— Нахрена это делать? — спросил Фрэнки, скривив губу.

— Чтобы отправить им сообщение! — Энцо настаивал.

Фрэнки посмотрел на меня в поисках помощи, и я закатила глаза, поднимаясь на ноги.

— Мы не будем посылать такие сообщения, — категорично сказал я, давая понять, что это больше не обсуждается.

Энцо вздохнул, как будто я только что сказал ему, что он не может завести щенка, и Фрэнки бросил на него взгляд, говорящий, что, черт возьми, с тобой не так??

Я обернул руку Энцо мягкой белой повязкой, и он ласково похлопал меня по щеке и закрыл глаза. Я был уверен, что утром он все еще будет здесь, на этом диване, если все пойдет как обычно. Не считая девушки, которую я украл, и которая околачивалась в подвале.

— Иногда меня беспокоит, что он родился без той части мозга, которая заставляет сопереживать другим людям, — сказал Фрэнки, делая большой глоток бурбона и наблюдая за нашим братом прищуренными глазами.

— Не беспокойся об Энцо, — поддразнил я. — Ему нужна твердая рука, чтобы держать его в узде.

— Тебе легко говорить, — пробормотал Фрэнки. — Он слушает тебя. Я тот, кого он всегда мучает.

— И все же мы до сих пор не увидели, как он отрезал пальцы и отправлял их по почте, не так ли? Просто забудь о той ерунде, которую он говорит. Пока я не увижу, как он рубит пальцы, я не собираюсь беспокоиться об этом. Он не Гвидо.

Фрэнки съёжился, когда я упомянул нашу жуткую задницу, кузину-психопатку, и я ухмыльнулся, проходя через комнату, чтобы выпить. Фрэнки выдохнул, показывая, что он не совсем уверен в Энцо, но и не собирался настаивать на этом дальше.

— Отлично. Так что мы будем делать с нашим маленьким гостем? — спросил Фрэнки, провожая меня взглядом, пока я допивал стакан бурбона.

Я не торопился пить. Потому что на самом деле у меня не было ответа на этот вопрос. Украсть Слоан Калабрези с ее собственной свадьбы казалось гениальным чертовым планом, когда я это сделал. И я должен был признать, что мысль о том, что Джузеппе и Николи мчатся по всему заливу Грешников в отчаянной попытке найти ее, доставила мне огромное удовольствие. Но реальность, в которой мы сейчас находились, заключалась в том, что у нас была девушка, запертая в подвале, за которой нужно было постоянно следить, не говоря уже о каком-то уровне заботы, чтобы сохранить ей жизнь.

Я вздохнул, поставив свой стакан, и взгляд Фрэнки сказал, что он знает, что я просто позволил себе увлечься в церкви. Я не хочу потерять лицо. Не хочу, чтобы это было еще одним провалом. Так что теперь я должен был выполнить этот план.

— На данный момент у нас есть Калабрези, которые гадят, плачут и не могут заснуть из-за своей пропавшей принцессы, — сказал я. — Поэтому мы позволим им повозиться несколько дней, пока папа не вернется из поездки. Пусть он решит что делать дальше.

Лицо Фрэнки расплылось в улыбке при этом предложении. Он всегда был папиным сынком. Ему гораздо больше нравилось, когда инструкции исходили от ответственного человека, и хотя это иногда меня раздражало, в данном случае мне пришлось с ним согласиться. Потому что взять Слоан в заложники было несложно. Решить, что с ней лучше делать, было немного сложнее.

Я взглянул на свою окровавленную одежду и решил принять душ.

— Ты можешь приготовить нам что-нибудь поесть? — спросил я Фрэнки, направляясь к двери. Быть водителем-беглецом было намного лучше, с учётом, что он был единственным из нас, кто не истекал кровью по всему паркетному полу.

— Конечно. Я приготовлю несколько бутербродов, — предложил он, следуя за мной из комнаты, прежде чем отправиться на кухню. Бутерброды были лучшим из того, что любой из нас мог приготовить, а ближайший город был чертовски далеко, чтобы заказывать еду на вынос. Я бы, наверное, пошел за едой, которую мы могли бы разогреть завтра, иначе нам пришлось бы целыми днями есть бутерброды и нездоровую пищу.

