И то ли лечение помогло, то ли действительно бабушка Шура дошепталась до моей души со своими просьбами, то ли всё вместе взятое, но уже вскоре меня выписали.

— Берегите себя. И не только. — Пожелала мне врач, передавая мне документы с выпиской и назначениями на ближайшее время.

В больнице я задержалась только чтобы попрощаться с баб Шурой и поблагодарить её за заботу. Правда сильно отвлекать её я не стала, так как у неё уже появился новый подопечный.

За подготовкой и экзаменами, дооформлением документов незаметно пролетело время до отъезда и пришла пора для ещё одного прощания. Сразу из больницы меня забрали к себе Анна Тимофеевна и Елена Николаевна. Обратно, в наш детский дом. Отсюда же меня снова провожали во взрослую и самостоятельную жизнь. Только прощаться в этот раз было тяжелее, так как я понимала, что возможно в этот раз ухожу уже навсегда.

Мне повезло. Вот просто сказочно повезло, что я ехала не сама по себе, а на учёбу, да ещё и с выигранным грантом.

Я была включена в группу реставраторов, как автор победившего проекта. А значит, у меня был шанс показать себя и получить постоянное место работы. У меня было учебное место и комнатка в студенческом кампусе. И у меня была при себе очень хорошая сумма денег, что позволяло думать о собственном жилье. Поисками которого я и занялась, едва улеглась суматоха первых дней.

Небольшой домик с аккуратными газонами перед крыльцом и маленьким задним двором съел почти все мои сбережения, что я смогла собрать и выручить за продажу дома. Остатки я поместила на открытый уже здесь счёт. Никаких излишков я себе не позволяла, да и не возникало у меня такой потребности. Поэтому вполне комфортно жила на стипендию по гранту и ту небольшую сумму, что получала от работы в компании архитекторов.

Я жила, не урезая себя в необходимом и нужном. И следующей моей большой тратой стала расширенная медицинская страховка. И когда я подавала заявление на получение гражданства, благодаря тому, что имела в собственности жильё, источник дохода, была квалифицированным специалистом, спасибо неполному высшему, полученному на родине, и продолжала обучение здесь, я получила продвинутый уровень соискателя. Что заметно облегчало и само получение гражданства и условия пребывания в стране.

Даже моё положение, вкупе с заявленным намерением остаться жить в Канаде сыграло мне на руку. Ведь по закону, мой ребёнок получал гражданство по праву рождения.

Незадолго до родов меня ожидали экзамены. Конечно язык, я сдавала сразу два. Французский, который учила ещё со времён детского дома. И английский, за который взялась уже когда получала высшее образование. В Канаде оба языка были официальными и считались государственными. В зачёт шёл лучший результат, но так было больше шансов выполнить все требования для получения статуса гражданина.

И самое удивительное, но для получения гражданства в Канаде необходимо сдать экзамен по истории страны. Так как я имела специализацию реставратора, то историю я изучала очень подробно. Пусть и в свете влияния происходящих событий на архитектуру. На экзамене меня спросили и о том, как я отношусь к идеям строительства на территории национальных парков.

Как я поняла позднее, это был тот самый коварный вопрос, ответ на который мог перечеркнуть всё достигнутое ранее. Как мне объяснили уже после прохождения испытаний на гражданство, необходимо не просто соответствовать минимальным требованиям, которые в принципе необходимы в жизни, но и разделять ценности той страны, где намерен остаться и жить.

Мои слова о недопустимости массовой или уж тем более промышленной застройки, нашли живой отклик у комиссии. Завязался небольшой спор, где я горячо отстаивала позицию, что на территории заповедников возможны только восстановительные базы для отдыха и лечения. Но и тогда они обязаны быть построены с соблюдением этнических традиций и вписываться в окружающую природу. Так как внедрение архитектуры в природный ландшафт было темой моей выпускной работы для получения степени, то при себе оказалась и учебная папка с эскизами и чертежами. Получилась своеобразная предзащита.

