— И Александр Игоревич, я понимаю, что сейчас не время, но я бы хотела уйти сегодня пораньше.

— Иди работай Антон, — не отрывая от меня внимательного взгляда проговорил Александр. — И скажи пожалуйста Лидии Васильевне, чтобы нас никто не беспокоил.

У меня мурашки пробежали по телу. я вообще-то тоже собиралась уйти, но, судя по всему, у шефа свое мнение на это.

Краем глаза видела, как Антон, почти бесшумно поднялся и вышел. Кабинет погрузился в тишину.

Александр опалил взглядом глаза, щеки, губы, шею, снова глаза.

— Я напугал тебя? — спросил вкрадчиво.

Расценил мою реакцию правильно, вот только что ему на это ответить я не знала.

— Прости. — продолжил спокойно, поняв, что отвечать я не буду, — я просто устал, больше суток без сна. Поэтому настроения разжевывать и подбирать слова, чтобы не ущемить не чьи интересы, у меня нет. Подойди, пожалуйста, — попросил протягивая руку через стол ко мне.

Внутренности сделали кульбит. А сердце где-то затерялось и на место уже не вернулось. Смотрела на протянутую руку и не знала, как поступить. Тот случай, когда и хочется и колется.

— Пожалуйста, — тихий вкрадчивый шепот, звучал почти интимно. Подушечки пальцев и совершенно неожиданно, губы, закололо тонкими маленькими иголочками, будто он шептал мне это прямо в них.

До смешного — это простое слово было произнесено таким тоном, что закружилась голова и захотелось согласиться на все.

Покусала зубами губы, сбрасывая все ощущения и морок.

Не могу же я плыть так по нему? Мы почти не знакомы. Я не знаю его, как человека. Имя его услышала полтора месяца назад и вот…

Вопреки всем “но”, встала и вложила свою руку в его. Почему? Потому что не чувствовалось от него сейчас ничего, кроме усталости и до одури захотелось поддержать. Быть рядом, если ему это сейчас нужно.

Он потянул меня за руку, заставляя обойти стол и встать напротив него. Смотрел на меня снизу вверх, нежно поглаживая большими пальцами запястья.

Отпустил руки и переместился на талию, обхватил пальцами и притянул к себе. Не успела не дернуться не возмутиться, как он придвинувшись вплотную просто воткнулся головой мне в живот и замер.

И я замерла. С раскинутыми в сторону руками и приоткрытым от удивления ртом. А он все также сидел, уже поглаживая поясницу.

— Не бойся меня, ни при каких обстоятельствах, — прошептал куда-то мне в пупок, — страх, самое последнее чувство, которое бы я хотел, чтобы ты ко мне испытывала.

— Не расскажешь, что между вами произошло? — спросила так же тихо, боясь нарушить возникшую идиллию.

Нет, я прекрасно поняла, что это связанно как-то со мной, но как именно было сложно сказать. Антон меня приревновал? Нет. Александр приревновал?… Тут сложно сказать. А вообще ощущение, что вот это их противостояние началось еще до того, как я вошла в кабинет.

— Не обращай внимания, это все не важно. — Потерся носом о мой живот, запуская новую волну мурашек.

Мы будто супруги с двадцатилетним стажем. Стоим (я стою, а он сидит) и обсуждаем проблемы. И это все до ужаса было естественным.

— А что важно?

— Важно, — Александр, наконец, поднял на меня глаза, — зачем тебе раньше нужно домой? Вот это — важно.

— Я жду важного гостя, — пожала плечами.

— Мне стоит начать ревновать? — прищурился, но как-то шутливо.

— А ты ревнуешь? — отозвалась в тон ему.

— А как ты думаешь? — а вот последний вопрос был задан уже серьезнее.

Дернулась и выпуталась из его объятий. С сожалением, но он меня отпустил.

Опять наш разговор вышел на скользкую дорожку. Уже не было страшно, но слушать признание от человека, при этом не имея возможности ответить ему тем же или отказать окончательно и бесповоротно — просто не честно.

— Отпустишь меня сегодня? — повторила вопрос.

— Да, если надо, конечно можешь уйти раньше, — он вздохнул и я видела как с каждой секундой Александр…. Саша, превращался в Александра Игоревича, холодного босса, а мне хотелось остановить это, но не могла.

Закусила губу до боли. Ощущение, что я делаю что-то неправильно основательно засело в груди. Но мне надо было разобраться. В себе в первую очередь.

