— Нет, ­— коротко ответила я, скрывая свое разочарование за маской невозмутимости. Хотя от ужина с видом на собор Святой Софии не отказалась бы. Я слишком устала и валилась с ног, потому что встать пришлось ни свет ни заря. Да и акклиматизация после перелета давала о себе знать. Мне бы сейчас ванну с солью и бокал красного вина. К сожалению, этому не суждено сбыться.

И почему он такой трудоголик?

Вера

— Он, что к тебе клеился? — Макар резко хлопнул дверью.

Неужели он нас услышал? Может, он приревновал?

— Если и так, тебе это не должно заботить. — И все еще была раздражена на него.

— Меня заботит все что касается моих сотрудников.

Звучит как будто он мой собственник и ему принадлежит моя душа и тело. Это меня задело и разозлило.

— Контролировать мою личную жизнь точно не входит в твои полномочия.

— Ты сейчас на работе, поэтому любые контакты не со мной исключаются.

— Серьезно?

— Да, Вера. Серьезно. Нам нужно работать: пройтись по документам и составить список наиболее важных пунктов, которые обсудим завтра. Я тебе скинул на почту техническое задание. Просмотри, а я пока сделаю пару звонков.

Он набрал чей-то номер.

А я решила воспользоваться всеми благами пентхауса и заказала в номер различные сладости. Без глюкозы мой мозг отказывался работать.

Полтора часа спустя, когда мы просмотрели все электронные письма и внимательно изучали техническое задание, я почувствовала, как еще мгновение и моя голова расколется пополам как грецкий орех. Тяжелый день давал о себе знать, и я практически падала от усталости. Допила очередной кофе, уже не помню какой по счету за сегодняшний день. На донышке кружке осталась кофейная гуща. Пару минут рассматривала рисунок похожий на хаос. Никогда не верила в гадания, но вот бы сейчас увидеть будущие. Но что там было изображено, я не имела малейшего понятия: то ли сердце, то ли улыбка. Мне не хватало фантазии придумать волнительную историю о себе самой. Лучше вернуться к графикам по проекту.

Макар наконец-то снял пиджак, закатал рукава рубашки. Сейчас он выглядел слегка растрёпанным и сексуальным точно так же как в то утро, когда я осталась у него ночевать. Я бы предпочла бы его видеть именно таким, потому что он казался более домашним, более доступным и близким. Он провел пальцами по идеальным шелковистым волосам, а я следила за его движениями и не могла перестать рассматривать его.

И почему он должен был быть таким привлекательным?

Он словно почувствовал на себя мой пристальный взгляд и поднял голову вверх.

— Что-то случилось?

Ответить я не успела, к нам в дверь постучали. Официант принес пахлаву, фрукты и какие-то пирожные.

— Ты будто была не здесь, и мне стало интересно, что так заняло твои мысли?

— Просто устала, — откровенно ответила, потому что сил не было совсем.

— Можно сделать перерыв. — Он остановился в полуметре от стола, засунув руки в карманы. Прищурившись, он пристально смотрел на меня сверху вниз. Я встретилась с его тёмным и загадочным взглядом.

Я села за стол и потерла виски. И немного убавила освещение.

— Голова болит?

— Таблетка не помогает.

— Тебе нужно расслабиться. Например, массаж. — Его голос внезапно стал бархатным и сексуальным.

— Хорошо бы, сходить в хамам, но отдых не входит в твои планы.

Он подошел ко мне со спины и положил сильные руки мне на плечи. Этот поступок немного удивил меня. Что за игры?

Он мог раздражать, но я бы солгала сама себе, если бы не призналась, что давно испытывает к нему влечение. По мне пробежала волна возбуждения.

В горле пересохло, и все здравые мысли исчезли, когда он дотронулся до обнажённой шеи. Его движения были неторопливыми и плавными.

Он легко ведет пальцами по шее вверх, пока не упирается в чувствительную точку под ухом.

Макар поднял меня на ноги и повернул к себе.

