— Ты иди, я сейчас. Через 5 минуточек буду… — девушка стала вновь пялиться в пламя, теперь бывшее значительно большим прежнего, а также более горячим. Все же она частично послушалась совета и стала себя хоть чуть-чуть обогревать и неважно, что такого количества тепла категорически недостаточно. Свечение собственноручно созданной магии вновь поглотило её внимание.

— Эээ… Ладно, пожалуй, я пойду. Побыстрее возвращайся, — с некоторым беспокойством и опаской в голосе проговорил парень, после чего неуверенно развернулся и побрел на выход из пещеры. Эта ситуация оставляла странное послевкусие, понять которое он не мог, но пытался. Слишком уж странно вела себя его спутница, чтобы пропустить ситуацию спустя рукава. Не первый раз он замечает некоторую озабоченность спутницы всем, что может гореть и поджигать. И его это настораживало.

Эльф медленно побрел к выходу, но он обязательно вернется спустя пятерку-десятку минут, более настойчиво уводя подругу в тепло.

Небольшой огонек все продолжал освещать мрачный пещерный камень.

В темной, бедно обставленной комнате, освещаемой лишь слабым светом монитора сидел одинокий юноша. Его карие глаза и темные круги под глазами явственно указывали на усталость и желание поспать, в то время как неопрятная недельная щетина и растрепанные волосы дополняли образ общей потасканности. Большие полноразмерные наушники сдавливали жирные волосы, пока юноша устало нажимал кнопки на клавиатуре и водил мышкой, играя в не слишком сложную, убивающую время игру. Просидел бы этот юноша так до рассвета, который должен был начаться с минуты на минуту, если бы монитор резко не потух, словно от отключения питания. С заторможенностью старой жабы он встал из помятого кресла и несколько раз включил-выключил переключатель света, расположенный возле двери. Увидев ожидаемое отсутствие электричества, ему ничего не оставалось, как плюхнуться обратно на сидение, предварительно посмотрев на старенькие настенные часы. 5.19 утра.

Переведя серый взгляд на темный монитор, он увидел свое отражение, которое по всем законам физики не должно было появиться. Единожды моргнув, отражение типичного славянского лица сменилось на морду мерзкой, голой крысы, со словно покрытой смолю кожей. Не успел парень вскрикнуть от удивления и испуга, как весь свет из окружающего мира исчез. Или же это он ослеп, не мог понять. Спустя несколько мгновений, тянувшихся вечность, его взору открылся огромный, гигантский зал со множеством каменных колонн. При более детальном рассмотрении это оказывались не колонны, а гигантские сталактиты и сталагмиты, сросшиеся посередине. Невероятных размеров влажную пещеру освещал тускло-зеленый, но одновременно яркий мох, от которого по какой-то причине так и веяло смертью.

С десяток секунд поизучав взглядом окружающее пространство, юноша обратил внимание на себя. Увиденное шокировало его, так как вместо привычно одежды была лишь темно-коричневая шкура, а внизу, за стулом, к которому он был привязан крепкой веревкой, виднелся толстый голый хвост. Не успел парень спросить у самого себя «Что тут происходит?», как послышался громкий, надрывающий глотку рёв. Со всех сторон, словно из ниоткуда, к нему стали сбегаться самые разнообразные монстры, от ядовитых жаб и клыкастых кроликов, до шаров с тремя пастями и щупальцами. Рёвы и взвизгивания самых различных порождений ужаса смешивались в адский оркестр, играющий на похоронах ещё живого человека. Сколько бы юноша, теперь бывший крысой, не старался, но не мог выбраться из твёрдой хватки веревки, растирающей кожу до крови. Монстры приближались все ближе.

Когда, казалось бы, его должны были сожрать, предварительно растаскав на сотни кусочков, вновь нахлынула тьма. Знакомо побывав в ней длиннющие мгновения, парень-крыса оказался в настолько маленьком помещении, что он мог разве что пошевелить пальцами и ничем иным. Коробка была прямоугольной, открыто напоминающая гроб. В приступе паники от клаустрофобии он стал извиваться, более не скованный веревками. Как бы юноша не бил, не царапал и не выл на стены, но ничего не мог с ними сделать. За прошедшие несколько минут, а может быть и столетий, он успел отчаяться и потерять веру в жизнь, желая лишь выбраться из вечной тюрьмы и затем умереть, так как без неё он не видит смысла своего существования.

