Равно ошибочным кажется мне мнение капитана Буртона, полагающего, что «Нимеамейа», область лежащая, по словом голландского историка Даппера, в 60-ти днях пути от Атлантического океана, есть Униамвези. Путешественник, едущий верхом на лошади, не мог бы пройти в шестьдесят дней расстояние от Атлантического океана до Униамвези даже в 1671 году, т.е. двести лет тому назад, когда страна простиралось на десять дней пути от озера Танганики; но туземец, ненагруженный никакою тяжестью, быть может, достигнет в это время Маниуеэмы, и «Нимеамейа», по всей вероятности, есть не что иное, как исковерканное «Маниема» или «Маниуемаие».
В настоящее время Униамвези простирается с в. на з. на протяжении 145 миль по прямому направлению, т.е. от реки Нгвалаг, текущей между Мгони Тембо и Мадедитой, под 34° восточной долготы, до Усение, лежащего под 31°25, восточной долготы и представляющего самую западную оконечность Укалаганцы или Униамвези. С юга на север Униамвези тянется с южной оконечности озеро Виктория Нианца, под 3°51' южной широты до реки Гомбе, протекающей под 3°51' южной широты, т.е. на протяжении 149 геогр. миль, образуя площадь более чем в 24500 кв. миль.
Эта обширная площадь разделена на несколько больших областей, каковы: Унианиембэ, Узагара, Угунда, Угара, Нгуру, Мсадала, Узонго, Хохоро, Узимбири, Назангаро, Угоро и т.д. из коих Унианиембе наиболее важна как по своему центральному положению, так и по густоте населения. Туземцы, живущие на севере от Унианиембе, называются вазукумами, живущие же на юг — ватакамами. Последнее название редко слышится в Унианиембэ, хотя употребляется весьма часто вазукумами.
Взятая в совокупности, Униамвези может быть названа прекраснейшею областью во всей восточной и центральной Африке. Она представляет обширную волнистую плоскую возвышенность, слегка покатую к западу по направлению к Танганике, куда стекает большая часть ее вод. Если бы кто-нибудь взглянул с высоты птичьего полета на эту область, то он увидел бы обширные леса, красноватые лиственные ковры, перерывающиеся то там, то сям равнинами и прогалинами захватывающими весь горизонт, изредка чередуясь с темными массами скалистых холмов, поднимающихся подобно притупленным конусам над холмистой местностью, напоминающей собой покрытое тяжелыми волнами море после бури. Станьте на край любого из этих возвышений, на вершину одного из этих гигантских сиенитовых бурунов, венчающих Мгонго Тембо, или на холмистые возвышенности Нгараисо, и перед вами откроется невиданная вами дотоле картина. Вы не увидите больших гор или величественных вершин; здесь нет ничего живописного — вы, быть может, назовете эту картину прозаической и монотонной, потому что сто раз видели подобные еще прежде, до своего прибытия в Уианца; но в самом этом однообразии есть величие. Океан, изборожденный волнами и покрытый пеною, величествен; океан, покоящийся под лучами экваториального солнца и простирающийся зеркальной гладью на необозримые пространства, отражая темно-голубой небесный свод — также величествен; таково же величие огромных, необозримых, бесконечных лесов Униамвези. Листва переливается во все цвета радуги, но, по мере удаления, лес окутывается как бы легким газом, окрашивающим его сперва в голубоватый, переходящий мало помалу в темно-синий цвет, пока наконец он не является в виде темной полоски на горизонте, и, всматриваясь в его неясные контуры, путешественник впадает в какие-то грезы наяву, столь же неопределенные по своим формам, как и контуры окружающих его видов. Мне кажется, что не существует человека, который мог бы долго смотреть на такую картину, не пожелавши, чтоб жизнь его погасла так же спокойно и ясно, как исчезают контуры лесов Униамвези.
XXXVII. Стоянка в Мугала.
В приморских областях мы нашли несколько горно-каменных пород, а в Угого попеременно чередующиеся полосы сланца и сиенита; но в Униамвези громадные и гладкие плоские возвышенности, которые в Уянци были покрыты голыми буграми, переходят в большие холмы, представляющие оторванные и скалистые хребты, изборожденные и неровные контуры которых смягчены и прикрыты роскошною растительностью.
