— С тобой мы ещё разберёмся, щенок! — прикрикнул Гарри, сверкнув на меня глазами.

Ухватив Эмбер за плечо, он потащил её прочь из комнаты.

— За волосы её схвати и на кулак намотай, — посоветовал я. — И так тащи до своих покоев. Уверен, потом вам станет не до ссор.

— Что?!

— Её такое заводит, — пояснил свою мысль я.

Вроде говорил негромко, но из коридора донеслись смешки. У кого-то тут слишком хороший слух, наверное, им по ушам давно не били. Ладно, всё равно ведь не отмазаться, будто между нами с Эмбер ничего не было. С Бернардом у неё точно уже что-то было. Да и сейчас она явно не на чай зашла.

А совет я ведь дал дельный. Только Гарри, скорее всего, примет его за оскорбление.

— Я не шучу! — сообщил я, высунувшись в коридор.

Гарри оглянулся на меня, зло скривившись. И всё-таки не прислушался к совету.

Интересно, как многое зависит от куратора и его отношения? Может, всё-таки придётся прирезать дурака в тёмном закоулке. Хотя вряд ли это получится так уж легко, он же наверняка владеет магией.

— Бестолочь, — уже привычно сообщил мне кот.

— О, конечно, будто я во всём этом виноват, — скривился я, захлопнув дверь. — Сейчас к Ингрид схожу и попрошусь в группу «Гамма», вдруг ещё не поздно.

И я действительно отправился к «тётушке». Хотя прошло несколько часов, может, она ещё не успела договориться о моём переводе. Но тут меня ждал большой облом — дверь кабинета попросту оказалась заперта, моё кольцо не сработало. Может, она внутри и на задвижку закрылась? Интересно, зачем, даже в момент нашего уединения она этим не озаботилась. Наверное, тут в принципе не принято вламываться в кабинет куратора, не дожидаясь приглашения.

Я постучал, подёргал за ручку, постучал ещё, опять попробовал отпереть дверь кольцом. Толку ноль. Ну, может, она ненадолго отошла и ещё вернётся. Или к ней в личную комнату сходить — знать бы ещё, где она находится.

Как назло, коридор был совершенно пуст. Мне пришлось проторчать под дверью минут десять или пятнадцать прежде, чем появился хоть кто-то. Этим кем-то оказался мужик средних лет в оранжевой униформе с капюшоном.

Наличие здесь цветовой дифференциации в одежде я уже понял. А вот в значении цветов пока не разобрался. Ну, ясно, что в чёрном с красными лампасами ходят кадеты-адепты, в зелёном — стражники, а в голубом — кураторы. Хотя вон Эльвира... Тьфу, то есть Эвелина рассекала в чёрном, причём без лампасов. Ну, может, у неё сегодня выходной. А вот кого-то в оранжевом я видел впервые. Понадеявшись, что он не какая-нибудь местная большая шишка, я его окликнул.

— Эй, мужик!

Ноль реакции, он на меня даже не обернулся. Глухой, что ли? Или правда шишка, которому по статусу не положено на всяких бастардов внимание обращать. Но всё же ничего плохого я не делаю, в крайнем случае, буду косить на то, что я деревенщина необразованная и правил не знаю. Так что я заступил мужику дорогу, выставив перед собой руку.

— Эй, я к тебе обращаюсь, приятель. Не знаешь, куда куратор группы «Альфа» ушла?

Мужик остановился только когда упёрся грудью мне в ладонь. Но дальше не попёр. Теперь он всё-таки удостоил меня взгляда. После чего свернул направо и попытался обойти.

— Не понял... — протянул я.

На язык так и просились фразы наподобие «Ты чё такой дерзкий?» или «Тормозни-ка, братишка, базар есть». И почему вот такая пакость вечно намертво застревает в башке и норовит прорваться при любом подходящем случае? Ведь сам-то я гопником никогда не был, в их кругах не вращался, да и вообще к моему сознательному возрасту такой образ «чёткого пацанчика» стал скорее комическим, чем реальным. Быдланы, конечно, никуда не делись, но базарить стали в основном по-другому. Подобные «чётко конкретные» фразочки остались больше на уровне дворового юмора и говорились по приколу. Хотя парочку кадров, которые так разговаривали на полном серьёзе, я всё-таки в жизни встречал. Только я не стал их долго слушать, а сразу по мордасам бил и валил «с раёна».

