— Возьмешь наш «кукурузник» и сгоняешь по-быстрому, — приказал Хромов. — Отдашь вот это, — командир полка вручил лейтенанту толстый, обшитый материей пакет с сургучными печатями. — Смотри, если что, он ни в коем случае не должен попасть в чужие руки. Подождешь ответ. Запомнил? Мне очень нужно получить ответ! Все ясно?

— Есть подождать ответ, — улыбнулся Григорий. Все складывалось как нельзя лучше, ведь в его плане требовалось наличие именно У-2. А еще он все ломал голову, как бы половчее обосновать задержку у истребителей, но получается, что все решилось само собой.Видать, судьба.

До аэродрома, где базировались «яки», Дивин летел низко-низко, едва не цепляя колесами верхушки деревьев. И очень внимательно следил за воздухом. Сейчас ему совершенно не нужна была встреча с фашистами, ведь ловушка еще не готова.

В штабе истребительного полка он отдал под расписку пакет и передал просьбу Хромова отправить с ним обратно ответ. Комполка пообещал подготовить документы как можно быстрее и пригласил пока суд да дело пройти Григория в столовую и обождать там. Но экспат попросил разрешения навестить приятеля и отправился к Каменскому.

Старший лейтенант отыскался у своего самолета. Он сидел в компании нескольких летчиков и объяснял им при помощи деревянных моделей, как ловчее атаковать разные типы немецких бомбардировщиков так, чтобы подходить в мертвые зоны, куда не достают их стрелки.

Появлению экспата Константин обрадовался. Оказывается, он уже слышал об указе и поэтому тут же предложил втихаря обмыть это дело. Чисто символически, разумеется, буквально по одной капельке. Но Дивин отказался.

— Скажи, дружище, — забросил он удочку, — а ты слыхал что-нибудь про пару элитных фрицевских «охотников»?

— Еще как слыхал! — скривился, словно от зубной боли, старший лейтенант. — Те еще зверюги! Недавно у нас пацана одного прямо во время посадки расстреляли и тут же исчезли, будто их и не было. Дежурное звено взлетело, да куда там! — он расстроено махнул рукой. — А ты почему спросил про них?

— Так и нам житья не дают. Кое-кто из желторотиков уже летает с опаской. Напрямую не говорят, конечно, но я ведь вижу. Поэтому решил предложить тебе один вариант, — Григорий испытующе посмотрел на истребителя. — Как ты смотришь, если я потарахчу маленько на «кукурузнике» в окрестностях аэродрома весь из себя такой глупенький и беззащитный. А ты со своими заберешься повыше и будешь оттуда за мной присматривать. Вдруг клюнут? Я, если замечу их, из ракетницы направление покажу.

— Гм, — задумался Каменский. — В принципе, не самая плохая идея. Немчура страсть как обожает за У-2 гоняться. Как, славяне, поможем «горбатым»? — обратился он к своим товарищам. Те возбужденно загомонили.

— Хорошее дело пару асов с небес ссадить, — согласно кивнул блондинистый лейтенант с «боевиком» на гимнастерке. — Только...

— Что «только»? — насторожился Григорий.

— А вдруг не заметишь ты их? Ведь сожгут, к чертовой матери!

— Могут, конечно, — согласно кивнул экспат. — Но, я думаю, стоит рискнуть. Не заметили, часом, в какое приблизительно время парня вашего они сбили?

Каменский взглянул на часы.

— Я так думаю, что у нас в запасе примерно тридцать минут. Как раз, наши твоих коллег до дома провожают и садиться начинают.

— Тогда чего ждем?

— Бате доложиться надо, — замялся старший лейтенант.

— Сдается мне, ему сейчас не до тебя, — усмехнулся Дивин. — Я ему кучу бумаг притащил, так что в штабе нынче дым коромыслом.

— Костя, не тупи, — засмеялся блондин. — Скажем, что самолеты облетываем. Тем более, что на моем движок поменяли. Я, правда, вчера его облетал, но доложиться не успел, прям, как знал. А Кощею и отпрашиваться особо не нужно, скажет, например, что в соседнюю деревню за продуктами хочет отлучиться, кто его задерживать станет, он ведь не из нашего полка?

— Точно! — загорелся старший лейтенант и азартно хлопнул себя по ляжкам. — Годится такой вариант. По коням, хлопцы!

