Человек другой национальности, иного менталитета…

Да, он ей симпатичен. Очень.

Сердце взволнованно трепыхается, когда он приходит. Становится радостно, хочется подойти ближе, поймать улыбку, услышать приветствие, сказать в ответ что-нибудь очень приятное. Нравится общаться, слегка поддразнивать и понимать, что парень влюблён в неё.

Но почти такие же чувства испытывает, когда собирается вся компания двоюродных братьев и сестёр. При виде любого из них тоже поднимается настроение! С ними тоже весело, интересно, она скучает по своим коммуникабельным родственникам и с нетерпеньем ждёт новых встреч.

Значит то, что испытывает к Альгису — НЕ любовь! Это неправильно, чтобы вступить в брак надо испытывать настоящее чувство.

Так, чтоб душа рвалась и пела, не хотелось ничего, кроме как находиться рядом с любимым. Было всё равно где и как жить, лишь бы вместе. Чтоб самым главным стало счастье второй половинки, испытывать праздник уже от того, что заботишься, беспокоишься, жертвуешь и в ответ с радостью получаешь внимание, защиту, нежность.

Не найдя смелости и нужных слов, чтоб объяснить сумбурные мысли, Лера потерянно опустила голову и смятенно теребила край скатерти, прислушиваясь к бурно колотящемуся сердцу. Упорно не отрывала глаз от тарелки, плотно сжала губы, молчала. Хотелось исчезнуть.

Очень надеялась на поддержку окружающих и подсказку как выйти из неловкой ситуации. Молилась, чтоб кто-нибудь помог, разрядил обстановку, сказав, что не надо прямо сейчас принять решение.

Никто ни произносил ни слова. Безмолвствовала и она.

Альгис возвышался над столом и сжигал её голову отчаянным взглядом. Ему было плохо и стыдно.

Понял, что ответа не дождаться. Сел.

Присутствующие тихонечко переглянулись и сделали вид, что ничего не произошло. Заторопились, зашумели, начали что-то быстро и громко говорить о посторонних вещах, пытаясь замять возникшую неловкость.

Лера весь день старалась вести себя естественно и непринуждённо, не смотрела в сторону расстроенного парня. Он постепенно успокоился, иногда стрелял в её сторону обиженным взглядом, спокойно и раскрепощённо болтал с мужем двоюродной сестры.

Вечером они смогли снова смотреть друг на друга и общаться, будто бы ничего не было.

Через пару недель при очередном визите перед самым отъездом Альгис настойчиво отвёл Леру в сторонку. Тихо и требовательно произнёс:

— Ты так и не ответила.

Лера насупилась и замкнулась. Надеялась, что всё позади и удастся избежать щекотливого разговора, но не вышло…

Да, ничего не сказала. Но в тот раз задал вопрос… или как верно выразиться — поставил условие? Как назвать ту неловкую ситуацию? Сделал предложение?

Обращался в тот день ко всем! Это неправильно, надо было сначала поговорить вдвоём.

Он вздохнул с досадой — снова не дождался ответа:

— Хорошо. Я понял. На днях уезжаю домой. У тебя будет время подумать. Скажи, ты хочешь, чтоб я приехал обратно?

Пожала плечами:

— Приезжай, конечно. Мы ВСЕ рады будем видеть тебя.

Парень нахмурился:

— Я не про всех… Лично ТЕБЯ спрашиваю — ТЫ хочешь, чтоб я приехал? Будешь ждать меня?

— Ждать… — растерянно повторила Лера и задумалась.

Что он вкладывает в это слово? Оно двусмысленное, налагает определённые обязательства.

Если под обещанием ЖДАТЬ подразумевает — хранить верность, ни с кем не встречаться, то… вряд ли… Не стоит обнадёживать.

Может, встретится хороший мальчик и с ним будет так же интересно и легко дружить, как с Альгисом? Из-за данного обещания, будет считаться, что предаёт уговор.

Она не испытывала тяги к молодому человеку, не чувствовала, что это тот, ради которого готова отказаться от свободы и всех радостей жизни в столице.

Пошла поперёк воли родителей именно ради того, чтоб почувствовать себя самостоятельной и испробовать все закрытые до того прелести молодости.

