Блаж выдохнула рассеивающийся и уходящий в небо туман. Балда слушал с открытым ртом, потому что все эти рассказы звучали как какая-то волшебная сказка. Он даже не все сказанные слова понимал. Мысль о том, что это не какое-то волшебное будущее, которое всех их ждет, а далекое утраченное прошлое, которого люди лишились по собственной глупости, сильно его опечалила.

— Ты рассказывал, что у тебя там команда охотников, и в команде есть маг. Расскажи, что он умеет делать, с помощью магии, разумеется? Вырезание свистулек из дерева меня не интересует! — Блаж засмеялась. — И на что вы там охотитесь такое?

— Ну, сам я в охоте не участвую, а вот дядя со своей командой охотится на магических животных — это обычные животные, которые случайно наткнулись на разбросанные по миру сгустки магии и смогли выжить и приспособиться к ней. Обычно всех этих животных магия делает сильнее, быстрее и умнее, чем они прекрасно пользуются в своей жизни. Охотятся на животных ради шкуры, которая особенно ценится благодаря своим магическим свойствам. Не знаю точно, что с этими шкурами делают, но, судя по всему, их выделывают и шьют из них магические вещи, обладающие различными параметрами, в зависимости от того, какое животное какой источник магии нашло.

Блаж села и посмотрела на Балду выпученными глазами. Вернер лежал молча, еле сдерживая смех.

— Что до нашего мага, Кристофа, — продолжал Балда, — то он несколько лет обучался магии в магической то ли школе, то ли академии в Товерне. Из того, что я знаю, он умеет вызывать огонь и совершать различные манипуляции с воздухом, — недавно он спас моего падающего дядю, создав, как он сказал, «воздушную подушку». Еще он умеет наделять магией оружие, увеличивая наносимый им урон, но для этого ему нужны специальные приспособления. Ну и всякие бытовые мелочи умеет делать: очищать одежду, покрывать магией посуду и тело, чтобы они не пачкались. Ах да, еще он умеет делать парные амулеты — если он не соврал тогда в магической лавке. Думаю, что он может еще много чего, просто я всего не знаю.

В этот момент Вернер не выдержал и заржал в голос. Балда сел и обернулся к ним: он увидел слезы на глазах смеющегося Вернера и сидящую Блаж, на лице которой отражалось ироничное удивление, граничащее со ступором.

— Я что-то не то сказал? — тихо спросил Балда. Блаж только покачала головой.

— Я уже поняла, что война отбросила вас на самое дно, и вы одичали, но, когда ты сказал про города-государства, у меня сложилось впечатление, что сейчас все не так уж и плохо. Однако в плане магии за две тысячи лет можно было хоть немножко подняться. А сейчас я просто уверена, что вы снимаете с пораженных магией животных шкуры только потому, что эти шкуры светятся магическим светом. Но это такая дикая нелепость и предрассудки, что у меня нет слов. Магия не живет в мертвом теле того, кто не владеет ею с рождения, а в теле врожденного мага сохраняется лишь несколько дней. На меховых шкурах магический эффект будет сохраняться дольше, но через неделю-две от него ничего не останется. Единственная ценность такой шкуры — это ее плотность и прочность, приобретенные за то время, что животное пользовалось магией. Можно просто пошить одежду из двойного слоя обычных шкур, и она будет плотнее, если мы сейчас говорим о каком-то подобии легкой брони. Я так понимаю, что вряд ли из них делают носки и шапки.

— Я слышал, что со шкур пытаются собрать магию. Когда мы снимаем шкуру, то покрываем ее специальным раствором, удерживающим магию, — Балда уже понял, что сейчас в их глазах выглядит еще большим идиотом, чем в реальном мире, но нужно было во всем разобраться до конца.

— Кажется Блаж не понимает, как зарабатываются денежки, — вмешался Вернер. — Продается не какая-то шкура, а шкура непобедимого магического монстра, и плевать, что она просто толще обычной, зато можно всем говорить, что она волшебная, защищает от стрел и заживляет раны. Иллюзия — самый дорогой товар во все времена во всех мирах.