Я шагнул в сторону, снова заступая мужику дорогу.

— Ты ответить можешь? Хотя бы попросить отвалить, я пойму.

Он молча свернул влево, возвращаясь на предыдущую позицию.

Так, либо он совсем охреневший борзый фраер, что маловероятно, либо тут какая-то ситуёвина, которую я не понимаю. Вдруг он обет молчания дал? Или мало ли какие ещё причины могут быть у местных магов для странного поведения.

Я ещё раз перекрыл ему дорогу, но решил, что на этом всё. Если снова молча свернёт, то пусть себе валит. Нужных ответов я от него точно не добьюсь, а влезать в драку из-за оскорбления чести и достоинства путём игнорирования — я даже в здешнем табеле о рангах бастард с деревенским воспитанием, какие честь и достоинство, к такой-то матери?

— Да отстань ты от Бедного Йорика, парень, — прозвучал за моей спиной насмешливый женский голос.

О, вот и кто-то говорящий появился! Лучше у неё про «тётушку» Ингрид спрошу. На кой мне этот Йорик.

— Почему Йорик-то? — поинтересовался я, обернувшись к девушке.

Неужели в этом мире всё ещё читают Шекспира? В случайное совпадение я не поверю.

Заговорившая со мной девушка выглядела необычно. Лет двадцати пяти-тридцати, в белой куртке мужского покроя, то бишь, без декольте, с зелёными коротко стрижеными волосами и здоровенным мечом за спиной.

Я тут пока никого с явно крашеными волосами не видел. Если другие девушки и красятся, это не так очевидно. В белом тоже никого не встречал, так что на всякий случай отвесил вежливый полупоклон. Подобного оружия я тоже ни у кого не видел. Ни в одной из трёх жизней. Разве что в аниме. Лезвие шириной в две ладони выпирает у неё на уровне колена чуть ли не на полметра сторону, перегораживая половину коридора. Да и над плечом здоровенная рукоять торчит. И как меч вообще крепится? Никакой перевязи не видать. Да этот меч, возможно, длиннее её роста, сама-то девчонка полтора метра с кепкой в прыжке!

А вот декольте ей точно совершенно ни к чему, выбор покроя куртки всецело одобряю. На такой доске глубокий вырез смотрелся бы исключительно смешно и нелепо.

— Ты не поймёшь, адепт, — отмахнулась она. — Это из одной древней легенды моего мира. Сдёрни с него капюшон.

Последняя фраза была сказана таким приказным тоном, что я сперва сделал, а уже потом подумал об остальном.

Древняя легенда её мира? То, что она тоже попаданка — это понятно. Но вот так обозвать Шекспировского «Гамлета»? Тут что, книг совсем нет? Или она лично меня считает тупой деревенщиной, который только про устные предания в курсе?

Йорик не обратил внимания на то, что с него сдёрнули капюшон, и продолжил шагать вперёд. Тем самым позволив мне полюбоваться на его затылок. С которого некогда мечом, а может и топором, была стёсана вся плоть вместе с волосами. И в дыре проглядывала металлическая пластина, судя по всему, являющаяся задней частью его черепа.

— Это что такое? — очень сдержанно удивился я.

Какого труда мне стоило выразиться так, а не заорать насчёт хренова Терминатора!

— Дроид-техник, — пояснила девица. — Андроид. Бот. Называй как угодно. Хотя ты ж ни слова не понял, адепт. Главное, не мешай ему заниматься его делом.

Я прикусил язык, чтобы ничего не ляпнуть. Всё я прекрасно понял, милочка. Я такой же попаданец. Только вот, в отличие от тебя, палить этот факт на каждом шагу пока что совсем не желаю.

Ну, тут есть андроиды, окей. Даже логично, я ещё удивлялся, как это техника в Форте работает чёрт знает сколько лет без обслуживания. Если у этих роботов, замаскированных псевдоплотью, нет задачи убить Джона Коннора, а что важнее — меня, то плевать. В принципе, на Джона Коннора тоже плевать, в случае чего, это его проблемы будут, а не мои.

— А вы кто, миледи? — задал я вопрос уже ей в спину.

И с такого ракурса рассмотрел, как крепится её меч. Правильный ответ — никак. Он будто прилип серединой лезвия к куртке у неё на спине. Никаких видимых креплений.