заметить напряженную позу и то как подрагивают кончики его ушей, так происходило, когда Дарс нервничал. Эйвен сидел за столиком с Селением. И тут уже младший сын слушал тихую речь наставника. Слушал вполуха. Взгляды отца и сына пересеклись, и мальчишка отвел глаза.
— А защита людей от орков и драконов тоже скука? — резко спросил Калид, отмечая что дочь бросает слишком часто рассеянные взгляды на темного дракона.
Яр заерзал на лавке.
— Я знал, что одержу победу.
— Наверное, сожалеешь, что не тебя выбрал мурен для поединка? — спросил Калид, сосредоточив внимание на дрейфусе, его словах и реакции.
Яр неопределенно пожал плечами.
— Мурен выбрал сильнейшего соперника. И не взирая на слова Лар'тея, Карен достойно билась против мурена.
— Но она могла и проиграть… — тихо заметил Калид.
Дрейфус не остался невозмутим, он побледнел, дернулся.
— Уверен, что Дарс и Эйвен не допустили бы этого.
— Только они? А ты бы остался в стороне? Или скука в тот день не мучила?
Яр поднял взгляд и впервые не отвел его.
— Нет, я бы не остался в стороне.
— Что же сразу не вмешался?
— Мурен очертил круг, магия и меч не помогли пересечь его.
— Значит, вы все-таки пытались помешать поединку?
Мер’тей не вмешивался в разговор, не понимая, чего пытается достигнуть Калид, вызывая на эмоции темного дракона: первый магистр не удивился, когда Тел Яр при первой удобной возможности сбежал.
— Хм, не думал, что доживу до этого дня, — заметил Мер'тей, оставшись наедине с Калидом.
— В смысле? — рассеянно спросил одалим.
— Сижу за одним столом с дрейфусом и понимаю, что парнишка мне нравится.
— Неужели?
— Ага. Молод, горяч, искренен. И полон страхов, что те, кто сегодня доброжелательно его встретили, завтра изменять о нем мнение, узнав факты из его прошлой жизни. Каждую секунду его облик и взгляд кричит, что он темный дракон. А ты что скажешь? Может Эльвира права, мы поспешили с решением?
Калид посмотрел на двери: Карен выскользнула сразу же за темным драконом.
— Не уверен, — скупо ответил одалим.
— Тебя что-то насторожило в его ответах?
— Если мы и поспешили с одним решением, то не стоит спешить с другим, пока мы не будем уверены, что он достоин нашего гостеприимства.
— Пожалуй, ты прав…
Яр вырвался на чистый воздух, опасаясь, что в таверне у него разовьется клаустрофобия. Стены и потолок душили его, как и пристальные изучающие взгляды. Тел ударил кулаком по стене, сбивая костяшки пальцев в кровь, так как до этого он стянул перчатку с руки. Хватит, подумал Яр, он не собирался больше скрывать правду. Карен сделала выбор, добровольный выбор.
— Ты в порядке?
— Твой отец устроил мне допрос, а он еще даже не знает, что мы женаты.
Карен взяла ладонь Яра и поднесла ее к губам, поцеловав сбитые костяшки пальцев. Взгляд темного дракона потемнел, он прижал девушку к стене, покрывая поцелуями ее лицо и шею.
— Ты придешь сегодня ночью?
— Я не смогу улизнуть из дома. К тому же это слишком опасно, по крайней мере, пока.
— Скажи им, — прошептал дракон, целуя жену в висок.
— Дай мне несколько дней.
— И я должен наблюдать как этот белобрысый сноб и обжора гном крутятся возле тебя, — вспылил дрейфус.
Карен рассмеялась, зажала рот ладонью, чтобы не разразиться хохотом.
— Этот сноб и обжора, как ты их назвал, в детстве качали меня на руках и укладывали спать, когда родителям было некогда.
— Я все равно ревную тебя, — пробормотал дракон, — к ним, ко всем, к Тару. Ведь я не слепец, здесь твой дом. Я не хочу ставить тебя перед выбором. И в тоже время боюсь, что твой выбор будет не в мою пользу.
Яр опустил взгляд. Целый день он обдумывал этот разговор. И сейчас он желал услышать, что Карен выберет его. Он желал видеть ее счастливой. Хотя разве вражда с семьей принесет ей счастье? Дракон запутался. Он не знал, как найти правильные слова.
Карен перестала смеяться. Ее улыбка стала грустной и печальной. Дракена не думала, что ей будет так трудно подойти к отцу и сказать правду. Карен боялась разочаровать его, Лара и даже Граха.
— Мне надо время.
— Но матери ты сказала.
— Мама, она другая. А отец, он справедлив и…
— Ненавидит темных драконов, Эйвен сказал.
— У него есть причины не любить Дар Тан, но…
— А если он никогда не согласится принять наш брак?
— Этого не будет.
— Даже если он поставит тебя перед выбором- семья или я?
— Мы, драконы, однолюбы. Я твоя. Помнишь, то что трижды было соединено, не разъединить?
— Тогда докажи это, приходи ночью.
Не дожидаясь согласия, Яр отвернулся и направился обратно в таверну, оставив Карен одну.
Девушка выждала несколько минут, чтобы не привлекать внимание, хотя она уже знала, что попытается сегодня выбраться из дома. Хотя все было гораздо проще если бы Яр был светлым драконом.
Сендельмен читал стихи. Маг сбросил невозмутимость и суровость. Зекар едва узнавал своего наставника, который читал стихи, как выяснилось собственного сочинения для Эльвиры. Зекар ради шутки, хотел было поспорить за внимание Эль, но за их столиком сидел Сар'тей, от которого у принца мурашки бегали по коже…
