Лилит, до этого пьющая чай, поинтересовалась:
— Простите, госпожа Роза, — во взгляде я прочитала легкий испуг, — но это правда… правда, что господин Олман и есть… наш король?
— Лилит, — строго на нее посмотрела, — ты была со мной в трудное время, и я очень благодарна. Поверь, я тебя хорошо вознагражу. Но ты ведь осознаешь, что должна молчать о том, что узнала? Уверена, король захочет убедиться в твоих намерениях. Не переживай, он не навредит, если у тебя нет злого умысла. И я дам понять, что ты мне дорога.
— Что вы! — сжала она худенькие ручки на груди. — Просто я не ожидала, и это такая честь для меня — служить будущей королеве и нашему королю!
— Лилит, — вновь призвала ее, — и о ребенке…
Служанка тут же торопливо закивала головой:
— Я понимаю, это само собой.
— Хорошо, — слегка улыбнулась.
— А корзины разобрать можно? — посмотрела она на продукты.
— Да, конечно, — и сама подхватила лежащую сверху румяную пышку.
Лилит мне нравится — она хорошо и быстро учится, послушная и искренняя. Но узнала много лишнего, и я уверена, что Тэлман захочет удостовериться в ней.
Надкусила булочку, та оказалась с мясом. Так быстро до ванной комнаты я еще никогда не бегала.
Чай! Я забыла за ним вчера сходить, и токсикоз тут же дал о себе знать.
Умылась. Нужно срочно сходить к лекарке.
Открыла дверь ванной. Тэлман еще спал, поэтому я тихо вышла обратно к Лилит, та обеспокоенно на меня смотрела.
— Я вчера весь день провалялась дома и совсем забыла купить необходимые травы, — пояснила, — не до того было.
— Я могу сходить, — тут же отозвалась она.
— Лучше приготовь завтрак. Сейчас уже нет смысла, а днем обязательно съезжу. В любом случае, мне необходимо будет купить себе что-то приличное для возвращения.
— Мы возвращаемся? — встрепенулась девушка. На светлом лице проступила радость, а после и грусть.
— Ты не рада? — улыбнулась, поглаживая свой слегка выступающий живот. — Знаешь, вот от крепко заваренного чая я бы не отказалась.
— Рада, — тихо ответила она, снимая разогретый чайник с плиты, — я соскучилась по семье. Только не знаю, что теперь будет дальше.
— Что тебя беспокоит? — серьезно спросила.
— Вы ведь точно будете королевой, я даже не сомневаюсь… Когда мне предложили работу в отдаленном замке, я с радостью согласилась, также как и уехать с вами подальше. И честно скажу, у меня были свои мотивы… не такие как вы подумали, — Лилит подняла ладони в защитном жесте. — Отец погиб на рудниках, когда мне было тринадцать, мама тогда последнего малыша вынашивала. Нас в семье шестеро детей: два старших брата и четыре девочки, из которых старшая я. Как я вам раньше говорила, один из братьев помогает матери, и я помогала…
— А второй брат?
— Влип в долги… — склонила она голову. — Мы с ним потеряли общение два года назад. А еще через полгода после его пропажи приехал один из графов, сказал, что брат задолжал неприличную сумму, и расплачиваться теперь нам. Он оглядел нас и даже обрадовался, что девочек много. Сказал, что по мере совершеннолетия, мы будем работать у него служанками и… подстилками.
На последних словах бедная Лилит уже утирала слезы, ползущие по щекам. Я тоже прослезилась.
— Я была тогда уже совершеннолетней, но брат соврал, что мне шестнадцать. Благодаря своей худобе я выглядела гораздо моложе, и граф поверил. Когда мы приехали с вами сюда и обустроились, я обрадовалась, что смогу как-то забрать сюда сестер и маму. Время еще есть: следующей после меня сестре десять, а остальные еще малышки совсем.
— Лилит, — встала я, — кто этот граф, скажи мне? И сколько задолжал твой брат?
— Не знаю, — пожала она плечами, — сумму не называли. А граф… Ирлис Сирдонский.
Я легонько коснулась ее волос. Ну вот, история, похожая на мою: Лилит пришлось бежать, и все из-за того, что они остались без кормильца, а женщины в нашем мире бесправны и беззащитны.
— Брат работает тяжело — перевозчиком в караванах, он подолгу не бывает дома, и занятие это опасное. И мне так жалко Карлэса… Из-за Вирсина ему теперь за двоих выгребать.
