– О, Господи! – воскликнула Оля. – Ме́ссор, мать его!

– Они пытаются зажать нас нашей же тактикой! – обозлённо выкрикнул Саша. – Ничего не остаётся. Не будь Ме́ссора, мы бы ещё могли справиться, но с этой тварью биться будет нереально! Мы должны выиграть как можно больше времени, пока Кэ́лдос чинит зе́мпсиды. По двое на одного тебра́рума.

План Саши был мне понятным, но в то же время он не просчитал кое-что. Как они могут сражаться парами, если Андрей в итоге будет бороться в одиночку? Вставая передо мной, орденовец отгородил меня рукой, пряча за своей спиной. Я отлично понимала, что ему придётся биться одному, мало того ещё и меня защищать. Пока орденовцы думали над планом, тебра́рум в середине начал наступление. Его острые когти полетели прямо в нашу с Абе́ктибусом сторону. Тело на автомате выполняет кувырок в сторону, избегая удара, быстрее, чем мозг успевает сообразить, в чём дело.

– Не геройствуйте! Наша задача их только задержать, – оповестил всех Абе́ктибус, сжав зубы.

Тварь, до того находившаяся в окружении, в одно движение оказалась рядом со мной, грозясь напасть в любую секунду. Противостоять тебра́руму не имея оружия – без шансов, единственное, что я могу – уклоняться от его ударов. Он лениво замахнулся на меня, растопырив длинные когти в разные стороны. Несколько раз уклонившись от его атаки, я заметила, что темп начал нарастать. Тень наносила удар за ударом, я еле поспевала за её скоростью. В последнее мгновение мне удалось увернуться, но поджидавшая вторая лапа уже летела ко мне прямой наводкой. Сердце в груди сильно забухало от страха. Андрея от меня оттеснила вторая такая тварь. Осознавая безысходность сложившейся ситуации, закрываю голову, выставляя перед собой руки и уже готовлюсь к сильному удару. Однако, этого не происходит. Андрей, чудом вырвавшийся от той тени, благодаря Саше и Марго, закрыл меня, встречая атаку угрожающе острым мечом. Он снова спас меня.

– Беги! – холодно произносит Андрей, сдерживая противника. – Ну же!

Выскальзывая из ловушки, отбегаю от них, стараясь оказаться как можно дальше. Страх, адреналин и шок смешались в одно целое, бурно разносясь по венам. В панике осматриваясь, я замечаю, как огромный тебра́рум отталкивает Олю и пронзает её плечо когтём. Все заняты сражением, помощи ей ждать неоткуда. Девушка, вскрикивая, падает на землю, сразу же хватаясь за кровоточащую рану. Бэлп становится перед раненой напарницей, стараясь противостоять монстру, хотя и сама вся изранена. Хладнокровно сражаясь, она очень быстро передвигалась, уклоняясь от атак тебра́рума и по возможности нападала в ответ. Было видно, что она практически выдохлась, и тем не менее не сдавалась, даже принимая всё больше нападок, оставляющих раны. Вновь отталкивая её, тебра́рум со всей яростью протыкает её живот. Ликующе он смотрит в её широко раскрывшиеся глаза, наполняющиеся болью. На её лице отражаются страх и ошарашенность. Меч падает на землю, высвобождаясь из доселе крепко сжимавшей его руки. Кашлянув, Бэлп выплевывает сгусток крови и падает, когда тебра́рум вытаскивает из неё когти. Девушка обессиленно крючится на земле, стараясь зажать рану, пока кровь сочится наружу, окропляя ткань формы.

– Нет! – отчего-то выкрикнув, я отчаянно срываюсь к ней со всех ног, наблюдая, как тебра́рум готовится нанести ей последний удар.

