К вечеру мне позвонила Александра. Решила воспользоваться ее предложением, потому что это хорошие связи, которые пригодятся после увольнения из Бюро.

Я заправляю белую рубашку в кожаную черную юбку и поверх накидываю красную жилетку. Сегодня утром я действительно очень организована и собралась крайне быстро. Когда злюсь, у меня всегда много энергии, которую некуда деть.

Меня накрывают неприятные эмоции, когда приезжаю в дом родителей. Сегодня было теплое утро, только дул ветерок, и я подставляла ему свое лицо, как будто ветер сможет отогнать все неприятные воспоминания.

Осматриваюсь, сад прекрасен: кустарники и деревья гармонично сочетались с беседкой и дорожкой. Обстриженные кусты шиповника, источали сладкий аромат, а от маленького прудика веяло прохладой. Вот бы затеряться здесь на целый день.

Александра вышла мне на встречу с двумя стаканами в руках.

— Это домашний лимонад с домашней клубникой, угощайтесь.

— Удивлена, что у вас есть теплица и грядки.

— Мы любим все свое. У нас есть садовник, который специально выращивает свежие овощи и ягоды.

— Вы любите розы?

Мы сели на скамейку, чтобы скрыться от солнца.

— Да, капризные, но когда расцветают, приносят столько радости.

— Я в замешательстве, зачем вы меня пригласили? У вас отличный сад.

— Рада получить твое одобрение.

— Вы не за этим меня пригласили?

— Не совсем. Я знаю сына, и он не всегда прав.

— Полностью с вами согласна. Свою неправоту Макар не умеет призвать. Мы уже давно не видели его с кем-то на праздниках. Он всегда появлялся один. Поэтому, когда он привел тебя, я сразу поняла, что у него к тебе есть чувства.

Мне хотелось ответить, что она ошибается, но решила не говорить. Я сделала глоток лимонада, вспоминать о том, что случилось, не хотелось.

По краю скамейки ползла мохнатая гусеница. В детстве мне нравилось наблюдать с каким упорством она проползала расстояния, не боясь упасть на землю. Пока наблюдала, не заметила, как в дверях появился Макар. Не надеялась встретить его здесь и поэтому была не рада.

Мы смотрели друг на друга в напряженном молчании.

— Сынок, ты приехал. Маша с дедушкой уехали, поэтому присоединяйся к нам.

— Ты не против, если я поговорю с Верой.

— Конечно, вам есть что обсудить. Пойду, сделаю еще порцию лимонада, а то сегодня обещали жаркий день.

Александра тактично оставила нас наедине.

— Ты не случайно сюда приехал, — я скрестила руки на груди.

— Хочу поговорить с тобой.

— Это можно сделать на работе.

— Не хочу, чтобы нас отвлекали. Пойдем в дом.

Садись, Вера, — сказал как отрезал.

Выдохнула и не стала сопротивляться. Следую за его рукой, присела на мягкий диван белого цвета. Сам он остался стоять, прислонившись к столу, медленно отпивая из стакана. Я смотрю на его губы и не могу оторваться. Неважно, что он делает этими губами, говорит или просто пьет что-то. Выглядит очень соблазнительно.

— Мы женаты официально. Нас почти развели. Мне не хотелось портить наши отношения формальностями.

— Формальностями? — Я повысила голос не в силах себя больше сдерживать. Казалось, вся накопившаяся злость прорвется наружу.

— Мы пытаемся развесить долгое время. Гоар хочет оттяпать у меня не только деньги, но кусок моей доли в Бюро. Я никогда на это не соглашусь, поэтому формально мы еще женаты. Теперь она угрожает забрать Машу.

— А ты не мог все мне рассказать прежде, чем затащить в постель.

— Не помню, чтобы ты сопротивлялась, — ухмыльнулся он мне в ответ.

— Может и так, но я имела право знать!

— Вера, я понятия не имел, что наши отношения зайдут так далеко.

Он сказал это так обыденно, что мне потребовались все силы, чтобы не швырнуть в него вазу, стоящую на тумбочке.

— А они есть, наши отношения? Они существуют?

— Конечно существуют. — На его скулах заходили желваки, в синих глазах полыхал шторм.

— Тогда почему молчал целую неделю. Ты должен был рассказать мне обо всем раньше.