Бедная девочка.
— И ты боишься возвращаться? Скажи, Лилит… Ты хорошо воспитана, еще до наших занятий я заметила у тебя неплохие манеры.
— Моя мама бастард. Не знаю точно, кто ее отец, но из знати. Бабушка — простая служанка. Манерам нас обучила мама, пусть не таким, как вы меня сейчас учите, но все же. И да, из-за всего этого я и боюсь возвращаться, вы теперь будете в столичном дворце.
«Граф Ирлис», — задумалась я. Имя мне незнакомо, но вот фамилию Сирдонский слышала. Уверена, Тэлман точно знает, кто он такой.
— Не волнуйся, ты и дальше будешь рядом со мной. Уж точно этот граф не сможет проникнуть в замок без разрешения и отнять мою личную служанку. Про твоих сестер тоже подумаем, и старшего брата…
Лилит шмыгнула носом.
— Простите, госпожа, — виновато посмотрела на меня своими светлыми глазами, — я вовсе не хотела…
— Успокойся, я тебе в любом случае должна, — улыбнулась. — Постараюсь сделать все, что в моих силах.
Лилит еще раз смахнула слезы и тоже улыбнулась.
Я еще раз убедилась, что вернее ее никого не найду. Мысли о положении несчастных женщин злили. Сама помню эту беспомощность и отчаянье…
— Доброе утро, — услышала позади себя мужской довольный голос и обернулась — Тэлман еще сонный, но уже одетый не сводил с меня прищуренных зеленых глаз. Вот я и попала — взгляд хищного кота — и я отдала себя ему сама.
— Доброе, — улыбнулась, поспешив убрать руку с живота.
— Господин, чаю? — сделала реверанс служанка.
— Да, и пожалуй, покрепче, — все еще глядя на меня, ответил ей и мотнул головой в сторону спальни. — Роза…
Я послушно прошла за ним. Как только остались одни, меня тут же поймали.
— Ты ведь помнишь, что пообещала мне ночью? — тихий, но властный голос на ухо.
— Помню, — согласилась спокойно, — и решение приняла осознанно.
Тэлман заметно расслабился. Я же осталась такой же спокойной и непроницаемой. Король заглянул мне в глаза. Видимо, он полагал, что я дала обещание в порыве чувств, но на самом деле, у меня был целый день без него и одинокий вечер, чтобы все как следует обдумать.
— Но? — спросил тут же, поняв мое состояние.
— Но если ты выполнишь свое обещание.
— Конечно, — улыбнулся, поцеловал меня в висок, а после снова: — И?
Я серьезно смотрела в зеленые глаза правителя — хорошо же он успел меня изучить, если без слов и намеков понимает недоговоренное.
— Тэлман, — поймала его ладонь, — я люблю тебя… — он тут же хотел меня перехватить, но я остановила. — Но становиться безвольной куклой не собираюсь. Ты говоришь, что любишь и что если не пойду за тобой, останешься со мной тут. Называешь меня своей королевой… Напоминаю: ты лишил меня моей мечты и целей, — он с сомненьем качнул головой, — и видишь меня только в одной роли, рядом с собой.
— Да, ты моя королева, и не только, но и для всего народа. Целей не лишу, я уже продумал план твоего дальнейшего обучения. Обманул, согласен. Что еще, Роза?
— Если я стану твоей королевой… — тут я сглотнула, осознавая, насколько по-крупному играю. Мое состояние не осталось незамеченным, — то только на одинаковых правах.
Тэлман резко схватился за сердце, так что я дернулась от неожиданности.
— Ах, Роза! — воскликнул он патетически наигранно. Таким я его еще не видела: игривым и веселым. — Я рассчитывал, что ты благородная леди, а ты — покусилась на власть.
Мое лицо вытянулось, а король рассмеялся.
Узнав из уст Лилит очередную несчастную женскую историю, я поняла, что никогда больше не хочу слышать о браках под принуждением, или, еще хуже, о содержанках. И приняла тогда нелегкое решение — поставить такое вот условие, а он…
— Тэлман, — нахмурилась и невольно спрятала глаза.
Кажется, он не воспринял мои слова всерьез и решил посмеяться — мои щеки запылали. Для меня это очень важный вопрос: я не хочу власти, или управлять им, я хочу усилить права женщин! Хочу помочь! И это настолько разгорелось в моем сердце, что я вновь ощутила то же чувство, что владело мной, когда была в жизни ясная цель — выучиться — ту же целеустремленность!