Превозмогая страх, взяв себя в руки, слежу за каждым действием этой твари, Оля назвала её – Ме́ссором. Быстро подхватив меч с земли, ставлю его перед собой, ощущая, как неумолимо трясутся руки. Встречаю огромную лапу с шипами, тем самым блокируя удар лезвием. Оружие чуть не выскакивает из рук при столкновении, да и из-за тяжести руки с трудом справляются с ним. В фиолетовых глазах чудища горит неистовая злость, пропитанная ненавистью. Грозно рыча, тебра́рум замахивается на меня двумя другими конечностями. Я резко отпрыгиваю, пошатываясь на ногах, и понимаю, что не смогу сдержать такой напор. Слишком рано мне было соваться в такое масштабное сражение. Его руки врезаются в землю. Не теряя времени, быстрым и резким взмахом меча ударяю по его тощим конечностям, стараясь плотно удерживать тяжёлое и непослушное оружие в руках. Тебра́рум начинает рычать ещё громче. От этого существа тянет запахом смерти и свежей крови. Ещё удар, мне снова удаётся отпрыгнуть, но в этот момент я совершенно теряю бдительность. Две руки этой твари резко врезаются чуть ниже груди, отдаваясь ужасной болью по всему телу. Мне словно парализует. Вскрикивая, чувствую, как изо рта вылетают кровавые брызги. Тонкая струйка горячей крови медленно стекает по моей губе, падая каплями на серые вставки униформы. Агония пропитывает всё моё существо, сковывая движения. Еле дыша, пытаюсь поднять меч и оттолкнуться, но все мои попытки оказываются безуспешными и до ужаса глупыми и нелепыми. Металлический вкус во рту усиливается, а силы стремительно покидают тело.

«– Какой смысл? Я не самоубийца».

Собственные слова болезненно ударяют по голове. Зачем я вообще полезла во всё это? Веки тяжелеют; поток крови усиливается, вытекая изо рта, смешивается со слюной, скатываясь по подбородку. Тебра́рум смотрит на меня сверкающими глазами, прежде чем резко вырывает руки из моего тела. Боль становится невыносимой. Болезненный стон вырывается изо рта. Голос словно пропадает. Пытаясь вдохнуть, чувствую тягостные хрипы. Падая на четвереньки, я начинаю сильно кашлять. Сгустки крови вырываются изо рта с новой силой, окрашивая траву в багровый цвет. Рана в груди адски болит, а последние силы словно утекают через неё, покидая меня. Я старательно подношу руку к ранениям пытаясь перекрыть поток крови, когда в глазах начинает мутнеть. В конец обессилев, валюсь на землю.

Последнее, что мне удается увидеть – яркая и ослепляющая вспышка зелёного света, после чего сознание ускользает от меня, погружая во тьму.

– Это поразительно, но она жива, правда потеряла много крови. Рана могла быть и серьёзнее, – это голоса в моей голове или кто-то и в правду говорит рядом?

– Глупая девчонка! – прозвенел знакомый голос, наполненный злостью, но так размыто, что я с трудом могла разобрать хоть что-то.

Медленно открыв слипшиеся глаза, пытаюсь проморгаться, чтобы размытая пелена исчезла. Даётся пробуждение крайне неприятно.

– Она пришла в себя! – мягкий женский голос лепечет почти у меня над ухом.

Как только взгляд немного проясняется, я начинаю различать лица. Мрачный Абе́ктибус смотрит на меня со злостью, в то время как девушка в светло-синей одежде что-то смотрит на мониторах, провода которых тянутся ко мне. Ноющая боль не даёт нормально двигаться, подавляя мои попытки подняться.

– Ты как? – сразу же спрашивает Абе́ктибус.

Он выглядит довольно потрепанно: из разбитой губы показываются кровяные прожилки, из которых едва сочится кровь, всё лицо покрыто ссадинами и мелкими порезами, неизменным остался только его непроницаемый взгляд.

– Что с Бэлп и остальными? – хрипя, произношу я.

– Не напрягайся, тебе нужно отдохнуть, – тревожно произносит девушка.

Глаза снова начинают слипаться, но я изо всех сил стараюсь не отключиться, буравя Абе́ктибуса взглядом. Он тяжело выдохнул, помотав головой.

– С ней всё будет хорошо и с остальными всё в порядке, пара болячек, пустяки. Кэ́лдос почти что успел починить зе́мпсид до того, как ты кинулась на самоубийство… вот только… неважно. Поговорим позже.

После этого я провалялась в лечебнице пару дней, залечивая болячки, оставшиеся после боя. Ко мне заглядывала Оля и мы много болтали с ней на разные темы, в основном она рассказывала, что происходило нового за день и о состоянии Бэлп… на этом наш разговор обычно заканчивался. Девушка улыбалась и, смахивая белокурые волосы, заделанные в высокий хвост, уходила. Медработница удивлялась тому, как быстро затягиваются мои раны, на что я удивлённо хлопала глазами, ведь прежде у меня обычная ранка от пореза заживала как минимум неделю, а тут дыра в груди за пару дней затянулась.