— Не снимай ее с сидения, хорошо? Ты можешь отнести ее в свою комнату или поспать на диване.

— Подожди, ты уходишь? — в его голосе была слышна паника.

— Мне нужно поспать, Нейт. Я очень устала.

— Я понимаю, но… не уходи, — прошептал он. — Я все еще нуждаюсь в тебе. Пожалуйста.

Я почти спала на ногах, но эти слова что-то сделали со мной. Обычно было наоборот — это он мне нужен. Но как бы мне не было жалко Нейта, мне нравился обмен ролями.

Какой еще мужчина нуждался во мне, только если он не планировал свою свадьбу?

— Ладно, — согласилась я. — Но нам нужно поспать, пока спит она. — Я уже готовилась к тому, чтобы спать на диване, поэтому была удивлена его следующими словами.

— Поднимайся наверх.

Это было смешно, но мое сердце стало стучать немного быстрее.

Не выдумывай то, чего нет, Эмми. Он не хочет оставаться наедине с ребенком. Это не имеет никакого отношения к тебе и к нему.

— Хорошо. Принеси автокресло. Только аккуратно.

Вы бы подумали, что сиденье сделано из надувного стекла, ведь он был таким заботливым, неся его по лестнице. Раньше я никогда не была в спальне Нейта, но она была схожей с моей спальной зоной. Раздвижной шкаф, главная ванная комната с другой стороны. Я была слегка удивлена тем, что декор был настолько нормальным, никаких зеркал на потолке или секс штучек. Просто белое постельное белье, кирпичные стены, кровать и тумбочка.

— Ты можешь воспользоваться ванной комнатой, — мягко сказал он, поставив сиденье на полу рядом с кроватью королевского размера и включив прикроватную лампу. — Во втором ящике есть запасные зубные щетки.

— Спасибо.

Я прошла мимо его шкафа (он пах, как Нейт) в ванную и тихо закрыла за собой дверь. Я включила свет, давая своим глазам привыкнуть, так как мы несколько часов сидели в темноте, и нахмурилась, глядя на них — налитые кровью и измазанные тушью. После того, как воспользовалась туалетом и помыла руки, я нашла новую запасную зубную щетку (отказываясь думать о том, зачем ему столько) и почистила зубы. Обычно мне было бы любопытно узнать, что еще я найду в его ванной, но я слишком устала, чтобы даже заглядывать в его шкафчики.

Когда я вышла, Нейт стоял у кровати, протягивая что-то свернутое и белое.

— Ты можешь спать в этом, если хочешь.

— Хорошо, спасибо, — я заметила, что он сменил джинсы на черные пижамные штаны, но футболка все еще была на нем.

Пока он был в ванной, я выскользнула из джинсов и свитера и быстро натянула хлопковую футболку, которую он дал мне, оставаясь в лифчике. Футболка была большая и удобная, но понюхав воротник, я расстроилась из-за того, что от нее пахло стиральным порошком, а не Нейтом.

Не будь такой странной. Просто ложись спать.

Похоже, Нейт спал с левой стороны кровати, поэтому я быстро положила одеяло справа, легла и натянула его до подбородка.

Через мгновение дверь в ванную открылась. Нейт вошел в комнату, подошел к другой стороне кровати, передвигая Пейсли ближе к ней. Он снял наручные часы и выключил лампу, но затем остановился.

— Ты бы предпочла, чтобы я спал внизу?

— Нет, — сказала я. Затем не удержалась от шутки. — Несмотря на твою репутацию, не думаю, что ты попытаешься что-то сделать.

— В этом конкретном случае ты права, — он забрался в постель. — Никому не говори.

— Твой секрет в безопасности со мной.

Когда мы оба лежали под одеялом, Нейт на спине, я на своей стороне, повернувшись к нему, он прошептал:

— До сих пор не могу в это поверить.

— Я тоже. Это слишком много.

— Это то, что она сказала, — прошептал он через мгновение.

Несмотря на мое истощение, я хихикнула. Он мог быть отцом, но он все еще был парнем.

— Прости. Не смог удержаться, — он замолчал на минуту, и я почти заснула, прежде чем он снова заговорил. — Эмми.

