Июнь обещал быть жарким — и обещание своё держал. Впрочем, солнечные лучи тщетно пытались пронести тепло сквозь тонированные стекла кабинета на третьем этаже широко известного московского здания. Даже те жалкие остатки, которые не были отброшены вспять с присущей всему зданию строгостью, не могли разогреть воздух в помещении. Импортный кондиционер уничтожал следы их энергии без особого труда.

А будь в комнате и жарко, два находившиеся в ней человека вряд ли бы обращали на это внимание — до того они были увлечены беседой. Им нравилось работать вместе — это чувство поймет каждый, кому доводилось сообща выполнять какой-нибудь сложный творческий проект. При условии, конечно, что ему повезло с партнерами. Тем, кому не повезло, бесполезно это пересказывать. Но тот, кто хотя бы один раз в жизни испытал наслаждение от совместного творчества в работе, начинает понимать, почему, играя, улыбаются друг другу джазовые музыканты.

Формально один из сидевших в кабинете был начальником другого, но отношения между ними были дружескими. Административные условности не лишали их тех драгоценных минут сотрудничества, когда удачной идее партнера радуешься не меньше, чем своей собственной. Правда, результатом этих изысканных комбинаций нередко бывали большие неприятности, возникавшие у людей, которые работали под вывеской того же учреждения, что и упомянутый творческий дуэт. А неприятности порой бывали очень масштабными. Настолько большими; что состояние здоровья человека могло резко ухудшиться —так, что его приходилось хоронить.

Потому что беседовавшие были сотрудниками отдела внутренних расследований Федеральной Службы Безопасности — контрразведки внутри контрразведки. Предметом их заботы была чистота рядов этого российского силового ведомства. Сейчас они занимались тем, что отшлифовывали план очередного мероприятия по «проверке на вшивость» некоторых из своих сослуживцев.

— Результат должен быть четким, как в формальной логике, —рассуждал высокий светловолосый полковник Пятницкий. —Плюс или минус. Единица или ноль. Была утечка информации или ее не было.

Серо-голубые глаза его всегда смотрели на собеседника холодно и критически, даже когда он улыбался.

— Однако проверяемых двое, — напомнил подполковник Плющ. — А ситуация одна.

— Нет, не одна. Мы это продумали. Операция одна, а в ней два этапа, две ситуации. Насколько возможно, нужно развести эти две ситуации во времени.

— Может быть, тогда проверку Власова отложить до другого раза, Николай Николаевич?

В отличие от своего начальника, Плющ был невысокого роста крепышом, темно-русым, круглолицым. Карие глаза его, казалось, всегда чуть смеялись, даже когда он оставался серьезным. Каждый из них сидел за своим столом. Пятницкий курил, а подполковник катал по столу увесистый стальной шарик, один из своей богатой коллекции. Собирать шарики он начал ещё мальчишкой. Тогда он ещё учился метать их точно в цель. То ли за это увлечение шариками, то ли за мастерское умение пользоваться детектором лжи коллеги по работе прозвали его Полиграф Полиграфычем. Сейчас со стороны могло показаться, что он в чем-то не согласен с Пятницким. Спор, однако, был больше игровым. Друзья-сослуживцы проверяли совместно составленный план на прочность.

— Уж очень удобный случай, —возразил товарищу Пятницкий.

— Жадность фраера погубит.

— Ничего страшного. Таежные экспедиции бывают очень продолжительными. Можно успеть провести оба мероприятия. Обстоятельства за нас, а время, думаю, сейчас работает против нас, — Пятницкий помолчал, глядя как обрушивается в пепельницу нагоревший на сигарете серый столбик. — Борисов, насколько мне известно, сейчас ничем особенно не занят —тем больше шансов, что Яковлев согласится его отпустить. Жаль, что генерал наш отсутствует — разговаривать с руководством придется мне. А может, это и к лучшему.

— Да, без приказа Главного Пожарника генерал Яковлев своего Кабана на роль слепого агента не отдаст. А почему вообще Дудукину приспичило использовать в этом деле именно Борисова?

