Аннели пожала плечами. Терри подумал, что Арри ни за что не оставил бы этот вопрос без ответа. Уж хотя бы сострил: «Стереть не сотрут, но красный лист впаяют точно. Ой, подожди, это же выходит, третий!»

— Ты сказал, тебя не тронут, — помолчав, напомнила девушка.

Терри прикусил язык. Как он мог забыть, что должен быть сильным и бесстрашным, когда рядом Аннели? Это с Арри можно быть собой, тревожиться и быть неуверенным. С Аннели так нельзя. Только не после того, как он взял на себя ответственность за ее благополучие.

— Да. Извини. Пойдем. У нас мало времени.

— Еще минутку, — Аннели зябко поежилась и обняла себя за плечи. — Мы ведь не опаздываем? Здесь такой воздух свежий.

Терри с беспокойством огляделся.

— Я бы не хотел здесь надолго задерживаться, даже если бы на мне был плащ безопасника. А без него мы рискуем вдвойне. Подойдет сейчас господин из Управления порядка, спросит, не беглые ли мы, что ты ему ответишь?

— Не беглые, — Аннели опустила ресницы. Помолчала. — Да, я все понимаю. Для нас нет места безопаснее, чем Академия. Идем.

И они пошли. На рассвете Белый город был залит тревожным алым светом от маковок остроконечных крыш до резных перил над каналами. Низкие тучи вбирали в себя первые столбы печного дыма — кто-то встал пораньше, чтобы приготовить завтрак и обогреть жилище. Далекое холодное солнце дробили на части черные кованые фонари. Как ни посмотришь на ходу на алый диск — всегда что-то его заслоняет: то флюгер, то фонарный столб, то вывеска аптекаря.

Приходилось подниматься по лестницам. Аннели, забывшись, несколько раз протягивала ладонь без перчаток к перилам и всякий раз с ойканьем одергивала руку: холодно! Терри смотрел на нее и думал, что понимает техника. Аннели порой вела себя так, что хотелось ее защищать. Даже от чугунных перил. Но вот загвоздка: идти по улице Акато-Риору, держась за руки, могли только муж с женой. Он бы, может, и сделал вид, будто так и есть, но не знал, как об этом сказать. Сама собой в памяти возникала вчерашняя расстегнутая пуговица на платье, босые ноги и жаркий румянец на щеках — и вместо того, чтобы предложить девушке опереться на его руку, Терри делал еще шаг в сторону.

Хуже всего, что Аннели была ошеломительно красива. И чем печальнее смотрели ее удивительные, яркие глаза цвета подсвеченной солнцем морской воды, тем труднее было оторвать взгляд от ее лица. Терри ловил себя на том, что постоянно ищет повод остановиться и поцеловать девушку, но становиться в очередь за техником и северянином не желал, и не гадал, что ей сказать, чтобы прояснить этот вопрос раз и навсегда. С горячей, порывистой, откровенной Варией все было намного проще, чем с молчаливой, погруженной в холодный омут невеселых мыслей Аннели.

— Ты позволишь мне приходить к тебе, как раньше? Ты в самом деле умеешь объяснять сложные вещи понятно, а Келва только обвиняет.

Терри остановился перед ней и осторожно заправил мягкий светлый локон за покрасневшее маленькое ухо.

— Знаешь, я так понял, что Келва считает себя твоим спасителем. Ты пробовала сказать ему, чтобы он оставил тебя в покое?

— Да, — сказала Аннели, и это прозвучало так, что Терри сразу понял — нет.

— Он будет продолжать до тех пор, пока считает, что в ответе за тебя.

— Он использует меня, как сочтет нужным, — Аннели спрятала лицо в ладонях. — Мне просто нужна твоя помощь, Терри, — сквозь ладони голос ее звучал глухо, как из-под земли. — Ты обещаешь?

Терри обнял ее, а она доверчиво прижалась к нему, как будто давно этого ждала. Холодный мех жилета защекотал ему шею. Ледяные пальцы легли ему на щеки. На бледном лице девушки только губы казались теплыми. Она была так близко, что ее дыхание перемешивалось с его. Терри наклонился и поцеловал Аннели. Ему показалось, что более красноречивого обещания он в этот момент дать не в силах, даже если приведет сто тысяч аргументов.

— Ты очень красивая, — сказал Терри, с нежностью проведя пальцем по ее подбородку. Непослушный локон вновь выскользнул из-за уха и улегся поверх щеки. Терри тепло улыбнулся: — Я бы сделал все, что угодно, чтобы ты была в безопасности и улыбалась.