— Да?

— Мне страшно.

Я открыла глаза. Он все еще лежал на спине, обнимая руками одеяло. Автоматически я положила свою руку на его бицепс.

— Понимаю.

— Спасибо, что осталась, — он посмотрел на меня.

— Всегда пожалуйста.

Я так и уснула, оставив руку на нем.

Нейт

Мое тело умоляло мой мозг заткнуться, но даже с закрытыми глазами, когда мышцы расслабились, а в комнате было темно и тихо, мысли не затихали.

У меня есть дочь.

Моя жизнь никогда не будет прежней.

Когда шок отступил, и наступила реальность, я все больше и больше впадал в панику.

Что, если Рейчел не вернется? Что я буду делать? Альфа-мужественность в сторону. Как я собирался быть человеком, которым я был, человеком, которым я любил быть, будучи отцом этого ребенка? Возможно ли это? А как насчет моей работы? Спортзала? Моей социальной жизни? Путешествий? У меня были планы, черт побери. Цели. Огромный список. Я хотел бежать с быками, покорить Килиманджаро и прыгать с парашютом в Дубае. Ничего из этого я не смогу сделать с ребенком, привязанным к себе.

И я понятия не имею, как быть отцом.

Я подумал о своем собственном отце, который скончался три года назад из-за проблем с сердцем, но который оставил свою семью так давно, что я даже не осознал его потерю. Но я не винил его ни за то, что он был далеко, ни за то, что он стал причиной маминого срыва. Это была еще одна потеря. Именно эта потеря превратила нас в алкоголичку, страдающую агорафобией и ипохондрией и в адвоката по разводам с железной клеткой вокруг его сердца. Я давно понимал, что любовь — это то, чего нужно опасаться. Избегать. И при необходимости уничтожать.

В противном случае это уничтожит тебя.

Проблема заключалась не в самой любви. Проблема заключалась в том, чтобы позволить себе заботиться о ком-то настолько сильно, что их потеря сильно порежет вас, до костей, настолько глубоко, что вы потеряете часть себя. И эта часть является вашим доверием к Богу, вашей верой во Вселенную, вашей убежденностью в том, что если вы желаете достаточно сильно, много молитесь и любите слишком яростно, то это спасет жизнь. Это спасет вашу семью. Это спасет вас.

Так что вы должны быть бдительными, если хотите защитить себя. И я был. Я ожесточил свое сердце до такой степени, что ничто и никто не мог добраться до меня. Я никогда не влюблялся. Никогда не испытывал соблазна жениться. И я никогда не планировал быть отцом. Знаю, что некоторые парни думают, что распространение их семени — это акт мужественности, но, черт возьми. Что касается меня, мое семя останется в хранилище, где оно и должно быть. Возможно, после этого я сделаю вазэктомию; то есть, если ребенок навсегда не испортит мою сексуальную жизнь.

Я посмотрел на Эмми.

Ее дыхание было глубоким и медленным. Она повернулась в другую сторону, но ее длинные волосы тянулись к моей подушке. Они пахли так чертовски хорошо — пирожным или чем-то вроде этого. Время от времени она бормотала что-то, что я не мог разобрать, но это почти заставило меня улыбнуться. Даже во сне (ставлю на это десять баксов) она спорила со мной. Слава богу, она согласилась остаться здесь. Я никогда так сильно не хотел, чтобы женщина ночевала у меня и при этом не занималась со мной сексом.

Невероятно, что мы с Рейчел год назад во время нашего марафона и поглощения виски создали жизнь. Часть меня до сих пор не могла в это поверить.

Каковы были шансы? Разве презервативы не на девяносто девять процентов эффективны? Может презерватив был испорчен? Или у меня суперсперма, которая проникает сквозь латекс.

На мгновение, я даже почувствовал гордость за своих пловцов, но затем вспомнил результат этих действий.

Кстати, она давно не издавала ни малейшего звука.

Мое сердце начало сильно биться, и я сразу же пошел проверить, дышит ли она. Малышка была в полном порядке, но что-то во мне не могло поверить в то, что я еще ничего не испортил.