– Но ты чудесно играешь теперь. Давай я тебе помогу.

С этими словами шоно вложил в руку Юргена новую стрелу. Стоя рядом, Оташ направил норта, поправил положение его ног и рук, вплоть до каждого из пальцев, сжимавших лук и стрелу с тетивой. Когда Юрген выстрелил снова, стрела вонзилась в то самое дерево.

– Запомни это, – проговорил Оташ. – И тренируйся каждый день.

– Обязательно буду, – кивнул Шу.

– А теперь отдай мне лук, а сам разведи огонь.

Когда Юрген справился с костром, вернулся Оташ. В руке он нёс подстреленную им птицу. Шоно умело ощипал дичь, а затем, соорудив вертел, поджарил её на огне. Юргену показалось, что он ничего вкуснее в своей жизни не ел.

Назад они ехали немного другой дорогой, но ночь всё равно застала их в пути.

– Надеюсь, в этот раз без разбойников, – проговорил Юрген, укладываясь на расстеленную шкуру.

– Всё будет хорошо, – уверенно ответил Оташ. И он был прав, по крайней мере, по поводу ближайшей ночи. Утром Юрген почувствовал себя выспавшимся и совершенно отдохнувшим. В шоносар они вернулись уже к полудню.

Оташ сразу же направился к Сагдаю, а Юрген понимал, что ему необходимо было доложиться Рейну. Клятву, данную у волчьего камня, Шу нарушать не собирался, но и потерять работу он тоже не мог. Придя в гер посла, Юрген застал того за чтением какого-то письма.

– Что пишут? – забыв поздороваться, поинтересовался Шу.

– Это корреспонденция из Нэжвилля, – ответил Рейн. – Сегодня доставили с торговцами. Для вас здесь нет ничего интересного.

– Нет так нет.

– Я вас слушаю, господин Шу. Доложите о вашей поездке.

– Ну, мы поехали к этому камню. Это просто камень. Но сарби верят, что он магический. Шаманы и шоно периодически должны посещать такие места. Обряд такой. А меня Оташ с собой взял просто в качестве помощника. Не одному же ему было ехать?

– О чём вы говорили? Шоно рассказывал вам что-нибудь?

– А вот тут основная проблема. Оказалось, что когда посещаешь такие места, надо голодать и молчать. То есть мы ехали молча всю дорогу. Можете себе представить? Ещё и на голодный желудок. Это пытка.

– Сочувствую вам, господин Шу, – усмехнулся Рейн. – Ну, а на обратном пути?

– На обратном пути Оташ показывал мне, как охотиться на куропаток. Ещё пара таких поездок и я стану мрачным молчаливым охотником.

– Идите, господин Шу, всё ясно. Продолжайте свою работу.

– А как тут дела без нас? – спросил Юрген. – Сабира ничего не устроила эдакого?

– Нет, ничего, – ответил Арчибальд. – Эсфира тоже. Вас ждали.

– Пойду, справлюсь о здоровье Сабиры.

– Ступайте, – кивнул Рейн.

При выходе из гера Юрген столкнулся с Олафом. Найтли сжимал в руке большую ароматную лепёшку.

– О! Ты вернулся! – обрадовался Олаф.

– Да, только что.

– Хочешь? – и, не дожидаясь ответа, он отломил от своей лепёшки и протянул кусок Юргену.

– Спасибо, – ответил тот. – Я ещё зайду к вам, а пока мне надо бежать.

По пути к геру Сабиры Шу съел лепёшку и пожалел, что у него не было с собой воды. Подойдя к стражникам, охранявшим Сабиру, Юрген поинтересовался, была ли Эсфира в гере, и, получив утвердительный ответ, заглянул внутрь.

– Добрый день, – поздоровался он. – Как здоровье госпожи Сабиры?

– И тебе добрый день, – ответила Эсфира с улыбкой. – Хвала Табити, госпоже стало лучше.

– Очень рад это слышать. Я ещё вот что хотел сказать… мне ведь нельзя было трогать бубен шамана. Зачем ты меня обманула?

– Я не хотела, – Эсфира опустила глаза. – Ты, наверное, не знаешь всей правды.

– Какой правды?

– Сагдай не хороший.

– Ну, тут да… Он страшный.

– Вот! – оживилась Эсфира. – Он убийца! Он убил моего отца!

– Это ужасно, я не знал, – соврал Юрген.

– Если бы шаманом стал Донир, всё было бы иначе. Он добрый. Если бы великий шоно прогнал Сагдая…

– Великий шоно справедлив. Думаю, он разберётся.