Я поднялся по изогнутой лестнице в коридоре на второй этаж, прошел по обшитому деревянными панелями балкону в главную спальню в дальнем конце прохода. Я прошел через нее в огромную ванную комнату, снял свои испорченные штаны и шагнул прямо в поток горячей воды в душе.

Грязь и кровь закружились в канализации, когда я запрокинул голову и расслабился.

Медленная улыбка расползлась по моему лицу, пока я стоял там.

Слоан Калабрези опозорила мое имя, когда мне не удалось убить ее много лет назад. Но теперь, я собираюсь стереть это воспоминание из памяти каждого.

Я делал все правильно, сравнивая счет. И на этот раз я сделаю все возможное, чтобы сохранить свою репутацию безупречной.

Я открыла все проклятые винные бутылки в подвале и вылила на пол вместо того, чтобы разбить. Я не собиралась привлекать к себе внимание Ромеро, пока мой план не будет готов. Во-первых, я должна была сделать это место негостеприимным, чтобы они не могли оставить меня здесь, даже если бы захотели. Это была авантюра, но моя жизнь стоила риска, даже если последствия этого ужасали меня.

А если меня накажут?

Что, если они решат, что я не стою хлопот, и всадят мне пулю между глаз?

Я не могла себе позволить зацикливаться на этих мыслях. Я должна была что-то попробовать, я не могла просто лечь и принять это, потому что этот вариант наверняка привел бы к моей смерти.

Я нашла штопор на одной из полок, и мне потребовался почти час, чтобы осушить каждую бутылку. Затем я принялась за бочки, открывая клапаны и позволяя им литься рекой крови, омывая мои ноги, когда она разливалась повсюду.

Когда работа была сделана, я схватила две бутылки, которые сохранила, и сунула штопор за платье.

Я воспользовалась моментом, чтобы избавиться от страха, прожигающего меня, и, хотя это не сработало полностью, это дало мне достаточно сил, чтобы продолжать идти.

Просто сделай это, Слоан.

Будь храброй.

Со всей силы я швырнула бутылку в стену, и раздался громкий грохот, повсюду разлетелись осколки стекла. Затем я закричала о помощи, как будто мне было больно, выключила свет и нырнула в щель под лестницей. На деревянных ступенях не было перил, так что я могла пробежать мимо любого ублюдка, который придет, чтобы найти меня. Это было безрассудно, безумно, и мое сердце сбивалось с ритма, когда я наконец привела свой план в действие. Но я должна была попробовать. Я не могла сдаться.

Дверь распахнулась, и прямоугольное пятно света осветило ступеньки.

— Что, черт возьми, здесь происходит?

Это был гулкий голос Энцо, и он сбежал вниз по лестнице, мускулистый, покрытый татуировками бицепс правой руки был перевязан бинтом.

— Merda santa! — выругался он, включая свет.

Перевод: Дерьмо.

С приливом адреналина я поднялась на ступеньки, крепко держа бутылку с вином и замахнулась. Раздался глухой звук удара и Энцо рухнул в лужу с вином лицом вперед. Бутылка выскользнула из моих пальцев, но я не стала тратить время, чтобы поймать ее. Я взбежала по лестнице, оставляя за собой следы вина, которое впиталось в подол моего платья. Мои ноги были босыми, что позволяло мне бесшумно передвигаться. Когда я добралась до зала, надежда засияла во мне, словно солнечные лучи.

Я подбежала к двери, отперла защелки неуклюжими пальцами, затем рывком открыла ее и вывалилась наружу.

Великолепный свежий воздух наполнил мои легкие. Я бросилась вперед, не имея никакого плана, кроме как бежать за своей жизнью и искать помощи. Я добралась до первой ступеньки крыльца, когда сзади меня стиснули сильные руки, и мой живот скрутило от ужаса.

Я кричала заходившему солнцу, низко висевшему в небе, молясь, чтобы мой голос донесся до кого-нибудь, до кого угодно . Шум отразился эхом от гор и был прерван, когда Рокко захлопнул дверь, развернул меня и прижал к ней спиной.

— Ты хочешь умереть там, в снегу, принцесса? Потому что это то, что произойдет, если ты убежишь в пустыню. Либо так, либо волки доберутся до тебя.