Развернувшись, я раскочегарила покров молний на максимум и рванула со скоростью хорошего болида… куда-то. Вроде бы на восток. Главное, чтоб подальше от людей-идиотов! И зверолюдов-идиотов! Вообще, от любых идиотов!

В себя пришла только вечером, на берегу какой-то речушки, текущей по лесостепной местности. Сидела я на большом камушке, торчащем из воды в паре метров от берега и тихонько… плакала?

— Мда… — шмыгнув носиком, посмотрела на свое отражение в воде.

Приплыли. Нервный срыв и истерика. Эмоциональная нестабильность…

Что бы я там ни говорила и в чем бы себя ни убеждала, но «бытие определяет сознание». И пусть у меня разум и опыт двадцати двухлетнего парня, но тело-то пятилетней девочки! Да, развитое не по годам, да, накачанное магией по самую макушку, но… Но! Я все равно гребанная пятилетняя девочка, которую бросила семья, у которой не было никаких друзей, которую попытались отравить, пленить, убить, которая сама покрошила кучу народа, долго скиталась по глухим лесам и болотам, а теперь… Теперь меня объявили местным «Вселенским Злом»! Здорово, что еще сказать?!

Мне определенно позарез нужно живое общение и нормальная стабильная обстановка если не с дружелюбными, то хотя бы с нейтральными разумными. А то так окончательно рискую съехать с катушек.

Печально вздохнув, начала раздеваться. Нужно умыться, помыться и одежду постирать. Нет, я, конечно, чищу себя и вещи магией — простенькое плетение из бытовых чар, да и простейшие манипуляции водой и огнем подобное позволяют, но… Это все равно не то.

Пока купалась, глушанула разрядом пару каких-то крупных жирных рыбин и несколько здоровенных раков, так что ужин был хоть и снова без соли, но все равно сытный и вкусный. Но вот с солью надо что-то делать. Как и с фруктами-овощами. Я ведь молодой растущий организм и питаться сплошным мясом да дикими травами мне вредно. И пусть магия жизни компенсирует недостающие вещества, но тут как и с помывкой — «все равно не то».

Утром, более-менее выспавшись и успокоившись, я вновь двинулась в путь. На восток. В тех немногих книгах по географии, что я читала, рассказывалось о полудиких племенах зеленокожих и тавров, живущих в степях восточной части континента. Вот к ним я и собираюсь, потому как они никакой Верховной не поклоняются, да и вообще им срать на заморочки людей и зверолюдов. Они вроде бы веками со снежными эльфами севера и южными племенами полулюдов воюют и тем счастливы.

Ну а если мне и у них не найдется места, то просто отправлюсь еще дальше на восток…

Спустя еще… месяц? Или полгода? Не уверена в том, сколько вообще нахожусь в пути — время года в этих широтах почти не меняется, так что сложно вычислить, а дни сливаются в однообразное месиво из-за похожих пейзажей и постоянных тренировок. Кстати, я потихоньку начинаю осваивать полноценные манипуляции энергией жизни, у которой выявился один подвох — КПД во время применения к телам других существ падает на два-три порядка. Причину я нашла. Дело в индивидуальном отпечатке энергетики разных организмов. То есть для нормального лечения других мне нужно научиться быстро адаптировать собственную ману под чужую. Чем выше процент синхронизации, тем выше КПД. Вот это дело и тренирую на разных зверушках вечерами.

Но вернемся к моей остановке.

В общем, спустя пару месяцев я наткнулась на довольно интересное зрелище — караван работорговцев. Они встали на привал у родника в небольшой рощице, в которой я нацелилась провести ночь. И я бы спокойно прошла мимо, если бы не одно занимательное ощущение, которое просто невозможно было проигнорировать. Так что смело направилась прямо на опешивших от такого дозорных.

— Дяяяядь, — протянула я, встав перед брутальным верзилой размером «два на два метра». — Я тут переночевать хотела, а вы уже заняли полянку. Может, у вас найдется место у костра для маленькой путешественницы?

— Эмм… Я сейчас же сообщу хозяину каравана, — нервно облизнул губы мужик, не отрывая глаз от моих волос.

— Хорошо, я подожду, — улыбнулась ему.