— Алиса, в заявке вы указали, что хотели бы при получении гражданства изменить имя. Вместо Алиса Макеева, стать Элис Маккейв. С чем это связано? — спросила меня одна из членов комиссии на последнем собеседовании.

— Оба варианта созвучны, как вы могли заметить. Но второй не будет вызывать отчуждения. Я планирую связать свою дальнейшую судьбу с Канадой и не вижу смысла выставлять напоказ своё иностранное происхождение. — Ответила я.

— А если вас будут искать? Через несколько лет? — прозвучал ещё один вопрос.

— В моих документах представлены выписки из приюта. Никто не знает, кто мои родители и есть ли вообще какие-то родственники. По крайней мере, их никто не смог найти. И за всё время моёго пребывания в детском доме мной никто не интересовался. Что же касается моего замужества, то я искренне надеюсь, что бывший муж не станет меня искать. Здесь описаны причины расторжения брака. — Протянула я папку с теми самыми нотариально заверенными переводами.

— О, Боже! — воскликнула задававшая вопросы экзаменатор. — Почему вы не указали, что подвергались на родине домашнему насилию?

— Всё это в прошлом. Я хотела бы начать новую жизнь. — Улыбнулась я, отходя от этой темы.

— Вы сильная женщина и сильный человек! Но вы должны, обязаны просто запомнить, что есть закон, и он призван защищать вас. Вы не должны молчать о подобном. Каждый гражданин нашей страны, имеет право на безопасность и защиту закона! — подвела итог моему собеседованию член комиссии. — Я желаю вам удачи в построении вашей прекрасной новой жизни, Элис Маккейв.

Всё это на фоне скорого появления ещё одной или одного Маккейва, максимально ускорило получение мной гражданства. И в положенный срок, к счастью без всяких эксцессов и осложнений, на свет появился мой сын, которого, помня о своём обещании, я назвала Александром.

Алекс Маккейв отличался спокойным и покладистым характером, хорошо кушал и любил спать на свежем воздухе. Совершенно не капризничал, когда я его тискала, и заливисто смеялся, стоило опустить его в детскую ванночку. Внешне сын был моей копией, тот же цвет волос и глаз. Так что о событиях той ночи и вообще моём замужестве мне напоминала только сделанная год спустя после рождения сына татуировка по моему эскизу к "Фаусту", и панический страх, появлявшийся в грозовые ночи.

В каждом проблеске молний мне виделся мужчина с занесённым для удара кулаком. Каждый раскат грома отзывался дикой фантомной болью в рёбрах. Но и здесь моим спасением и защитой от кошмара стал Алекс. Прижимая к себе сына, я ощущала, как отступает страх, как выравнивается дыхание и сердце перестаёт заходиться в бешенном ритме.

К счастью, мне почти не понадобились услуги няни. Заниматься своими чертежами я прекрасно могла и дома, моя работа не требовала от меня постоянного нахождения в офисе. Собрания, получение заказа и техзаданий заказчика, сдача проектов, корректировки… Обычная жизнь архитектора.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

После получения гражданства и окончания обучения я стала полноправным сотрудником и быстро заняла позицию ведущего специалиста. Через четыре года я сама впервые возглавила команду архитекторов. Муниципалитет одного из старых городов принял решение о расширении. И новый район города не должен был отличаться по стилю от уже давно существующего города, но нести современный функционал и удовлетворять всем требованием сегодняшнего дня.

Чертежи и эскизы правились, накладывались друг на друга, снова правились… Однажды, оторвав взгляд от чертёжного экрана, я увидела, что мой сын замер, не отрывая взгляда от экрана телевизора. Мультик, который я ему включила, закончился, или Алекс случайно переключил канал, но по телевизору был хоккей.

Сын и раньше с интересом наблюдал за хоккеистами во время прогулок в парке. А сейчас словно залип, да он даже не моргал и не сразу обратил внимание, что я его зову. С того вечера началась наверное самая большая любовь Алекса. Хоккей.