По дороге мы разговариваем мало, но зато все время переглядываемся. И от каждого его взгляда по груди в районе солнечного сплетения и низу живота разливается горячее, вызывающее мурашки по всему телу, тепло.

- Гордей, ты не мог бы не смотреть на меня так, – выдыхаю я в какой-то момент, не выдерживая той мощи энергетики, что искрит и переплавляется между нами. Я буквально тону в этой чувственности, и мне страшно, что я потеряюсь в ней и не смогу реагировать ни на что другое.

- Как? – выгибает он бровь. – Как я смотрю, Бельчонок?

- Ты знаешь, как, - выдаю задушено. – Зачем еще уточнять.

- По кайфу просто твоя скромность.

Я разрумяниваюсь еще сильнее.

И я не очень с ним согласна насчет скромности.

Мне кажется, моя скромность осталась где-то в прошлой жизни. И подтверждением этому служит то, как мы целуемся по приезде в универ. Этот поцелуй можно назвать скромным разве что в приступе какой-нибудь белой горячки.

- Мы проведем сегодня вечер вместе, - то ли спрашивает, то ли утверждает Гордей. – Да, Арин, да?

И снова обнимает меня и целует.

- Я же обещала тебе вчера.

И он снова целует меня так, что я забываю обо всем.

- Люблю тебя, не обижу тебя, - шепчет он мне. Повторяет, словно мантру.

И я верю.

Я так влюблена в него, что верю всему и ни о чем больше думать не могу. Не представляю, как я жила раньше без его поцелуев и объятий.

В перерывах между лекциями мы все время с ним, только с ним. На парах шлем друг другу новые смс.

Моя жизнь и мое мировоззрение полностью изменились всего в какие-то пару недель жизни здесь.

Так остро, волнительно, предвкушающе.

Даже вчера, когда мне написал Володя и сообщил, что приедет в выходные, я ответила ему, что он может приехать только как друг, потому что я влюблена в другого.

«Это тот парень, Гордей?» - написал он после паузы, и я ответила «да».

А потом ощутила острый укол вины, и приписала коротенькое «прости».

Больше Володя мне не писал, и я тоже не писала ему больше, трусливо радуясь, что он не требует новых объяснений, ведь я не уверена, что могу их дать.

Как объяснить, что меня закрутило, и бросает в огненный омут с головой. Как рассказать?

Все предупреждения, все обещания родителям, тете и сестре вести себя благоразумно благополучно мной позабыты. В голове только он – Гордей, и его жаркие горячие поцелуи.

- Сейчас, Арин...Не станем дожидаться вечера...Поехали ко мне прямо сейчас, – выдыхает в мои губы Гордей, когда мы стоим и целуемся с ним у его машины по завершению лекций.

Мне даже плевать, что нас могут увидеть за этим занятием другие студенты.

Но я все же нахожу в себе силы ответить отрицательно.

- Нет, не сейчас.

- До вечера долго ждать.

Он прислоняет свою щеку к моей, слегка трется об нее. Играет губами с мочкой моего уха.

- Незаметно пролетит, - лепечу я, растворяясь в крайне приятных ощущениях.

- Пойдем вначале снова в кино? Или в ресторан? Куда хочешь?

- А ты?

- Я бы увез тебя куда-нибудь отдохнуть, хотя бы на несколько дней. Могли бы слетать к океану. Если бы не твои родственники.

- Марта Сергеевна уже предложила мне лететь в Анталию, - признаюсь я. - Там будет проходить какая-то сборная фотосессия. Ты знаешь об этом?

- Да, знаю. Мне она тоже предложила лететь.

- И ты согласился?

Гордей отстраняется слегка, но не убирает рук с моей талии.

- Пока нет.

- Почему?

- Потому что я полечу, если ты полетишь.

- Но ты даже не заговаривал об этом.

Гордей пожимает плечами.

- Не знаю. Думал, сама расскажешь.

- Вот, рассказываю.

- Я рад. Ну, что делишься своими делами.

- Да...

Не знаю, что еще сказать.

Но разговоры не нужны. Гордей притягивает меня к себе и снова нежно, но одновременно с этим глубоко и жарко целует.

- Если ты сможешь полететь будет здорово, - шепчет мне на ухо, пока я стараюсь прийти в себя.

Да, было бы очень здорово.

