– Может прогуляем? – предложил Фил Кевину.

– А давай.

– Тогда я пошла, – помахала я им рукой и ушла на уроки.

Они помахали мне и остались дальше спорить, кто окажется более глупым, чтобы просидеть на крыльце школы в одной футболке. Я так и не узнала, кто победил.

Целый день нельзя было избавиться от Самитьера, он у каждого был на языке.

– Все говорят об этой вечеринке, – доставая учебники из шкафчика, сказала Эрика.

– Нужно быть совсем больным, чтобы идти на это сборище идиотов, – добавила я. – И ещё более больным, чтобы организовать подобное.

– Рэй хочет сходить.

– Разве они были знакомы?

– Он рисовал его портрет.

– Портер? – удивилась Грейс.

– Да, Самитьер заказывал свой портер у Рэя. Вот такого размера, – Эрика развела руками во все стороны.

– Боже, – закатила глаза Грейс. – Какое-то самолюбование.

– А ты идёшь? – спросила я её.

– Даже не собираюсь.

– И правильно. Я тоже не собираюсь.

Мы ушли на алгебру, где Шеллинг выделила пять минут воспоминаниям об Самитьере. Ещё одну речь нам пришлось выслушать на линейке, посвящённой его памяти. Его имя слышалось везде: и в школе, и дома, и даже от одиннадцатилетнего Калеба, к которому я пришла после уроков.

– Я знал его лично, – обычным, слегка равнодушным тоном сказал он.

– Откуда? – спросила я, поджаривая для него тосты.

– Я лично знаю всех старшеклассников, – с гордостью сказал он.

– Ого, да ты крутой.

Я достала две тарелки и насыпала туда шоколадных хлопьев с молоком.

– Когда ты научишься готовить нормальную еду? – улыбнулся Калеб.

– Я умею готовить, – соврала я. – Просто мне лень.

– Ну да, конечно, – с сарказмом произнёс Калеб. Во многом, именно я научила его сарказму.

– Будешь язвить, не получишь и этого, – с улыбкой сказала я.

– В следующий раз принеси с собой нормальную еду.

– В мои обязанности не входит носить тебе еду.

– Плохая у тебя работа.

Я улыбнулась и села рядом с ним на диван.

– Есть что-то интересное? – спросила я.

– Ни черта.

– Включи хотя бы на этих странных людей.

– Каких?

– Ну, на жёлтого пса и рогатого человека.

– Это время приключений, – засмеялся Калеб.

– Время наркомании, – пробубнила я, прожевывая тост.

Эрика обожает мультфильмы. Особенно такие странные. Рэй либо такой же чокнутый, либо так сильно влюблён в неё, раз смотрит их вместе с ней. Даже Калеб относится к ним спокойно, а Эрика в свои шестнадцать скупает разные тематические вещи.

– Мы не выйдем на улицу? – спросил Калеб.

– Ни в коем случае, – довольно серьёзно произнесла я, чтобы Калеб смог понять, что меня будет не так просто переубедить.

– Это всё из-за убийств?

– Да, – кивнула я.

– Представь, что будет, если Тенебрис станет криминальным городом.

– Такого не будет, – засмеялась я. – В нашем городе не происходит ничего интересного. И в этот раз обойдётся двумя убийствами.

– Почему ты так уверена?

– Мой отец работает в полиции.

– И что? Он полицейский, а не всевидящий. Он не может точно сказать, что будет через неделю.

– Но он может предотвратить это, – ответила я.

– А что, если убийца окажется круче полиции.

Я с удивлением посмотрела на Калеба.

– Я думаю, – сказал он. – Что это Самитьер всех убивает.

– Самитьер? – удивилась я и слегка улыбнулась.

– Можешь смеяться, посмотрим, что ты скажешь, когда я поймаю его разъярённый призрак.

– Просто скажи мне, с чего ты это взял?

– Просто смотри, – Калеб принял вид делового эксперта. – Тебе не кажется странным, что убийства произошли в годовщину его смерти?

– Нет, – покачала я головой.

– Как нет, – соскочил он с дивана. – Да тут же всё ясно. Это призрак Самитьера летает по городу и убивает всех, кто делал ему что-то плохое при жизни, отсюда и знак «А». А – значит Алекс.

– Да, он не ладил с химиком, но с химиком не ладил почти каждый ученик школы, – улыбаясь, ответила я. – А символичный знак всего лишь совпадение. Тем более, не факт, что убийца имел именно букву, я склоняюсь к тому, что это просто недорисованная звезда.

– Взять, к примеру, Бонета Херолайна, – не слыша меня, продолжил Калеб. – Все же знают, что он враждовал с семьёй Самитьеров.