— Ладно эти шкуры — идиотизм полнейший, но ты сказал, что Кристоф маг. Вернер, ты слышал? Они называют магом фокусника, который умеет разжигать огонь, уплотнять воздух и делать амулетики! Скажи еще, что Кристоф пользуется волшебной палочкой и произносит заклинания вслух. И у них там целые школы таких фокусников. Что еще? Они оружие покрывают магией, чтобы оно не просто резало, кололо или рубило, но еще и обжигало или било магическим током.

— Он еще раны заживлять умеет, — тихо промямлил Балда в защиту Кристофа, вдруг вспомнив, что тот в команде выполнял роль целителя. Он помнил, что никакой палочки у Кристофа не было, но многие свои заклинания он порой проговаривал вслух. С одной стороны, ему было немного обидно за прямоту Блаж, но с другой — он видел, что судьба свела его с уникальными для его мира людьми, которые родились и выросли в совершенно другой вселенной, которой уже две тысячи лет как не существует. Они не пытались обидеть или принизить Кристофа, они просто давали ему понять, кем бы был Кристоф со всей своей магией в их мире. К тому же злиться на Блаж было совершенно невозможно. Если даже великие маги ее мира просто смирились с ней, и сам глава высшей школы не смог отказаться от испытания опытного образца ее артефаката, то ему, Балде, вообще не на что было жаловаться.

— О! Не все так безнадежно! — сказал Вернер. — Лечебная магия даже мне давалась с трудом, а Блаж так могла даже больше навредить, чем залечить. Помнишь, как…

— Заткнись! Для магии лечения нужен особый дар! Может быть, твой Кристоф не тем занимается, — Блаж вопросительно подняла брови. — Лечить людей гораздо лучше, чем фокусы на рынке показывать.

— Так он нас и лечит, когда в битве с очередным монстром кто-нибудь из нас оказывается ранен, — Балда начал увереннее защищать Кристофа. — Обычно этим кем-то бывает Джоф, мой дядя, потому что он стоит в первых рядах, точнее, ряду, точнее, он бьется с монстрами один на один, а Роджер с Хлоей его обстреливают, а Кристоф либо лечит, либо пытается дезориентировать монстра магией.

— Зачем Роджер с Хлоей обстреливают твоего дядю? — Вернер поймал Балду на странном построении фразы.

— Чтобы он не переусердствовал и не повредил ценную шкуру, — Вернер повернул голову и посмотрел в покрасневшие глаза Балды. Секунд пять длилась пауза, затем они оба засмеялись. Блаж зевнула, — не хватало только, чтобы она уснула во сне Балды.

— Если ты раздобудешь себе хотя бы капельку магии, то уверена, что я смогу научить тебя пользоваться ею лучше, чем умеет и смог бы обучить тебя Кристоф, — самоуверенная и пьяная Блаж все еще ходила вокруг Кристофа. — Нам так и не довелось проверить артефакт на магическое обучение с нуля, потому как в школе новички уже обладали достаточными представлениями о магии. Но вот обычное магическое и физическое обучение оказались очень эффективными.

— Когда мы приступим к обучению? Мне нужно догонять мой возраст и мой мир, чтобы стать полноценным человеком, — он три раза запнулся на короткой фразе, так как разволновался после предложения Блаж, и все равно сказал вовсе не то, что думал на самом деле.

— Чтобы стать полноценным, тебе не нужно ничему учиться, — просто носи «Болиголов» и будешь как обычный человек для своего мира. Но если ты хочешь стать сильнее, умнее, ловчее и даже научиться владеть магией, то в этом я могу тебе помочь. Ну или же можем просто поискать решение, как вылечить твой разум, чтобы ты мог пользоваться своей памятью и без «Болиголова»! — высказалась Блаж.

— Я готов обучиться всему, чему вы сможете и захотите меня научить! — коротко и без лишних слов ответил ей Балда.

— Отлично! Приступим, как только ты протрезвеешь! Мы все в одной лодке — пьяный ученик и пьяный учитель не очень хорошее начало.

— Зато на любом уроке мы всегда будем общаться на одном языке, — попытался пошутить Вернер, но Блаж не рассмеялась.

— Сегодня мы, конечно, повеселились, но с этого дня ты перестаешь пить. Это самое главное правило обучения! Точнее, одно из самых главных правил, — уточнила Блаж.