- Я не говорила еще с тетей. То есть, намекнула, но она и слышать ничего не хочет.

- Тебе бы пора жить самостоятельной жизнью. Я предлагал уже и предлагаю снова. Съезжай от тети, перебирайся ко мне.

Я молчу, но вижу, что Гордей ждет ответ.

- Для меня это слишком серьезный шаг, - отвечаю, наконец. – Давай…я подумаю.

- Ладно, окей. Главное, сегодняшний вечер ты проводишь у меня.

Я киваю.

- Хорошо. Только сейчас отвези меня, пожалуйста, домой. А вечером мы с тобой снова встретимся.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Мне хочется собраться со всей тщательностью. Нарядиться, сделать прическу, подкраситься.

Я сама согласилась на это, сама хочу зайти дальше.

- Созвонимся в шесть, - говорит Гордей, прежде чем высадить за сотню метров от моего подъезда, и я поспешно киваю.

- Хорошо.

- Сложно дождаться, - жалуется он.

Я смеюсь.

Романтический вечер в компании Гордея. С продолжением. Он ждет его не меньше, чем я. А даже в сто раз больше. Думает только обо мне и больше ни о ком.

Волнение пульсирует во всех частях тела.

Кровь бурлит по венам.

…

В квартиру я захожу с осторожностью. Рассчитываю, что тети не окажется дома, и некому будет расспрашивать меня о работе. Не хочу снова врать и юлить. Тем более сейчас, когда мысли совсем о другом.

В коридоре все вроде спокойно, но едва толкаю дверь своей комнаты, как натыкаюсь на тетю Галю.

Она стоит в самом центре. А в руках у нее те деньги, что передала мне Марта Сергеевна за фотосессию. А мне ведь казалось, я надежно спрятала. И как минимум думала, что тетя не станет рыться в моих вещах.

Сердце сжимается, кровь отливает от лица, ноги подкашиваются.

- Арина, что это?!? – вопрошает тетя и в ее голосе я улавливаю знакомые мне с детских лет нотки паники.

Ее рука ложится на сердце.

- Арина, отвечай сейчас же!

Я перевожу взгляд с тетиного лица на ее руки, потом снова на лицо.

- Это деньги, - говорю я, с трудом выдавливая из себя.

Но мой ответ злит тетю еще сильнее.

- Сейчас же говори мне, откуда они у тебя! У кого ты их украла!?!

Что?!?

От ее слов я испытываю такой шок, что еле дышу.

- Как вы могли такое подумать?!? Я их заработала!

- Заработала? Интересно чем?

- На фотосессии. Никакого криминала. Я всего лишь прорекламировала коллекцию зимней одежды.

- Ага, рассказывай. Чтобы такие деньги платили просто за фотосессию. Одним местом ты их заработала, вот они у тебя откуда! А ведь мне Дашка из второго еще два дня назад говорила, мол, Аришку-то какой франт на дорогой машине подвозит. А я дура не поверила этой завистливой сплетнице, даже отругала ее, чтоб не наговаривала. Уверяла ее и всех остальных, что наша Ариша девочка серьезная. Так вот значит, как? Все правда.

Тетя подскакивает ко мне и трясет перед глазами деньгами.

- Ну, отвечай давай! По стопам сестры, значит, решила?

Мне обидно за эти обвинения до слез. Наверное, поэтому на меня вдруг находит решительность.

- Почему вы вообще роетесь в моих вещах? - выпаливаю я на повышенных. - Кто вам давал такое право?

Тетя не ожидала. Ее глаза извергают молнии, рот открывается и закрывается.

- Кто дал право? - выкрикивает она, наконец, слегка придя в себя.

- Кто дал право??? Ты...Да как ты... Ты живешь в нашем доме! Мы тебя кормим, следим, чтобы ты жила в нормальных условиях и спокойно училась, а ты...ты...вот, значит, как! Отплачиваешь черной неблагодарностью за все наши добрые дела!

- Если так стоит вопрос, то я от вас уйду, - восклицаю я на эмоциях и подхожу к шкафу.

Достаю сумку и начинаю запихивать в нее все, что попадается под руку.

- Уйду от вас. Я эти деньги честно получила за работу моделью на фотосессии. И ничего криминального или недопустимого я не делала! Но если вы не хотите принять это, я... уйду!