Происходящее мне совершенно не нравится.

- Я не хочу оставлять тебя с этим ненормальным. Рассчитывала, что мы поживем вместе. Обсудим все, поговорим. Я помогу тебе немного с малышом, а потом вместе найдем какой-нибудь подходящий выход.

- Я знаю, зай, но Демьян, он…Не оставил бы просто нас в покое, уж такой у него говнистый характер. Сейчас я усыплю слегка его бдительность, и уже там решу, что делать дальше. Думаю, что сбегу, но на этот раз подготовлюсь получше, чтобы точно не нашел. Но скорее всего, и этого делать не придется, он наиграется уже через пару дней и отпустит сам.

Сестра так расписывает, совершенно забывая, что эти пару дней все же необходимо как-то прожить. Но она все уже решила для себя, да и действительно, деваться, получается, некуда. Лучшего я предложить ей все равно не смогу. Мне остается только смириться с этим ее решением и подумать о том, где ночевать мне самой.

К Лизе, в свете ее поведения перед Демьяном, идти мне совершенно не хочется. Но и к Гордею я вернуться не могу.

О чем сообщаю ему, едва он приближается ко мне после разговора.

- Я устала, Гордей, и хочу отдохнуть. Я переночую у Лизы, она снова не против, - говорю я ему.

- Я не знаю ничего, завтра поговорим, - объясняю, когда он ничего не желает слушать.

- Не дави на меня, не торопи, пожалуйста, не принуждай, - умоляю, когда он хочет поймать меня, чтобы прижать к себе.

- Ладно, - сдается он, наконец, но, уже находясь в квартире у Лизы я все равно не ощущаю никакого спокойствия и никак не могу уснуть.

Потому что знаю, что он здесь – за дверью. Сидит, прислонившись к ней спиной, и…не знаю, просто сидит.

Периодически он спускается к машине, сидит в ней или ходит вокруг нее. А потом снова возвращается к двери.

Не уезжает домой. Я чувствую его присутствие даже сквозь толщу бетона и металла.

Лишает сна.

Бередит своим присутствием мои неокрепшие еще душу и сознание.

...

Ночь тянется, кажется, бесконечно, а когда я просыпаюсь и выглядываю в окно, машина Гордея стоит на том же месте, что и вечером.

Он не уезжал никуда, а всю ночь провел здесь, под моими окнами.

Но не успеваю как следует впитать в себя и продумать эту информацию, как во двор въезжает такси, а из него с букетом цветов в обнимку суетливо вылезает Володя и направляется прямиком к подъезду, в котором находится квартира, где я скрываюсь.

"Легче всего обмануть того, кто сильнее всех предан тебе".

Арина

Перед тем, как войти в подъезд, Володя запрокидывает голову, и, не успеваю я отшатнуться от окна, как наши взгляды зацепляются узнаванием.

По телу тут же проносится волна испуга. Боже, как он меня нашел?

Я, конечно, слышала, что по телефону вроде можно отыскать человека, как-то отследить, но не думала, что такая возможность появится именно у Володи.

И что он приедет. О боже, что приедет, как будто его тут для полной неразберихи не хватает.

И так неудобно, что увидел.

Буквально какая-то секунда, и я бы уже спряталась за шторой, и можно было бы сделать вид, что меня тут нет. Но он заметил и теперь я понимаю, что отсидеться никак не получится.

Я ужасно не хочу его видеть, конечно, и ни за что не открыла бы ему. Но, к сожалению, я нахожусь не у себя дома.

Если Лиза настоит, то придется. Она ведь показала себя достаточно осмотрительной, чтобы не влезать в наши разборки с парнями. С другой стороны, Володя далеко не Демьян, чтобы хоть вполовину так весомо угрожать.

Но все же и он может доставить неприятности, если начнет ломиться в дверь или еще как-нибудь шуметь, отвлекая и привлекая соседей.

Выглядываю снова в окно, одновременно с этим прислушиваясь и с секунды на секунду ожидая звонка в дверь. И в этот же момент замираю, потому что Гордей вылетает из машины и решительным широким шагом идет к подъезду следом за Володей.

Сердце сначала сжимается до размеров горошины, а потом разрастается пульсирующим волнением, которое норовит вырваться наружу, разорвав в клочки мою грудную клетку.

