— Какие еще есть самые главные правила? — спросил Балда.

— Я буду сообщать их тебе по мере необходимости, — ответила Блаж.

— Ты имела в виду «по мере появления!» — быстро отреагировал Вернер, но Блаж проигнорировала это замечание.

Вернер убрал магическую защиту с острова, и ветер тут же выгнал остатки розового тумана. Это никого не расстроило, так как эффект от тумана никуда не делся.

— Где ты умудрился так напиться? — спросил Вернер. Балда открыл было рот, чтобы ответить, но вдруг понял, что слова бесполезны, — такое нужно показывать.

— Сейчас покажу. Ложитесь поудобнее, — из песка поднялись три комфортные лежанки, тут же занятые немногочисленными зрителями, небо потемнело и на его фоне появилась таверна, наполненная людьми. На этот раз Балда не стал размывать лица тем, кого знал, а остальные посетители никому не были интересны. Он не стал им показывать часы застолья, а только продемонстрировал царившую в таверне атмосферу.

— Я узнаю это лицо! — сказала пораженная Блаж. — Неужели этот жирдяй смог дожить до вашего времени. Вернер, узнаешь его?

Она говорила явно не о Джофе, а о Соларусе.

— Еще бы. Ученик, которого впихнули в школу только потому, что его родители были меценатами города, — это вызвало массу недовольства, а глава школы чуть не лишился своего места. Даже не помню, как это смогли замять, но мальчик остался на обучении. Ни врожденного магического дара, ни талантов к магии у него не было, но старался как мог. Вообще-то это первый упитанный маг, который обучался в нашей школе, — довольно редкое и парадоксальное явление. Обычно магия сама помогает поддерживать организм в тонусе, и энергия мага рационально распределяется по телу, а при избытке энергии увеличивается ее плотность и концентрация, так что растолстеть магу сложно даже намеренно, — Вернер прервался и приподнялся на локтях, чтобы лучше разглядеть Соларуса. — Но в итоге он смог закончить школу и, хоть и довольно плохо, сдать нужные экзамены. Не удивлюсь, что он до сих пор называется Соларусом. Сам себе выбрал космическое имя. Давно это все было.

— Самовлюбленный малый! — сказала Блаж. — Сейчас вспоминаю, что он постоянно расспрашивал преподавателей о магической ауре школы и о вечной молодости. Значит он в итоге нашел способ продлить свою жизнь.

Балда быстро понял, что Соларус был единственным правителем своего города за все время его существования. Он рассказал им, что Соларус основал свой собственный город Соларсбург и собрал в нем не самых честных людей, но в его городе законы работали лучше, чем в некоторых других городах. Эта популярная таверна «Синяя лошадь» как раз находится в Соларсбурге.

— Если бы я столько весил, то искал бы способы похудеть, — заметил Вернер.

— Может, он и искал и до сих пор ищет! Просто для этого ему нужно много времени, — Блаж стала в защиту Соларуса. Из общения этой парочки было сложно понять, занимает ли Блаж противоположную точку зрения потому, что серьезно так думает, или потому, что она противоположная.

— Тогда надо ему сказать, что таверна не лучшее место для таких поисков, — парировал Вернер.

— Не думаю, что он недоволен своей фигурой, иначе бы вряд ли согласился на такую долгую жизнь с такой неразрешимой проблемой, — предположил Балда. — Если даже магия не может помочь ему поддерживать фигуру, то другие способы тем более не помогут. Я прав?

— Кого ты спрашиваешь? — спросила Блаж. — Мы маги, а не эксперты по лишнему весу. Может быть, он действительно собой недоволен, не может похудеть и ищет какой-то особенный способ. А, может быть, он уже не раз худел, просто быстро набирает вес, учитывая то, что он сидит с вами в таверне.

— Давайте переключимся. Просто порадуйтесь за Соларуса: он пережил войну, построил город и до сих пор отлично выглядит! — Вернеру надоело обсуждать лишний вес и Соларуса. Он сейчас даже немного завидовал Соларусу, ведь тот был жив, а Вернер мертв.

— А больше никого не узнаете? — спросил Балда. Роджер надел на его голову «Болиголов», забрал его у Хамана и сделал так, что артефакт в итоге оказался у Балды, — все это наводило на конкретные размышления. Ему хотелось узнать о Роджере больше, и его лицо в какой-то момент заняло половину неба.

— Это что за бородач? — поинтересовалась Блаж. — Симпатичненький! Уверена, он встречается с этой девчонкой!

— Обычный мужчина, — приревновал Вернер бестелесную Блаж к мужчине, с которым у нее никакой возможности встретиться не было. — А вот девушка — красавица. Это ваша лучница Хлоя?