В Униамвези всего две реки, заслуживающие этого названия — северная и южная Гомбо. Северная река известна под именем Квалы, называемой иногда Вахлаагом, берет свое начало на юг от Рубуги и, образовавши дугу в с.в. направлении, вступает в Гомбе на север от Таборы, представляя даже здесь довольно величественную и важную реку. На легких ботах в последние дни дождливого времени года можно удобно спуститься по воде миль на 8 от Таборы и довольно спокойно плыть до озера Танганики, допуская, конечно, что все племена дозволят это. Хорошо снаряженная экспедиция могла бы совершить чудеса на этом пути.
Река Нгвгала, вытекающая, как известно, на север от Кусури и весьма часто пересекающая Унианиембскую дорогу, как легко видеть по описанию нашего пути к Туре — на несколько миль восточнее от Мадедите принимает постоянное южное направление, и пройдя через Нгуру, вступает снова в Маниара, где известна под именем южной Гомбы, которая, впрочем, течет только в течение наибольшого полноводия. От Маниары она протекает в с.с.в. направлении через Угалу. До слияния своего с Малагарази она принимает в себя ручьи Мреру и Мтанбу, которые, обогнувши восточные склоны Русавских гор, пересекают по с.в. направлению лесистую область Увенда и текут в Гомбе.
Все остальные ручьи Униамвези, весьма, впрочем, немногочисленные и незначительные, впадают либо в северную, либо в южную Гомбе. Воду обыкновенно доставляют большие озера или же глубокие продолговатые впадины, которые в Индии были бы названы нуллахами, у нас же, у американцев — рытвинами. Там же, где нет ни нуллахов, ни луж, вырываются колодцы, дающие бледную, похожую на молоко, воду. Этот цвет воды считается у жителей Униамвези верным признаком ее хорошего качества; и если вы спросите его: «хороша ли вода,» то, желая выразить свое восхищение, он горячо воскликнет — О, миопе сана!, т.е. О, она совершенно белая! из чего вы должны, разумеется, понять, что она очень хороша, потому что очень бела.
По древесным породам своим леса Униамвези, равно как Укононго и Увинцы, похожи на леса Уианцы и совершенно напоминают собою все леса плоскогорий, лежащих на экваторе или вблизи от него.
Самое гигантское из деревьев, растущих между Уианцы и Танганикой, есть мтамбо — смоковница, равняющаяся по величине могучим баобабам Угого. Она производит особый род вкусных винных ягод, которые в зрелом виде охотно употребляются в пищу туземцами. Но эти смоковницы немногочисленны и разбросаны на большом пространстве друг от друга. Прочие породы деревьев, часто встречающихся в лесах, известны по своим кисавагилийским названием: мтунду, миомбо, мкоро, мкуронго, мбембу, мвуле, мтогве, мсундуруси, мнинга, мбугу, матонга.
Туземцы умеют отлично пользоваться всеми этими породами деревьев. Из имбита делают прекрасные, похожие на кедровые, стропила, которые могут быть украшены резьбою. Из них же приготовляются двери и резные колонны, поддерживающие балконы. Дерево это издает приятный запах, и с своими темно-красными и желтыми слоями, напоминающими красное дерево, имеет в высшей степени красивый и роскошный вид.
Мкора представляет собою прекрасное высокое дерево, растущее в лесах Угунды и в некоторых частях Укононго; из него то туземцы делают кити, или стулья, столь распространенные между старшинами и предводителями во всей Африке. Также распространены и их большие ступни, в которых толкут дурру, сорго и рис.
Мкуронго служит для приготовления пестов, которыми по всей Африке толкут зерна. Оно тверже и прочнее гикори и, будучи отполировано, принимает белый блестящий цвет.
Мбугу доставляет мягкую кору, употребляемую туземцами для приготовления платья. Кора, будучи хорошенько вымочена, после некоторого высушиванья и выскабливанья представляет нечто вроде толстого мягкого войлока. Из нее также приготовляют веревки, но чаще она идет на изготовление кириндосов, или круглых ящиков, раскрашенных глинами различных цветов. Кириндосы бывают часто гигантских размеров и употребляются для хранения хлеба, причем они поддерживаются на крепких столбах на такой высоте, чтобы белые муравьи не могли достигнуть их. Из коры мбугу делают превосходные навесы, а также китанцы, или грубые тюфяки, употребляемые отцами семейств и склонными к роскоши молодыми людьми. Из коры этого дерева варори, живущие на Рузизи, делают свои лодки.
