Вот и хорошо. Нам не придется пробираться украдкой и выскакивать со своими данными из-за угла. Этот редактор по меньшей мере подготовлен к тому, чтобы прочесть…

«Nature», 27 октября 1898 года:

Корреспондент пишет, что в графстве Уиклоу, Ирландия, в шесть часов вечера он видел в небе объект, напоминавший Луну в третьей четверти. Мы отмечаем, что эта форма приближается к треугольнику, и что, по сообщению, она была золотисто-желтой. Объект медленно двигался и примерно через пять минут скрылся за горами.

Редактор высказывает предположение, что это мог быть потерянный кем-то воздушный шар.

В «Nature» 11 августа 1898 года приводится рассказ метеоролога Ф. Ф. Пэйна, заимствованный из «Canadian Weather Review»: что он видел в канадском небе большой грушевидный объект, плывущий с большой скоростью. Сперва он принял объект за воздушный шар: «он имел четкие очертания». Но, «поскольку не видно было корзины, пришел к заключению, что это масса облаков». Примерно через шесть минут объект стал расплываться: то ли из-за большого удаления, то ли «масса стала менее плотной и наконец исчезла». Относительно циклона — «не замечено было признаков вихревого движения».

«Nature» (58-294):

8 июля 1898 года корреспондент наблюдал в небе над Килем объект, окрашенный садившимся солнцем в красный цвет. Он был шириной приблизительно с обычную радугу и двенадцать градусов в высоту. «Он сохранял первоначальную яркость около пяти минут, затем быстро поблек и снова некоторое время оставался почти без изменений, и наконец исчез приблизительно через восемь минут после того, как был впервые замечен».

В промежуточном существовании нам, квазиличностям, не на чем основывать свои суждения, поскольку все представляет противоположность самому себе. Если для кого-то сто долларов в неделю — стандарт роскошной жизни, то для других это нищета. Мы видим примеры трех объектов, наблюдавшихся в небе на протяжении трех месяцев, и такое совпадение представляется мне основой для суждения. Наука строится на совпадениях: так же как большая часть суеверий и фанатизма. Я испытываю позитивизм, свойственный Леверье, или инстинктивно прихожу к заключению, что все три наблюдения относятся к одному объекту. Однако я не вывожу формул и не предсказываю следующее его появление. Казалось бы, еще один шанс стать неподвижной звездой, но как всегда — ну что ж.

Свойство промежуточности.

Что промежуточник чаще всего готов на компромиссы.

Наша точка зрения:

Что мы пребываем в состоянии, отчасти позитивном, и отчасти негативном, или в состоянии, когда ничто не оказывается окончательно позитивным или негативным…

Но если вас влечет позитивизм, — вперед! — и не оставляйте попыток вы в гармонии с движением космоса — однако непрерывность против вас. В промежуточности иметь видимость — значит в какой-то степени реализоваться, но рано или поздно на пути к позитиву вас отбросит назад Непрерывность. Так называемый успех — хотя в промежуточности существуют только успешные неудачи — достижим для вас в Промежуточности пропорционально вашей приспособленности к ее состоянию, или частичный позитивизм смешивается с компромиссом и отступлением. Обладать большой позитивностью — значит быть Наполеоном Бонапартом, против которого рано или поздно объединится остальной цивилизованный мир. Любопытные данные по этому поводу — см. газетные статьи о судьбе некоего Дови из Чикаго.

Тогда промежуточник признает, что наше состояние есть лишь квазисостояние: это не запрет на стремление к позитиву; он признает, что позитив недостижим, и остается в состоянии: позитив — негатив. Или что великий позитивист — одинокий, без поддержки системы — будет распят, или умрет от голода, или окажется в тюрьме и будет забит насмерть — все это родовые схватки перехода к Позитивному Абсолюту.

Так я сам, хоть и остаюсь позитивно-негативным, ощущаю притяжение к позитивному полюсу нашего промежуточного состояния и пытаюсь соотнести эти три сообщения: увидеть в них однородность, свести к одному объекту.