— Да, — Балда принял их ответы, но подумал, что это ничего не доказывает и не опровергает. — Она ни с кем не встречается, насколько я могу помнить и понимать.

Он показал им Джофа, которого сочли довольно интересным и воинственным, и Кристофа, которого сочли достаточно худым для мага.

— Стой! Можешь остановить свое воспоминание? — попросила Блаж в месте, где все сидели за одним столом и Соларус уже собирался уходить. Балда остановил картинку, чему сам очень удивился. Дальше Блаж уже все сделала сама. Она махнула рукой и всем показалось, что она повернула небо. Она приблизила лицо Кристофа — он выглядел пьяным и находился в состоянии моргания с полуоткрытым ртом. Картинка пришла в движение, и лицо несколько раз моргнуло, сделало движение губами, а по шее прошлась странная судорога. — Твои воспоминания довольно четкие, особенно эти мелочи, которые не запомнит сознание. Вернер, что думаешь?

— Да это может быть что угодно, — пожал плечами Вернер. — Может, у него какой тик, спазмы или судороги от недостаточного веса и частого употребления алкоголя.

— Он худой не от голодания, а напивается с нами всего несколько раз в год. По утрам он всегда занимается медитацией с Хлоей и Роджером. Если честно, я такой судороги у него никогда не замечал, если мы можем полагаться на мою нынешнюю память, — отчеканил Балда.

— Ну, тогда похоже на отравление багряницей, — сделал заключение Вернер.

— Очень похоже, — подтвердила Блаж. — Эту ягоду вывели в высшей школе еще до нашего там появления. По сути это малина с магическим эффектом. Если добавить ее в вино, то она придает ему особый приятный вкус. Только вот такое вино странным образом действует на врожденных магов: пока ягода не выведена из организма — а это несколько дней — маги теряют способность управлять своей магией и чувствуют сильную усталость. Особенно это касается всех новичков, которые все еще управляют магией через заклинания. Магам высокого уровня такие проделки не страшны, поскольку они сами могут снять с себя эффект от багряницы с помощью магии.

— Либо сделают быстрое противодействующее снадобье, — добавил Вернер.

— Мы в школе так подшучивали над врожденными магами. Было весело смотреть как они лажают на практических занятиях по магии, а потом ходят на пересдачу, — Блаж рассмеялась. — Думаю, такой трюк с Кристофом мог провернуть только Соларус.

— Либо вам случайно достали древнее изысканное вино. Багряницу не сложно вырастить, главное знать как.

— Это не опасно для жизни? — все, что хотел знать Балда.

— Да нет, напрямую магу это не навредит. Но косвенно может и убить: он же у вас лекарь, так что смотрите не пораньтесь ближайшие три дня.

Балда успокоился после этих слов. Весенний сезон охоты закончился, и все, что им было нужно, это добраться до Товерна и сдать шкуры. В компании Джофа это не представляло особых трудностей. Заметив непонятно с чем связанную скуку в глазах Блаж, Балда, чтобы развеселить ее, показал им выступление барда. Уже через несколько минут глаза волшебницы вновь загорелись огнем. Сначала симпатичная Хлоя не вызывала в ней никакой реакции, но, как только она увидела ее на столе, услышала ее голос и прочувствовала ее энергетику, сразу же в нее влюбилась. Вернер тоже оценил весь шарм юной лучницы. На песне, где все топали, оба мага начали хлопать в ладоши, а песня про вора запала им в душу.

— Ох, смотреть на это веселье со стороны выше моих сил! — внезапно Блаж резко вскочила прямо на стол к Хлое, потому что они каким-то чудесным образом оказались в той самой таверне. Она вписалась в воспоминания Балды, изменяя их под себя, и заняла место одной из девушек из Борделя. Балда и Вернер оказались возле стола, среди толпы лезущих к столу пьяниц. Блаж начала скакать под музыку вместе с девушками, а затем вытянула обоих мужчин на стол, заставив кружиться с ней в хороводе. Они не смогли отказать Блаж не потому, что музыка была зажигательной, а потому что были немного ошарашены тем, что совершенно неожиданно оказались внутри воспоминания Балды, где детальное воспроизведение таверны и ее посетителей поражало своей реалистичностью. Балда мог видеть Хлою еще ближе, чем видел накануне. Вернер был поражен не меньше: они и раньше могли видеть воспоминания и сны тех, кто надевал находящийся в разработке артефакт, но быть их непосредственными участниками им еще не доводилось. Хотя, может быть, Блаж уже и доводилось, просто Вернер об этом не знал.