— Да уж… — мрачно протянула я. — Демократия… Скорее ее руины. Но если серьезно, кажется, Рейган старается прислушиваться к вашим желаниям? Разве нет? Не думаю, что он был бы против твоего общения с Джошуа.

Девушка покачала головой.

— Ты просто общаешься с нами еще слишком мало. Дело ведь не просто в нашей тусовке в школе. Мы — будущий совет. Мы — один клан. Я не могу просто взять и сказать Рейгану идти лесом, а сама упорхнуть к понравившемуся мне парню.

— Но ничего критичного же не произойдет! — воскликнула я. — Господи, Эв. Джошуа — такой же студент, как и мы. Он — не всемирное зло. Просто человек. Даже я не настолько подозрительная.

Эвелин фыркнула.

— Мне не нравится, что наш разговор проходит в таких серьезных тонах. Закругляемся. Пора спать.

Я смотрела как она отходила к своей кровати и не могла перестать думать о том, что, если клан для всех был так важен, почему же мама ушла и более того, не сказала мне о нем ни слова. Почему она предпочла врать о моих способностях, а не все толком объяснить?

Кажется, пока это так и останется загадкой.

Я провела рукой по лицу и тяжело вздохнула.

— Прости за откровенность, Ребекка, но ты выглядишь ужасно, — мягко произнесла Софи, положа руку мне на плечо.

В классе художественной живописи пока никого не было. Сегодня за окном сильно похолодало, а в такие дни особенно не хочется вылезать из теплой постели.

— Еще бы… Всю неделю, у меня что ни сон, то какие-то ужасы, — фыркнула я и стала раскладывать кисти.

— Понимаю, о чем ты, — произнес Алоис, Аштон дремал на своем обычном месте у стены.

— Правда? — я приподняла брови. — Тебе тоже сняться убийства? У нас что, какая-то болезнь?

— Забудь, — произнес он и окунул кисть в черную краску.

На его холсте появились первые крупные мазки. Не было похоже на то, что он набрасывал контур. Алоис чуть прищурился, отчего в уголках его век залегли морщинки. Его золотистые глаза смотрели в никуда, пока рука порхала над холстом.

Я вспомнила о том, что он несколько дней провел в плену. Он ведь никому не рассказывал, что с ним там было. А если и рассказывал, то только Аштону. Кто знает, какие ужасы с ним вытворяли.

— Прости, — буркнула я, отвернувшись. — Мне не стоило…

— Забудь, — произнес он громче, чем нужно и Аштон открыл глаза.

— Ругаетесь? — спросил он и снова зажмурился.

— Говорим о снах, — ответила Софи, улыбнувшись, активно стараясь скрыть неловкость. Я бы даже сказала — прикрыть ее белым полотенчиком.

Аштон приоткрыл один глаз и тревожно глянул на отстраненного Алоиса.

— Какая скука! Вы взрослые люди, вам поговорить что ли больше не о чем? — фыркнул он. — Вот вам новость. На кухне взорвалась печь. И теперь в ближайшие дни нам не видеть вкусных булочек.

— Вот уж это высокоинтеллектуальная беседа, спасибо, Аштон, — фыркнула я.

— И кто же совершил подобный варварский поступок? — улыбнулась Софи.

— Вот и я говорю! Ужас! — искренне возмутился Аштон. От моего взгляда не укрылось, как Алоис благодарно сжал руку своего близнеца. Хм… Кажется, тема со снами — больная для него. Он хотел поделиться, а я его спугнула. Вот черт. Ох уж эти художники с хрупкой душевной организацией!

Тем временем аудитория стала медленно обрастать звуками и лицами. Вскоре здесь все стало по-прежнему. Девушки кидали восхищенные взгляды на близнецов, которые приняли на себя роли задумчивых красавцев. Армия поклонников Софи стандартно дежурила у дверей, издавая клич ликования всякий раз, когда удавалось перехватить взгляд девушки. Аштон сегодня поглядывал на них недовольно, и поэтому юноши выполняли аж две задачи: добивались внимания красавицы и пытались избежать этого самого внимания от Аштона. Бедолаги, задача почти невыполнимая.

По аудитории пробежался восхищенный вздох.

Преподаватель медленно прошел к своему месту у доски, задумчиво крутя в руке цветок белой лилии. Его взгляд безразлично пробежался по аудитории, но вдруг споткнулся на Алоисе. Тот, также не отрываясь, смотрел на мужчину.