Ах да, за это время я несколько раз забредала в города и села… где целиком и полностью подтвердила байки церковников, так что дурная слава о золотовласой девочке со светящимися голубыми глазами накрепко закрепилась в народе. Хотя, слава своеобразная. «Не тронь — и оно тебя не тронет. А если с тобой заговорило, то кивай и со всем соглашайся — целее будешь». Правда, церковникам и святым воинам Верховной Богини со мной лучше не встречаться. Их я сначала шарашу молниями, пусть и не смертельно, а потом уже начинаю говорить… Вернее, посылать. Матом. А если они пытаются что-то вякать, то опять шарашу молниями. Возможно, уже до хрустящей корочки. На меня, правда, пытались устраивать засады и полноценные рейды, но «дьявольское отродье» не берут ни яды, ни газы, ни мечи, ни стрелы. А в ответ я, опять же, обкладывала их матом и била молниями, причем уже цепными и сразу насмерть…

От дум меня отвлек появившийся хозяин каравана, который представлял собой типичного пузатенького толстячка с весьма добродушной улыбкой. В таком человеке никак не заподозришь крупного игрока на рабском рынке. А вот в эмоциях он был напряжен, собран и готов к любым неприятностям. Отличный актер.

— Уважаемая Мэв, Громовая ведьма! Вот уж не ожидал встретить такую знаменитость в этой глуши! Куда путь держите? Устали, наверное? Пройдемте к костру, как раз подошла походная каша! Наш повар просто мастер, не пожалеете! А что…

И далее в том же почтительном стиле. Причем говорил так быстро, что я едва успевала пару слов вставить. Мда. Этот тип любого заболтает. Я бы тоже купилась, если бы не дар эмпатии, через который я прекрасно видела, что в душе этого человека не было ни грамма тех доброжелательности и почтительности, которыми он так щедро сдабривал свой голос.

По пути через напряженно застывший лагерь к центральному костру, я вдруг остановилась и в удивлении уставилась на одну из клеток. Вообще, сам лагерь представлял собой полянку с родником в центре, по периметру которого выставили телеги с вещами и клетками рабов на манер стен. Вот возле самой крупной клетки я сейчас и замерла, разглядывая запертое там существо.

— О, уважаемую Мэв заинтересовала тавра? Точнее, это кентавра. Молодая, сильная и здоровая. Мы купили её в степях у сородичей и сейчас везем на продажу. Если желаете, я могу рассказать о культуре…

— Я желаю её, — повернулась к замолчавшему на полуслове торговцу. — Сколько?

— Эм… — торгаш растерялся лишь на секунду, но тут же сработала профессиональная деформация и он начал заливать про то, в какую сумму ему обошлась покупка, содержание и доставка этой тавры, но в итоге под моим раздраженным взглядом и начавшими пробегаться по одежде молниями, этот тип сдулся и просто назвал цену. — Две сотни серебряных. Столько я заплатил сам.

— Угу… — я прикинула в уме и достала из сумки один из кошельков, который и кинула работорговцу. — Пять золотых в общей сложности. Открывай клетку.

— А вы уверены? — торгаш уже откровенно занервничал. — Она… довольно норовистая.

— Уверена, — хмыкнула на это. — Открывай.

Торговец лишь печально вздохнул и дал отмашку паре охранников, которые уже стояли возле клетки. Те медлить не стали и быстро открыли замок, после чего сняли засов. Едва парни отскочили, как дверь клетки распахнулась от резкого удара копытом и на волю вышла кентавра весьма мускулистого и воинственного вида, которая гневно посматривала вокруг. Пройдясь к нам гордым шагом, тавра остановилась в трех шагах и скрестила руки на могучей груди, глядя на меня сверху вниз как на вошь какую-то.

— Я тебя купила, — констатировала для неё факт. — Ты — моя слуга. Будешь служить?

— Нет, — чуть дернула она верхней губой.

— Даже если я пообещаю помочь тебе вернуться домой и дать свободу?

— Сигиль Нуэ и так свободна! — резко выкрикнула конебаба и попыталась заехать мне копытом в лицо.

К чему-то подобному я была готова, так что выпад тавры встретила мощная молния… которая лишь отбросила её на пять-шесть метров назад! А она еще и на все четыре ноги приземлилась!