Возможно, кто-то услышал его мольбы, и в монолитной конструкции появилось отверстие. Слишком малое, чтобы даже надеяться вылезти, но достаточное, чтобы вытянуть наружу руку по плечо. Привыкшие к тьме глаза прослезились от яркого луча света, осветившего внутренности короба, на стенах которого виднелись размазанные пятна засохшей крови. Когда же глаз парня адаптировался к яркому свету, его взору открылась прекрасная поляна, укрытая ковром салатового цвета травы, среди которой то тут, то там росли разнообразные цветы различных окрасок, от ярко-алых роз до нежных ромашек. Ярко-голубое небо с единичными облачками дополняло картину неземного места.

Не успел он насладиться невероятной красотой, не виданной им бесконечность времени, как луч света что-то загородило. Чуть было не впав в панику, он принялся ждать в надежде, что прекрасное вернется. Но, вместо зеленого луга две огромных веки раскрылись, обнажая светящийся ярко-оранжевым глаз с вертикальным зрачком.

Сам не зная почему, но в голову парня пришел лишь один человек.

— Алекс?

С добрым утром меня. Или вечером? Обедом? Не знаю, под землей невозможно определить время суток. Чувствую себя прекрасно после эволюции, даже настроение какое-то приподнятое. К этому чувству легкости и необремененности действительностью можно привыкнуть как к наркотику. Жаль, что длится оно от силы полчаса. Портит малину лишь непонятное ощущение, словно я только что видел интересный сон, но по пробуждении мгновенно о нем забыл. Ладно, не буду морочить себе голову. Хочу узнать, что конкретно во мне улучшила эта эволюция, так как откуда я могу знать, если в описании не было различных особенностей и подводных камней? Даже есть не буду, слишком уж велико желание узнать новые способности.

Спустя несколько минут различных испытаний и тестов, могу сказать, что подсказки от первого уровня допуска не соврали. Я действительно, хоть и не получил полный иммунитет, но сильно улучшил сопротивление электричеству — пальцы более не онемевали, тело не билось в судорогах от больших мощностей. Управлять СКМ легче не стало, но улучшенное сопротивление позволит менее аккуратно пользоваться силой во время критических ситуаций. В целом, по внутренней составляющей это все. Внешне я совсем немного подрос из-за того, что больше выпрямился, а также прибавил в массе в целом. Кроме того, голова ожидаемо увеличилась. Каких-то перемен в цвете шкуры не произошло, она все такая же темно-коричневая, почти черная.

В этот момент послеэволюционный голод одержал верх, и я принялся жадно поглощать подтухшее мясо, которое явно чувствовало себя не очень хорошо. Похоже, что эволюция длилась минимум несколько дней, а то и целую неделю.

Накопленные тяжким трудом (и толикой удачи) припасы окончательно исчезли в моем желудке, способности к растяжению которого никак не перестану удивляться. Снаружи же было спокойно, как и раньше. Оставаться ли мне на одном месте? Эта пещера словно притягивает проблемы, не хочется быть в ней дольше необходимого. Кто знает какая напасть вылезет завтра из того спуска.

Приняв твердое решение, я взял в охапку копье, заточенный кусок железки, который гордо называется «ножом» и маленькую лопатку, используемую по назначению большую часть времени. Не ощутив ни тоски по несуществующему дому, ни печали покидания прибежища, я с некоторой опаской вылез в спокойную пещеру, после чего перебежками направился в проход, из которого изначально пришел. Попав на знакомую развилку шахты, я направился в противоположный проход, то есть направо. По прямой долго идти не пришлось, так как на пути вставало множество развилок, штук 6 или 7, в которых я всегда шел вправо. В конце концов я пришел в… тупик.