Насладиться состоянием независимости, бесконтрольности, безбашенной вседозволенности. Возможностью не отчитываться, где и с кем провела время. Вкусить и прикоснуться ко многим запретным плодам.

И совершенно не готова снова сидеть в четырёх стенах, ЖДАТЬ и отчитываться.

— Да, хорошо если будешь приезжать. К нам… Встретимся, сходим куда-нибудь ВСЕ вместе.

Альгис сумрачно уточнил:

— Вместе? С кем вместе?

— Как обычно… Света с мужем, братья…

— Понятно… — усмехнувшись, разочарованно протянул он, — Хорошо, увидимся… как-нибудь…

Вскоре уехал. Лера вроде бы и огорчилась, и желала увидеть его снова. Печалилась несколько дней, ходила в плохом настроении.

Было бы классно, чтоб остался в Москве, жил поблизости, не за тридевять земель. Встречаться почаще. Дружить, развлекаться. Вместе проводить время в компании такой же веселой молодёжи.

Но только не жить вместе! Не быть связанными обещаниями и обязательствами.

Возможно, позже бы и созрела для того, чтоб не хотелось разлучаться с ним. Но не сейчас!

Через пару недель лёгкая грусть окончательно развеялась.

У неё появилась первая московская подруга. Они работали в одной сберкассе, только раньше попадали в разные смены. А когда график совпал, то девушек непреодолимой силой симпатии привлекло друг к другу, и они накрепко сдружились с первого дня.

Новая приятельница тоже оказалась приезжей. Жила в столице целый год, тянула слова с певучим московским акцентом, была компетентна в особенностях столичной жизни и с удовольствием развернула шефство над неискушённой подвижной Леркой.

Это была высокая симпатичная девушка, с хорошей фигурой, ясными голубыми глазами и длинными светло-русыми волосами. Обладательница необыкновенно приятного мелодичного голоса и забавной фамилии. Её звали Таня Мишкина.

У девочек обнаружились много общих интересов, схожесть взглядов, и все выходные стали проводить вместе. Ходили в театры, кино, на концерты, гуляли по Москве, выбирались на природу, были не прочь посидеть в ресторанах и кафе.

Лера старалась приезжать домой не очень поздно, но это плохо получалось. Самый быстрый и удобный путь до квартиры занимал около двух часов. Сначала на метро до Ярославского вокзала, от Ярославского до Мытищ ехать электричкой минимум полчаса, а затем долго ждать на привокзальной площади заблудившийся автобус и трястись до конечной остановки.

Тётя возмущалась из-за поздних возвращений и ультимативно потребовала, чтобы племянница являлась домой не позже восьми часов вечера. Это было очень неудобно, приходилось прерывать начинающееся веселье в самый разгар — часов в шесть. И поворачивать обратно, дабы не нарваться на замечание терпеливых родственников. Поэтому, когда дядя, живущий в Бескудниково, в очередной раз предложил переехать и жить у него, Лера согласилась с огромной радостью. Тем более, новая подруга жила на следующей остановке, и работа находилась в этом же районе!

Дядька сутками пропадал то на работе, то на рыбалке, то где-то у своих подруг. А девушка со своим удобным двенадцатичасовым рабочим днём уходила рано утром и приходила домой к ночи. Поэтому, хоть комнатка была и маленькой, они редко находились в ней одновременно и не мешали друг другу.

Пока было лето Лера вынесла на огромную, заставленную рыбацкими снастями лоджию раскладушку и замечательно спала там. Только комары кусались… Зверски.

В Москве у Татьяны было много друзей, постепенно Лера со всеми подружилась, круг общения расширялся, и время летело весело и насыщенно.

Они знакомились с парнями, с некоторыми продолжали контактировать, встречались, гуляли, отдыхали вместе, ездили на природу. Обожали собираться в разных зажигательных компаниях, постоянно влипали в какие-то немыслимые, порой даже рискованные приключения. С хохотом выбирались из них, облегчённо переводили дыханье и искали новые.

Серьёзных отношений ни у которой не было, недороманчики быстро завязывались и так же быстро заканчивались.