— Все, что угодно, но только не сбежать прямо сейчас вместе со мной? — грустно улыбнулась Аннели. Она чуть отстранилась и пытливо заглянула ему в лицо.

Терри крепко зажмурился и коснулся лбом ее лба.

— Нет, Аннели, только не бежать. Нельзя бежать. И не только потому, что я не могу. За мной пошлют таких людей, что у нас не будет ни единого шанса, ты понимаешь?

— Я понимаю, правда, — вздохнула Аннели, слабо улыбаясь, и Терри сразу понял, что на самом деле она не верит ему. — Если ты так говоришь..

— Скоро все наладится, — перебил Терри. — Потерпи немного, и я даю слово: больше не будет никаких стираний, никаких преследований, никаких запретов на разглашение. Академия перестанет быть тюрьмой, и ты сможешь жить как захочешь.

Аннели сильнее надавила ладонями Терри на грудь, чтобы выскользнуть из его объятий.

— Ты говоришь точь-в-точь как Келва. Неужели он позволил тебе прийти на свои собрания? — в ее голове прорезалась тревога.

— Нет, но он сказал, что если у меня будет что-то стоящее…

— У тебя уже есть что-то стоящее! — Аннели толкнула его еще сильнее. Сил у нее было не так много, чтобы заставить его покачнуться, но, кажется, она хотела именно этого. — Келва хочет твой кнут!

— Это ты ему рассказала? — опасно спокойным голосом спросил Терри.

Аннели отступила от него и запустила пальцы в волосы, почти так же, как всегда делал Арри, когда волновался.

— Все так запуталось, — пожаловалась она. — Ты не можешь злиться на меня, что я все неправильно поняла. Только не после того, как сам пришел ко мне с пирогом для Тармо Перту!

— Тармо нужен мне, чтобы подсказать, как сделать кнут безопасным. Поэтому я испек ему пирог, — сухо ответил Терри. — Вовсе не потому что я такой уж добрый.

— Келва боится Тармо больше, чем Карху и Арчера. Вот я и подумала, что вы с Арри… Ну, из его команды. Думала, что перейду к вам, тогда Келва побоится меня трогать. А он не побоялся, — убитым голосом закончила Аннели. Помолчав, она добавила еще тише: — А когда ты стал спрашивать про собрания, то я поняла, что совсем ничего не понимаю.

— Что еще за команды? Что я еще не знаю?

— Я не знаю, как объяснить, — развела руками Аннели. Терри поморщился: ее голос звучал неприятно высоко.

— Знаешь, просто не хочешь, — перевел он.

— Даже если ты хочешь этим своим «белым огнем» убить Арчера, ты должен сперва выбрать того, кто скажет как и когда. Их может быть даже больше, чем трое. Я правда не знаю и знать не хочу, сколько.

— Трое?

— Келва, Перту и Парлас, — отчеканила, как на экзамене, Аннели.

— Странно, что не Карху, — пробормотал Терри.

— Может быть и он тоже. Ты правда не знал? Теперь ты понимаешь, почему намного проще сбежать на север, чем выживать в корзине, полной ядовитых змей? Ты все еще веришь, что у тебя получится?

Терри помолчал.

— Три года меня не вмешивали в это все, — произнес он, глядя себе под ноги. — Три года я делил отпущенное время между библиотекой и лазаретом. Значит, можно продолжать жить так, как я жил.

— Давай попробуем, — кивнула Аннели. — Наверное, если меня перестанут тянуть на борьбу, допрашивать и испытывать, я пойму, как можно жить в Академии и не сходить с ума.

Терри ничего не сказал. Просто взял ее за руку и повел за собой вверх по улице. Арка Среднего города была уже недалеко.

* * *

За аркой Аннели направилась в сторону Народной площади, но Терри удержал.

— Ты сказал, возвращаемся в Академию, — напомнила девушка. — Или нет?

— Не сразу. Я обещал мастеру Энеасу зайти к его старому другу и забрать там какие-то бумаги. Это недалеко и недолго.

Аннели обошла Терри кругом. Подышала на ладони, чтобы согреть их, и спрятала их под мышки.

— У меня хотя бы жилет есть, чтобы звезду на воротнике спрятать. А по тебе сразу видно, что магистр, да еще и без плаща. Давай ты просто извинишься перед мастером за то, что не вышло.