— Хотел дать тебе время остыть. Знал, что ты встанешь в позу, включишь свое упрямство и не захочешь меня услышать. А разве тогда что-нибудь изменилось бы?

— Как я могу тебе доверять?

Тогда скажи, что ты ее не любишь и ночами не вспоминаешь!

— Нас с ней больше ничего на связывает.

В ответ услышала только молчание. Я почувствовала укол ревности.

Мозг начинает закипать от противоречивых чувств к Макару.

Макар не признавался мне в любви. Ничего не обещал. Мы ни о чем не договаривались. Все остальное надумала я и в паутину самообмана вляпалась тоже сама. И мы ничем не обязаны друг другу.

— Что это? — Он достал документ и тряс им перед моим лицом.

— Мое заявление, — он нашел его и это даже к лучшему.

— Ты решила уйти?

— Да.

— Не будь ребенком. Не нужно убегать от трудностей.

— Я убегаю не от трудностей, а от тебя. И по–другому не знаю, как решить нашу ситуацию, потому что ты погружаешь меня в хаос.

— Просто останься.

— Не могу.

Он стоит в раздумье, потирает лицо, словно ему больно.

— Это твое окончательное решение? — Несколько мучительных мгновений он смотрит на меня, явственно борясь с собой.

— Да, — уверенно произнесла я.

— Хорошо, я его подпишу. Но уйти сможешь после завершения проекта по спа-отелю.

— Как скажете босс. И передай маме, спасибо за встречу.

Я снова пыталась понять, что он чувствует. Злость, растерянность, обиду? Но, как всегда, он держал все эмоции при себе. Возможно, мы оба были не готовы продолжить то, что есть. Поэтому самым лучшим решением станет оборвать мучительные и непонятные отношения.

Макар

Весь день крутился как белка в колесе, абсолютно потеряв счёт времени. Долгие переговоры с заказчиками, обсуждение всех нюансов отнимали кучу времени и сил. Приходилось держать руку на пульсе, чтобы все успеть и ничего не упустить. Последние дни в голове царил хаос. Это мешало моей работе, сну, способности думать — всей моей жизни.

К обеду позвонил Метехан и он явно находился не в настроении. Почти час парил мозги по мелочам постоянно с чем-то не соглашаясь. Таким несговорчивым я его давно не видел. Или это я упрямился, и меня просто раздражали люди.

Понял, что уже рабочий день подошел к концу, когда пришла Гоар. Заявилась в офис, потому что домой я ее не пускал. Хорошо, что Маша осталась у матери за городом. Не к чему ей видеть наши склоки.

— Нам придется договариваться. Я не понимаю зачем ты сопротивляешься. — Она включила режим стервы на полную и не собиралась уступать.

— Ты знаешь мои условия.

— Снова повторяю слово «нет».

— Тогда мы никогда не разведемся.

— Ни тебе, ни мне это брак не нужен. Лучшие условия ты не получишь.

— Раньше ты с меня пылинки сдувал.

— Как давно это было.

— Теперь с нее сдуваешь?

— Тебя точно не касается, что я с кем и как делаю.

— Пусть она не приближается к моей дочери.

— Ты вспоминаешь, что Маша — твоя дочь, только когда это выгодно тебе. За все эти годы, сколько времени ты с ней провела? Или можешь сказать, сколько ей было, когда она заговорила, когда пошла? Нет? Не можешь? Почему теперь молчишь? Я ее отец, и только мне решать с кем ей можно общаться.

Гоар кривится в недовольной гримасе. Интересно, она может думать о ком-то еще кроме себя? Все ее мысли и поступки крутятся вокруг денег. Даже собственная дочь для нее средство достижения цели.

Я смотрел на нее и не мог понять: чем ей удалось меня зацепить. Они с Верой были как небо и земля. Не единой капли сходства. Безусловно, Гоар красивая женщина, но ее холодная красота меркла по сравнению с обаянием Веры. Неужели я мог когда-то увлечься ей, такой поверхностной и неискренней? Мне потребовалось время, чтобы понять, что Гоар это –испорченная девчонка с обостренным чувством эгоизма. Второй раз не позволю затуманить ее лестными словами мой разум. Больше не пойду на компромиссы и уступки.