На губах Кристиана Бельдэре появилась и тут же исчезла крохотная усмешка. Он направился прямиком к юноше. Обойдя его, взглянул на холст сначала мельком, но затем его взгляд словно прикипел к нему. Рука мужчины будто бы случайно коснулась плеча Алоиса, и тот вздрогнул.

— Милорд, есть ли у вас еще картины?

— Целая комната, мастер, — фыркнул Аштон, не открывая глаз. — Их целая комната, хоть продавай.

Мужчина перевел взгляд на макушку Алоиса, который сидел неподвижно, замерев точно кролик. Это его странное поведение заметил и Аш, который посмотрел на брата тревожно нахмурившись.

— Если хотите… Я мог бы помочь вам организовать выставку. У одного моего знакомого есть помещение, идеально подходящее для этого. Мы могли бы обсудить это после занятия.

Алоис промолчал, опустил взгляд и сглотнул. Аштон вскинул брови и толкнул брата в плечо. Когда тот не ответил, брови его поднялись еще выше.

— Он согласен, мастер. Не обращайте внимания. Не проснулся еще.

Кристиан улыбнулся, не отрывая взгляда от юноши.

— Я бы хотел все же услышать согласие от художника.

Алоис медленно поднял голову и встретился взглядом с мужчиной. Казалось, между ними вспыхнула искра, потому что клянусь, я ощутила крошечную молнию на своих пальцах.

— Я задержусь после занятия, и мы поговорим об этом, — тихо произнес юноша.

Мастер Бельдэре кивнул и отошел назад к доске, но в руках его лилии не было. Зато один единственный белый лепесток лежал на коленях Алоиса, а щеки последнего алели.

Темные щупальца опутывали меня и тянули на дно. Они приказывали. Они повелевали. Они искушали.

«Сделай это».

«Сделай», — шипели они, все глубже погружая меня в черное марево.

Все внутри меня уже было готово согласиться, я была слишком измучена ночными кошмарами, я слишком скучала по маме, я ненавидела себя за дурацкую любовь к Рейгану. У меня не было сил сопротивляться еще и им.

— Сделай, — прошептал уже другой голос. Он был знакомым. Он был родным. Но все плыло в мареве, я не могла понять, кому он принадлежал. — Позволь мне помочь тебе.

Нет. Это было неправильно. Только не ее. Только не с ней.

— Сделай, — голос искушал. Словно сам дьявол сидел на моем плече и шептал сладкие речи прямо в ухо, а щупальца все дальше утягивали в небытие.

Нет. Только не она.

— Нет. Не она, — прошептала я.

— Давай же.

— Нет, — задыхаясь, произнесла я громче. Темное нечто стало заползать в рот, отнимая у меня дыхание.

— Давай… Позволь.

Но может быть все же…

— Нет!

Грудь вздымалась от тяжелого дыхания. И только спустя мгновение я осознала, что не лежала в кровати, как должна была. Я стояла, и будто бы этого факта как такового было недостаточно, к нему прибавилось еще и то, что моя занесенная над головой рука, что-то сжимала.

Открыв глаза, часто заморгала, стремясь прояснить взгляд. Опустила руку, и свет, блеснувший внизу, тут же привлек мое внимание. Сталь поймала отблеск луны. Стальное лезвие. Я сжимала в руке нож.

Сердце в груди дернулось. Я с ужасом посмотрела на лицо Эвелин, рядом с чьей кроватью я стояла. Она безмятежно спала, подложив ладошку под щеку.

Оторопело я сделала шаг назад. Пальцы безвольно разжались и нож с глухим звуком упал на ковер. В груди не хватало дыхания. Открывая рот, точно выброшенная на берег рыба, я, не отрываясь, смотрела на подругу, пока тело пронзало ужас.

«Сделай».

«Позволь».

«Давай».

Этот голос… Голос хотел убить. И я… Я едва ли не поддалась ему. Как бы я ни старалась это отрицать, но краем сознания я понимала, что меня хотели заставить сделать. И какая-то часть меня была даже готова совершить это темное деяние. Единственное, что меня остановило — Эвелин. Будь на месте нее незнакомый мне человек, то…

Я зажмурилась и зажала рот рукой.