– И ты думаешь, это Алекс убил его?

– А кто же ещё?

Я пожала плечами, всё ещё смеясь его наивной мечте поймать привидение.

– Очевидно же, что никто не желал большей смерти Херолайну, чем Алекс.

– При чём тут Алекс, если Херолайн соперничал не с ним, а с его родителями.

– Бэлл, вот сразу видно, что ты ничего не понимаешь.

Я с усмешкой посмотрела на него и отложила в сторону пустую тарелку. Я могла бы постараться объяснить ему, что его теория глупа и обречена на провал, но Калеб был увлечён этой игрой в поиски призрака, что я решила просто согласиться с ним. В конце концов, объяснять ребёнку о делах семьи Самитьеров и их вражды с Бонетом из-за прав на частную собственность всё равно что пытаться уговорить Эрику прийти в школу без макияжа.

– И как ты собираешься ловить Алекса? – спросила я, хотя стоило промолчать, пока Калеб ненадолго увлёкся мультиком.

– Я пойду туда, где он обязательно должен быть, найду его, а потом составлю веские аргументы и передам их в полицию.

– Отличный план, – сказала я.

– Ты правда так считаешь?

– Если честно, то…

– Можешь не верить, – обиженно перебил Калеб. – Но Алекс доберётся и до тебя, и тогда ты будешь думать, что зря смеялась надо мной.

– До меня? – удивлённо и в тот же момент усмехающе спросила я.

– Ты тоже с ним ссорилась.

– Я с ним не ссорилась.

– Почему тогда ваша семья ненавидит Самитьера?

На секунду я унеслась в воспоминания. У меня перед глазами встали синие глаза Алекса, его коричневые волосы, которые отдавали золотистым оттенком, его белоснежные зубы, на лечение которых родители выделяли ему сотни долларов. Но больше всего я вспоминала то, каким в конце концов ужасным человеком он оказался.

– Поэтому ты и не хочешь идти на сегодняшнюю вечеринку, – сделал вывод Калеб. – Ты его боишься.

– Я не боюсь его. А не иду я, потому что считаю это странным устраивать вечеринку в честь покойника.

– Отец сказал, что сегодня они с мамой задержатся до одиннадцати.

– Да, я знаю, он сказал мне.

– Я и подумал, почему бы нам не пойти на вечеринку.

– Нет, – вырвалось у меня. – Даже не думай.

– Почему? Потому что тебе запретили выходить из дома? Когда ты слушалась взрослых?

– Я просто не хочу идти туда.

– Потому что тебе страшно?

– Мне не страшно.

Мы с Калебом обычно не ссорились, а если и случалось что-то подобное, то это были шуточные обиды. В этот раз всё было как-то по-другому. Я не чувствовала, что через секунду Калеб рассмеётся, вместо этого я чувствовала, как у него зреет на меня обида.

– Ну пожалуйста, – сказал он. – Давай сходим.

– Никто не пустит на вечеринку ребёнка.

– Во-первых, я уже взрослый, а во-вторых, я хочу, чтобы ты провела меня.

– Зачем тебе это? – спросила я.

– Хочу подцепить там какую-нибудь девушку.

– Лучше бы ты призраков ловил, у тебя было бы больше шансов, – слегка нервно сказала я.

– Я думал, ты крутая, а ты оказалась такой же занудой, как и мои предки, – обиженно пробормотал Калеб.

– Можешь немного поплакать в подушку, всё равно меня не переубедить.

Он разочарованно посмотрел на меня.

– Почему ты так боишься этих убийств? – не унялся он до сих пор.

– Я не боюсь, просто не хочу идти туда и всё.

– Ты боишься Алекса?

– Нет, просто он не стоит того, чтобы в честь него была устроена вечеринка.

– Может для этого и стоит сходить туда, чтобы последний раз встретиться с ним.

Я хотела встретить Алекса только по одной причине: я мечтала узнать тайну его смерти. В историю с передозом верили многие, но мой отец, шериф города, который расследовал это дело, знал уж точно, что в этом деле что-то не чисто. Об этом принято молчать. Все, как один, даже родители Алекса согласны с тем, что Самитьер мёртв из-за наркотиков. Мой отец, когда закрывал это дело, знал, что за всем этим кто-то стоит. И я тоже знала, но никогда не догадывалась, кто бы мог убить его. За целый год я убедила себя, что передоз – не простое прикрытие, а настоящая правда, но сомнения остались до сих пор. Я пошла на вечеринку, надеясь, что в этом здании найдутся люди, которым известно хоть что-то.