Сагдай передал Оташу долгожданное письмо от сестры, и он поспешил в свой гер, чтобы прочитать его. Асима рассказывала о том, что жизнь в замке ей даже нравится, особенно когда ей удаётся выбраться в зал, где тренируется королевский телохранитель Шепард. Асима уже успела начать обучение фехтованию. К её большой радости, король ничего не имеет против такого увлечения своей юной супруги. Читая письмо, Оташ улыбался, представляя сестрёнку со шпагой в руке.

«Слышала я, что в шоносар с тобой поехал Юрген, – писала дальше Асима. – Я ведь успела познакомиться с ним по дороге в Нэжвилль, когда изображала мальчишку. Он очень милый юноша и так замечательно знает наш язык. Юрген даже помог мне немного с языком нортов…»

Оташ остановился. Перечитал снова. «Он очень милый юноша и так замечательно знает наш язык». Оташу показалось, что он сам вдруг только что перестал понимать родную речь. Шоно перечитал ещё раз. «…и так замечательно знает наш язык».

Письмо выпало у него из рук.

Асима могла его с кем-то перепутать? Мог же в Нэжвилле быть ещё один Юрген? Если же нет, то выходило, что Юрген не просто врал. Он делал это мастерски. Не хуже вышколенных шпионов Алима. Не потому ли он врал, что тоже был шпионом? Какая великолепная задумка. Подружиться с шоно, сделав вид, что не понимаешь его языка и слушать, слушать, слушать. Но если всё же был другой Юрген?

Дверцы гера отворились, и вошедший Шу с улыбкой проговорил:

– Так пить хочется. У нас ведь есть вода?

– Я ведь могу приказать тебя убить, – на родном языке произнёс Оташ, глядя прямо на Юргена. По лицу норта пробежала едва заметная тень. – Ты знаешь наш закон?

– Что? – подал голос Юрген.

– Шпионаж наказывается смертью, – продолжил говорить на языке сарби Оташ. – Хочешь сказать, что не понимаешь меня? Почему же тогда ты побледнел?

Шу смотрел на Оташа и чувствовал, как сильно колотится его сердце. Словно пытаясь вырваться наружу и убежать из этого проклятого места. Оташ знает. Но как? Кто его выдал?

– Я получил письмо от сестры, – словно отвечая на его мысли, проговорил шоно. – Она помнит тебя. Пишет, что ты помог ей учить язык. И что ты замечательно владеешь нашим. Скажешь, Асима врёт? Твоя королева врёт?

– Нет, – на языке сарби ответил Юрген. – Она не врёт.

– Так ты шпион?

– Был.

– Был?

– Был до волчьего камня. Там я поклялся, что больше никогда. У волчьего камня же нельзя лгать.

– Всё это время ты лгал мне.

– Да. Но не во всём.

– Не во всём?

Оташ не знал, чего сейчас хотел больше: избить этого мальчишку до полусмерти или поверить ему.

– Я не хотел обманывать тебя, это был приказ, – дрожащим голосом проговорил Юрген.

– Чей? Короля?

– Нет. Уверен, что король не знает об этом. Это Рейн. Я должен был дать своё согласие работать на него ещё в Нэжвилле. От таких предложений не отказываются. Я норт. Я подданный Нэжвилля. Но… я не лгал у волчьего камня.

– Уходи, – вдруг сказал Оташ.

– Нет, – ответил Юрген.

– Уходи, иначе я убью тебя!

– Нет, – повторил Шу. Он смотрел на шоно своими невозможными светлыми глазами. Таких глаз не увидишь во всём шоносаре. Неужели они лгали?

Оташ сделал шаг вперёд и ударил. Юрген неловко упал, затем сел, потирая рассечённую губу.

– Я заслужил, – проговорил он.

– Ты дважды спасал меня, – сказал Оташ. – Это чтобы я доверял тебе?

– Нет. Первый раз я вообще… – Юрген осёкся.

– Что?

– Не хочу, чтобы это звучало как оправдание, но Рейн запрещал мне вмешиваться. Тебя же не собирались убивать в том поселении. Только унизить. Я этого не хотел.

– Почему?

– Потому что ты мой друг.

– Расскажи про город! – потребовал Оташ.

– Какой город? – не понял Юрген.

– Город, который ты видел во сне. Опиши его.

– Он стоял посреди степи, – начал Шу. – Там были такие красивые дома. И ещё ворота. У ворот были статуи, изображавшие волков. А на площади стоял всадник. Он показался мне похожим на тебя.