— Спасибо.

— Идите, Юлия Андреевна, — проговорил максимально сухо.

“Ну дай же мне сутки” — хотелось закричать, видя, как он поправляет рубашку, расправляет плечи и натягивает на лицо маску шефа.

“Он давал уже черт знает сколько времени тебе” — услужливо отозвался внутренний голос.

И не поспоришь.

Кивнула и вышла вон.

Дорабатывала на автомате, так же добиралась до дома. Чувство чего-то неправильного просто разъедало, словно кислота. Уже вне зависимости от сегодняшнего вечера, кажется решение принято. Правильно говорят, хочешь принять решение, подкинь монетку, ты будешь знать ответ еще до того, как она упадет.

Ровно в шесть часов в дверь позвонили. К тому моменту я накрутила себя до предела. Лимит невысказанных слов зашкаливал, требуя выхода.

Вдохнула, как перед прыжком в воду и открыла.

— Дети сегодня одуреют от радости, потому что я разрешила играть им в планшет до конца дня, если они сами и по-честному лягут спать в девять, — без приветствия заявил мой гость прямо с порога, — а у меня в сумке вино, коньяк и водка, в зависимости от того, насколько тяжелым будет разговор. И будь уверена, я с тебя живьем не слезу, пока все не расскажешь. И самое главное — кому мне надо целовать руки, что через столько времени моя сестра написала мне сама?

— Леська, — выдохнула улыбнувшись.

— Тетя Люля, — запищали за спиной сестры племянники и я наконец вспомнила, как это — дышать.

Самые близкие люди рядом.

Александр

— Отпустишь меня сегодня? — попросила снова, да еще и так будто я ее принуждаю здесь быть. Будто запер в клетке и никуда не отпускаю.

— Да, если надо, конечно можешь уйти раньше, — вздохнул и привычно натянул на себя маску босса.

Видел, как она закусила белыми зубками губу и явно занервничала, но от своего плана не отступила.

— Спасибо.

— Идите, Юлия Андреевна, — проговорил максимально сухо.

Дождался, когда за ней закрылась дверь, устало откинулся на спинку кресла и зло растер лицо.

“Чего ты хотел, Саша? Чтобы она так сразу бросилась в твои объятья?”

“Да, черт побери, именно этого и хотел”.

Глупо, но да. Ждал хоть какого-то ответного действия. Хоть какой-то реакции. А она, даже когда обнял ее, стояла и не шевелилась, будто “если ему надо, я потерплю”. Не хочу вот так, не хочу этот суррогат.

Вот эта ее нулевая реакция на меня сегодня, это “нет” на то, что произошло в субботу? И если позавчера, когда нестерпимо жгло поцеловать ее, я был уверен, в том, что делаю, то сегодня уже нет.

Поторопился. Она мялась, потому что не знала, как отказать? Или все дело в том, что не написал ей в воскресенье? Не мог, просто не мог. С утра съездил к отцу, а потом звонок, что у нас летят сервера, рванул на работу и вот до сих пор пытался разгрести последствия.

Позвал ее в кабинет и надеялся окунуться в нее, как в Рай. Спокойно, без проблем и забот. На секунду отключиться от всего, что происходит там за дверью. На секунду дать рукам ощутить желанное тело, а не то дерьмо, что приходится разгребать. А на деле, как в чане с кислотой побывал. Замерла в моих руках, поспешно выпуталась, а потом и сбежала.

И ее эти препирательства с Антоном? Вроде строго и по делу, но будто мстит ему.

Для нее ад работать с ним? Для меня это ад, что они сидят бок о бок. Она каждый день смотрит на него и не забывает, всегда перед ней, всегда близко, лоб в лоб.

Желание уволить Антона к чертовой матери, возросло в геометрической прогрессии. И абсолютно плевать, есть для этого повод или нет. Они даже не виделись практически две недели, но вот сошлись в одном кабинете и зацепились, поэтому увольнение кажется прямо идеальным вариантом.

До конца дня сижу и черчу ручкой на листе бумаги гребанные треугольники. Хотя в нашем случае что там надо рисовать? Квадрат? Ломаную? Я люблю ее, она Антон, он Арину, а Арина меня, своего брата. Зашибательская задачка на логику. Решать такую можно всю жизнь, но на деле все будет зависеть от решения Юли, все, что я могу, это задать направление, а там вывезет это решение или нет.