— Действуем строго, как договаривались, без самодеятельности! — напомнил Каменский перед тем, как задвинуть фонарь.

— Помню, — скупо ответил Григорий.

Пара «яков» пошла на взлет. С короткого разбега они легко оторвались от земли и, круто взмыв вверх, исчезли за легкими облаками. Экспат поднялся в воздух следом. Сразу же, как только взлетел, огляделся, усилив зрение. Обычный человек вряд ли смог повторить такое, а Дивин легко разглядел две маленькие черточки, прячущиеся в лучах солнца. Что ж, декорации расставлены, пора начинать спектакль. Обидно будет, если отыграем впустую.

Лейтенант набрал высоту в двести метров и взял курс на запад. Он старался лететь ровно, делая вид, что совершенно спокоен и не ждет никакого подвоха. Этакий дурачок небитый. Но на самом деле все его чувства были обострены до предела. Григорий самым внимательным образом отслеживал все происходящее. Нет, ну а что, не хватало еще и в самом деле стать жертвой фашистских «охотников»! Оно ему надо?

Время! Дивин для удобства наблюдения стал иногда немного менять направление и высоту полета. И старался при этом не терять из виду «яки», отслеживать их маневры. А то еще потеряют вдруг его истребители и пропадешь зазря, думая, что находишься под защитой.

Но нет, Каменский с ведомым следовали неотступно за ним, прячась на высоте. Молодцы ребята. Только бы не подвели, если фрицы объявятся. Кстати, пора бы им... оп-па! А вот и гости пожаловали!

Вдали, со стороны линии фронта, появились две черных точки. Они стремительно шли на бреющем прямо к нему. Григорий сосредоточился и картинка немного приблизилась, он смог разглядеть детали. Точно немцы. Два «мессершмитта». Камуфлированные. У ведущего на борту какие-то картинки... черт, далековато!.. Ага, вот сейчас стало видно. Возле кабины красный крест, вписанный в черный ромб. И номер тринадцать. Ишь ты, не боишься летать на «чертовой дюжине»? Ну-ну.

Не желая зря терять времени, Дивин схватил ракетницу, тщательно прицелился и пальнул в сторону «мессов». Пусть думают, что у русского пилота сдали нервы. Следом экспат убрал газ и перевел машину в глубокое скольжение с разворотом. Судя по поведению, гитлеровцы явно его заметили и резко увеличили скорость, чтобы не упустить. Вот это правильно, поддайте немчики, поддайте.

Экспат удирал во все лопатки, не забывая оглядываться. Главное, не прозевать момент, когда «мессер» начнет водить носом. И тогда сразу же маневрировать, сбивать ему прицел.

Ведущий гитлеровец с ходу ввел свою машину в левый разворот и со снижением пошел в атаку. Секунда, и первая очередь прошла совсем рядом с «кукурузником», Григорию удалось отклонить самолет в сторону в последнее мгновение. По спине пробежал неприятный холодок. Только сейчас лейтенант до конца понял, в какую авантюру ввязался. Немец-то явно настоящий ас. И стреляет здорово. С таким долго в кошки-мышки не поиграешь. Черт, да где же Каменский!

Стоит только попробовать начать выводить самолет из скольжения и фриц мгновенно его срубит, мелькнула лихорадочная мысль. Григорий сжался на сиденье в комок, ощущая физически, как наползает на него сетка чужого прицела. Вот сейчас громыхнет очередь и в его тело вопьются снаряды. Сердце колотилось в груди перепуганным зайчишкой. В висках стучали молоточки. Стремительно приближалась земля, спасительные верхушки деревьев, но экспат каким-то шестым чувством понимал, что не успеет, ему не хватит совсем чуть-чуть!

Новая трасса легла практически впритирку. Показалось, или У-2 вздрогнул от удара? Несколько снарядов прорезали крыло. Каменский, зараза, чего ты ждешь?!! Все... сейчас меня убьют. Следующая очередь ударит по кабине.

Странная апатия овладела вдруг Григорием. Он равнодушно, словно происходящее не имело к нему никакого отношения, обернулся и взглянул в глаза смерти, которая уже догнала его и летела за правым плечом.

Показалось, или он успел разглядеть белозубую улыбку фашиста. Что ж, смейся, гад, сегодня твой день.