В журналах, посвященных аэронавтике, и в лондонской «Times» нет сообщений о потерянных кем-то летом или осенью 1898 года воздушных шарах. В «New York Times» нет упоминания о запусках шаров в Канаде или Соединенных Штатах летом 1898 года.

Лондонская «Times», 29 сентября 1885 года:

Вырезка из «Royal Gazette» Бермудских островов, от 8 сентября 1885 года, переданная «Times» генералом Лефроем.

27 августа 1885 года около 8:30 утра миссис Аделина У. Бассет наблюдала в облаках «странный объект, приближавшийся с севера». Она указала на него миссис Д Доуэлл, и обе они были несколько встревожены. Тем не менее некоторое время они продолжали наблюдать за объектом. Он приближался. Он имел треугольную форму и был, казалось, размером с лоцманский катер, от днища которого свисают цепи. Проходя над землей, он, казалось, снижался, но, оказавшись над морем, поднялся вверх и продолжал подниматься, пока не скрылся из виду высоко в облаках.

При такой способности к подъему я не могу остановиться на мысли о полусдувшемся воздушном шаре. Тем не менее генерал Лефрой, преданный отвергательству, пытается найти этому происшествию земное объяснение. Он утверждает, что это мог быть шар, выпущенный из Франции или Англии — или единственный объект земного происхождения, который даже сейчас, тридцать пять лет спустя, считается способным преодолеть Атлантический океан. Треугольную форму он объясняет сдутием — «бесформенный мешок, едва способный держаться в воздухе». Сам я полагаю, что такое сильное сдутие не подтверждается наблюдением его подъемной силы.

В «Times» от 1 октября 1885 года Чарльз Хардинг из Королевского метеорологического общества доказывает, что это не мог быть воздушный шар из Европы, иначе его бы заметили и сообщили о нем со множества судов. Возможно, он не такой добрый бритт, как генерал — во всяком случае, он, кажется, знает о существовании Соединенных Штатов — или что объект, напоминающий полусдувшийся воздушный шар, мог быть запущен в Америке.

Генерал Лефрой написал об этом в «Nature» (33–99), добавив — признак его чувствительности, — что колонка в «Times» «не самое подходящее» место для подобных дискуссий. Если бы в прошлом было побольше людей, подобных генералу Лефрою, у нас могло бы быть больше данных вместо оставшихся нам обрывков, из которых мы тщетно пытаемся составить целое. Он взял на себя труд написать своему другу, У. Р. Гузлингу с Бермуд — тоже незаурядной личности. Тот потрудился расспросить миссис Бассет и миссис Лоуэлл. Их описания несколько разнятся друг от друга.

Объект, с которого свисала сеть…

Сдутый шар с обрывками строп…

Супертрал?

Который иногда проводят у нас над головами?

Птицы в Батон-Руж.

Мистер Гузлинг пишет, что рассказ о цепях, или предположение о привязанной корзине, первоначально исходит от мистера Бассета, который сам не видел объекта. Мистер Гузлинг напоминает о воздушном шаре, улетевшем из Парижа в июле. Он говорит о шаре, упавшем в Чикаго 17 сентября, или через три недели после появления объекта над Бермудами.

Если два предположения равно невероятны, дело решается тем, какая Доминанта более весома для ума читателя. Само собой разумеется, что он так же не способен мыслить самостоятельно, как я.

Мое объяснение.

Я думаю, нас ловят неводом. Вероятно, мы в большой цене у каких-то суперэпикурейцев. Мне становится веселее жить от мысли, что мы все-таки на что-то годны. Я думаю, невод заводят достаточно часто, и его обычно принимают за смерчи и водовороты. Попадаются поразительные сообщения о замеченной в смерчах или водоворотах структуре. И у меня есть данные, которыми я не могу заниматься в рамках этой книги, — о таинственных исчезновениях. Я думаю, нас отлавливают. Но есть одно побочное соображение — касательно браконьерства: оно не имеет отношения к теме книги — о том, что законный владелец находит нам совершенно иное применение.

«Nature» (33-137):

«Наш парижский корреспондент сообщает по поводу объекта, замеченного над Бермудами, что во Франции не запускалось воздушных шаров, которые могли бы объяснить его появление».