— У них старые счеты ещё с Афганистана. Ты же знаешь, какие характеры у того и у другого. Дудукин на фамилию "Борисов" реагирует как бык на красную тряпку.

— Только для того, чтобы погонять старого врага по тайге или подставить его под пулю? — стальной шарик пересек стол, словно выпущенный из пушки.

— Похоже, что так. Ну, нам это как раз на руку. А что касается пули... Кабан опытный вояка, ему не мешает время от времени поразмяться, а то форму потеряет. Есть мнение, что засиделся он в Москве.

Отвечая Плющу, полковник Пятницкий ещё раз оценил проницательность своего сотрудника. Молодец, чувствует сложную мотивацию Дудукина, хотя фактами и не владеет. Впрочем, фактами Николай Николаевич и сам владел не вполне. Мысль "припахать" Борисова в намечаемой против чеченской мафии операции подбросил генералу Дудукину Вятич, а придумал это, видимо, он сам или его сотрудник по кличке Лесник. Полковник догадывался об этом, потому что Вятич, Лесник и сам Пятницкий были членами конспиративной патриотической организации, называвшей себя Братством. Ядро организации составляли офицеры госбезопасности, а задачи, которые они перед собой ставили, в целом совпадали с задачами ФСБ, с той разницей, что силовое ведомство формально подчинялось российскому правительству и президенту, а Братство никакого руководства над собой не признавало и признавать не собиралось. Подполковник Плющ не был членом Братства и, несмотря на приятельские отношения, выказывать перед ним свою осведомленность Пятницкому не было никакого резона.

— Так, мне завтра на доклад. Давай проговорим все ещё раз. Смысл операции в том, чтобы получить неадекватную реакцию на раздражающий фактор. Если чеченцы будут знать, что парочка подозрительных геологов, от которых за версту несет госбезопасностью, вертится возле их подопечных и объясняет свое присутствие всякими небылицами, они должны будут этими геологами заинтересоваться. И как-то активно свой интерес проявить. Все правильно?

— На месте Мамитова я бы заинтересовался, — кивнул Плющ. Он слегка толкнул свою игрушку пальцем, и шарик медленно, словно нехотя, докатился до края стола, но не упал, задержавшись на последнем миллиметре.

Сидевший напротив полковник, машинально следя за шариком, уверенно сказал:

— Не проявить интерес они могут только по одной причине: если будут знать ответ. Удовлетворительный ответ, кроме нас с тобой и Вятича, будет знать только полковник Буров. Что мы ему сообщим?

— Только не мы; а Вятич. Формально мы делаем полковника руководителем всей операции. Не Дудукину же этим заниматься. Как только Буров прибудет на место, Вятич передаст ему пакет с боевым заданием, который он якобы получил от Дудукина на правах заместителя командира группы. Суть задания заключается в том, что майор Борисов должен спровоцировать чеченцев, контролирующих золотые прииски в районе Подкаменной Тунгуски, на активные действия, и как только ему это удастся — отряд спецназа на "вертушках" вылетит в тайгу на помощь Борисову. Где сейчас работает Борисов, полковник не знает и удивляться не будет. Число спецназовцев, снаряжение, формулировки в приказе такие, что даже Мамитов не осмелится выступать.

— Если узнает о них.

— А если он узнает...

— Тогда мы уже конкретнее будем разрабатывать Бурова. Отец Николай и Вятич проводят его до Москвы, а тут мы уже возьмемся за него всерьез. Как говорит отец Николай: "Церемонии оставьте мне".

— Но если все-таки Мамитов попытается "разъяснить" наших геологов?

— Нормальная здоровая реакция. Для нас это будет означать, что полковник Буров не работает на чеченцев. А для людей Мамитова это кончится однозначно плохо. Генерал Яковлев не будет разглашать служебную тайну, но... он же в душе интеллигент. Ученый. Наверняка как-нибудь предупредит Борисова, чтобы тот был настороже.