Я окончательно понимаю, что отсидеться в четырех стенах не получится.

Несусь в холл, быстро надеваю кроссовки, накидываю на плечи кардиган и, недолго думая выскакиваю из Лизиной квартиры.

Все внутренности сводит в каком-то недобром мучительном предчувствии, и не успеваю я кубарем скатиться на первый этаж, как опасения мои сейчас же подтверждаются.

Между Гордеем и Володей происходит драка. Самая настоящая драка. С ударами, матами и кровью.

Побеждает, конечно, Гордей.

Я вздрагиваю, когда он наносит Володе удар за ударом, с равнодушным, почти скучающим выражением на лице, ничуть не жалея того и не стремясь эти удары хоть как-то сгладить.

Букет валяется на полу жалкой кучкой в самом дальнем углу.

- Прекратите! – кричу я, и мой голос эхом отскакивает от стен.

Подбегаю к парням и ухватываю Гордея за плечо.

Он останавливается на мгновение. Володя тут же сгибается пополам и закашливается.

- Гордей, ты с ума сошел, - восклицаю я.

- Просто объясняю, что ему здесь нечего делать.

Его голос ровный и спокойный. Какой же ровный и какой спокойный. А при этом...

-Ты же его убьешь, Гордей!

- Поверь, до этого еще далеко, - произносит, сплевывая в сторону.

Его губа с левой стороны тоже немного рассечена и кровоточит.

- Мне не горит сесть из-за него в тюрьму.

И снова пинает Володю куда-то под ребра.

Я собираюсь повиснуть на руке Гордея, чтобы поскорее прекратить это ужасное побоище, но тут Володя, пользуясь тем, что все внимание Гордея опять сосредоточено на мне, распрямляется и сразу же делает бросок.

Я вскрикиваю, потому что не ожидала, да и считаю, что нечестно, когда со спины, но слава богу Гордею удается увернуться и Володин удар приходится всего лишь по касательной.

И все равно этот удар отзывается во мне тупой болью, как будто сейчас ударили меня саму.

Гордей, недолго думая, дает сдачи, и Володя снова отшатывается к стене.

- Прекратите, - снова ору я и Гордей снова слушается меня.

- Жалко его? – усмехается он, быстро стирая кровь с губы кулаком.

- Просто прекратите это, и все, - не вдаюсь в ненужные никому сейчас подробности.

- В твоих силах прекратить, Бельчонок. Просто поехали со мной, и всё. Все проблемы сами собой решатся.

- Она никуда с тобой не поедет, - задушено произносит Володя и закашливается. Его лицо побито в разы сильнее, чем у Гордея.

И все же Володя находит в себе силы подняться. Распрямляется, сплевывает.

- Арина совсем скоро станет моей женой, - бросает он уверенно и так, будто я уже дала ему свое согласие.

- Что?

Гордей застывает, будто услышал сейчас самую невероятную новость в мире.

Я же мысленно взрываюсь и захлебываюсь в ужасающем отчаянии.

Пожалуйста, не надо подробностей. Пожалуйста, пожалуйста, пожалуйста...

- Еще вчера, с полного одобрения ее родственников, я сделал Арине предложение, - заявляет Володя гордо, - и если бы не ты…

- Вчера? - переспрашивает Гордей, цепляясь зачем-то за эту фразу.

- Да. Сразу же как приехал и рассказал Арининой тете о своих планах.

- Ты приняла его?

Гордей разворачивается ко мне так резко, что я вздрагиваю от неожиданности и не сразу переключаюсь, завороженная происходящими передо мной событиями.

- Арина. Ты приняла...предложение? Приняла? – Гордей прожигает взглядом и продолжает требовать от меня ответ.

Смотрит так пронзительно. Его глаза в полумраке подъезда горят ярким огнем и у меня дух захватывает от их бесконечной глубины.

- Приняла, конечно приняла, - весомо задвигает Володя, и я отшатываюсь от его слов, словно от чего-то материального.

- Н…нет, нет, - мотаю я головой. – Я не приняла.

- Пока не приняла, но обязательно примешь со дня на день, - снова наседает Володя, и смотрит прямо в мои, полные непонимающего отчаяния, глаза.