Некоторое время он продолжал изучать мое лицо. Затем берет мою руку и кладет ее себе на грудь. Чувствую, как его сердце колотится под рубашкой. Его губы опасно приблизились к моим, а пальцы скользнули по спине. Воздух между нами изменился: напряжение последних недель накалилось до предела, что походило на жару и без того в слишком теплом воздухе комнаты. Я посмотрела ему в глаза и словно нырнула в глубокое синее море. И могу поклясться: никогда не видела такого голода, который сверкал в них. И я чувствовала себя такой же голодной, как и он.

— Что мы делаем, Макар?

— Не знаю, но мне нравится, то, что происходит. — Его голос стал хриплым и глубоким, окончательно лишая ясности в мыслях. — Не хочу больше притворяться. И я чувствую, что ты тоже этого хочешь.

Мое сердце билось так неровно, я не могла произнести ни слова, даже если бы захотела. А даже если бы могла, то что? Он прав, и я больше не стала задавать глупых вопросов.

И мне хотелось с ним согласиться, потому что я устала бороться, даже если разум кричал, что это ошибка. Мне сложно поверить, что он вызывал такие сильные чувства. Не могла вспомнить, чтобы кто-то вызывал столько томления и желания.

Еще не поздно остановиться и сказать нет, не унималась какая-то часть разума, но я отмахнулась от собственных возражений. Все здравые мысли тонут в собственном желании. Я не чувствовала такого притяжения и желания, кажется, ... никогда.

Я прикрыла глаза.

И потянулась к нему за поцелуем.

И он меня поцеловал. Это не был сладкий мягкий поцелуй. Нет, он был агрессивным и напористым. Это поцелуй обладания и желания. Хочется, чтобы он не останавливался и пылающий внутри огонь не угасал, хотя бы на одну ночь.

Вера

Что-то трезвонило и вырывало меня из сна. Дурацкая мелодия никак не замолкала.

— Вера, ответь. — Услышала сонный и недовольный голос рядом.

Кто звонит в такую рань?

Я нащупала телефон и нажала отбой. Настойчивый телефонный звонок прекратился. Посмотрела на экран: уже девять утра и звонила сестра.

Первая мысль, которая пришла мне в голову: я в Стамбуле.

Вторая мысль — мы совершили ошибку, но какую прекрасную ошибку.

Больше Макар не сказал ни слова. По легкому сопению я поняла, что он снова уснул, его дыхание щекотало мою обнаженную кожу

Вот бы всегда просыпаться рядом с ним, с Макаром, который будил желание одним только взглядом его синих глаз…. Я посмотрела на него: черные спутанные волосы, легкая щетина на подбородке.

В комнате душно, как в сауне, и я горела, даже без одеяла, ощущая жар от его ног, переплетенных с моими. Я рискнула подвинуться к краю кровати, но он потянулся во сне и обхватил меня своими руками, крепко прижав к груди.

Он всегда выглядел таким отстраненным и холодным… но только не в постели, — вдруг подумала я, невольно представив, как его пальцы скользят по спине, оставляя на коже приятные покалывания. Он прекрасно знал, как доставить удовольствие. Воспоминания прошлой ночи на мгновение заставили участиться мое дыхание. Страстные губы вчера прошлись по каждому сантиметру кожи, оставив покраснения в разных местах. Легкое жжение в районе бедер говорило, что такой же ожог от щетины остался чуть ниже живота. Эта ночь так отличалась от того, что я раньше испытывала, находясь рядом с мужчиной в одной постели. И это, что-то большее чем страсть. Что-то более ценное и глубокое.

От признаний себе и мыслей хотелось сбежать. Что теперь я ему скажу? Мы уже прошли точку невозврата. И вот теперь самое худшее случилось — я переспала с ним. Но не могла обвинить в этом алкоголь, усталость или временное помешательство.

С трудом поднялась на ноги. Все тело гудело от приятной усталости. Я пошла в ванную комнату, надо привести себя в порядок. Прохладный душ взбодрил, придал сил и уверенности. Мысленно подготовилась к разговору с ним! В голове сложился четкий план, осталось только поговорить.

Завернувшись в белый халат, вышла из ванной. Макара уже не было в постели.