Через час или около того, когда я подхожу к дому, я вижу работающего Уилла. Он не видит меня, поэтому я наблюдаю за ним, когда подхожу поближе. Переодевшись в свою рабочую одежду, он выглядит намного более непринужденно, и знание, что на нем стоит моя метка, заставляет меня улыбнуться. Кстати говоря. Мне нужно настроить его учетную запись в Твиттере. Я не собираюсь заставлять его сидеть там, я не настолько властна. Мне пришло в голову, что если бы у него была учетная запись, я могла бы кидать ему то, что запостила на Тамблере. Неожиданное порно на телефоне во время работы всегда весело.

Посмеиваясь, я открываю входную дверь и направляюсь на кухню. Мой обед стоит на столе, поэтому я хватаю его и направляюсь к террасе, чтобы посидеть на солнышке.

М: Загрузи себе Твиттер.

У: Хорошо, когда вернусь домой.

М: Нет, сейчас.

У: Иисусе.

М: Ты предпочитаешь, чтобы я потребовала кое-что еще, пока ты на работе?

У: Нет! Дай мне минуту.

М: *Ждет*

У: Ладно, я установил, что теперь?

М: Войди как @ HerWill1. Пароль — это мои инициалы и моя дата рождения… небольшое усложнение для тебя.

У: Пфф! Это не усложнение!

Я жду, пока он введет информацию и увидит свою страницу в первый раз. Аватар — тот снимок, который я сделала, и биография гласит:

Уилл Миддлтон

@ HerWill1

«Между уверенностью и высокомерием существует тонкая грань. Это называется смирением. Уверенность улыбается, высокомерие ухмыляется.» — Анонимно #Её

Я подписалась на него и подписала его на себя, установив уведомление для своих твитов. С остальным он разберется сам.

М: Ты, конечно можешь поменять пароль самостоятельно, я просто хотела помочь тебе настроить его.

У: У меня нет от тебя секретов.

Я не могу не улыбаться.

У: Так, что я должен делать теперь?

М: Я покажу тебе позже

У: Это вторая вещь, которую как ты сказала, покажешь мне позже.

М: Похоже я буду очень занята.

Четверг, 3 сентября

Уилл

— Доброе утро, — говорит Мэгс Спенсеру и Джаз, когда они появляются на кухне.

Когда мы все обмениваемся приветствиями, мой взгляд падает на разделочную доску у раковины. На ней все еще лежат верхушки апельсина и выжатый центр, оставшиеся там с тех пор, как Мэгс вчера решила показать мне, что за чудо этот секс-апельсин.

Я хочу выбросить его, пока они не заметили, но Мэгс кладет свою руку на мою, чтобы остановить меня. Когда я смотрю на нее, она слегка качает головой и садистски улыбается. Нехотя я оставляю его и остаюсь сидеть за столом.

Джаз садится рядом со мной, а Спенсер подходит к чайнику.

— Хорошо спал? — Спрашивает меня Джаз.

— Очень, а ты?

— Я делаю тосты, кто-нибудь хочет? — Предлагает Мэгс, открывая упаковку с хлебом.

— Конечно, — отвечает Спенсер, с присущими ему хорошими манерами.

Джаз качает головой, видя то же, что и я.

— Было бы замечательно, спасибо, — отвечает она, подчеркнуто вежливо.

— Что…? — Спенсер оборачивается с остатками апельсина в руках и обвиняющим взглядом. Я не могу сказать, направлен ли он на меня и Мэгс, или на Джаз, потому что она до сих пор не решилась на это. Но Мэгс была права, стоило оставить его здесь.

Я смотрю на нее, чтобы дать знать, насколько сильно я ее обожаю, и она подмигивает мне, прежде чем переключить свое внимание на него.

— Упс! — Восклицает она. — Я не хотела оставить это здесь. — Она тянется к нему и забирает доску, с ложной поспешностью просачиваясь мимо него, выбрасывает все доказательства в мусорный бак. Затем, проигнорировав его безмолвный взгляд, моет доску и нож.

Джаз фыркает рядом со мной, пытаясь заглушить свой смех.

— Это уже ни в какие ворота не лезет! — Обижается Спенсер. — Почему ему можно?

— Ты не можешь застолбить все веселье, Спенсер. — Ухмыляется Мэгс, возвращаясь, чтобы загрузить в тостер хлеб.

— Нет могу. Я самый веселый, мне должно доставаться больше веселья.

— Никто не хочет играть на твоей трубе, да? — Дразнит Мэгс, взъерошив его волосы.

Я обожаю ее.

— Джаз отвечает за игру на моей трубе. Я просто констатирую факт.

Джаз морщит носик.

— Грубо.

— О, ты любишь играть на моей трубе.

— Пожалуйста, можем мы прекратить говорить о том, чтобы дуть в член Спенсера? — Я в отчаянии провожу пальцами по волосам.

Спенсер приходит к столу с двумя чашками чая.

— Еще раз, приятель, мы говорим о моем члене, потому что ты оставил свой реквизит для секса валяться везде, где его можно было найти. Если ты не переносишь разговоры на пикантные темы, убирай эту чертову кухню.

— Это я оставила улики, у него было… недомогание. — Мэгс приносит тарелку полную тостов и садится рядом.

— Аргх! Слишком много информации! — Спенсер встряхивает головой, пытаясь избавиться от образов в ней, и открывает масло.

— Лицемер, — бормочу я.

— Что это было? — С вызовом спрашивает Спенсер.

— Ничего.

Мэгс толкает меня и улыбается, вытаскивая меня из темноты. Я улыбаюсь в ответ.

Она удивительная во всех отношениях, но то, как она справляется со Спенсером — просто потрясающе. Она наклоняется и открывает сливочное масло, втыкая свой нож в самый центр и намазывая тост, совершенно не обращая внимания на то, что сделалось с маслом после ее действий, и что это заставляет меня съежиться. Я тянусь и соскребаю своим ножом тонкий равномерный слой с поверхности масла. Трудно игнорировать эту дыру. Она исчезнет через день или около того. Да неважно! Я делаю глубокий вдох, чтобы избавиться от этого чувства.

Мэгс снова погружает нож в масло, как только я заканчиваю, и выковыривает оттуда другой кусок, размазывая его по тосту. Я сжимаю губы, но не могу перестать смотреть на это. Вскоре становится ясно, что она взяла слишком много и я с ужасом вижу, как она соскребает то, что осталось на ноже, крошки и все остальное, о край горшка.

Черт возьми.

На середине этого действия, она поднимает взгляд, понимая, что внезапно стало тихо. Все смотрят на нее. Я стараюсь не паниковать. Спенсер, в полной мере осознает надвигающуюся бурю, и я уверен, болезненно забавляется моим молчанием. А Джаз просто заинтригована уровнем напряжения, внезапно возникшим в комнате.

— Что? — спрашивает она, смотря на каждого из нас по очереди.

— Ничего, — я заставляю себя улыбнуться.

— Твою ж мать, — глотает Спенсер.

— Что? — Требует Мэгс.

— Я видел людей, убитых за меньшее.

— Меньшее, чем что? — Сбита с толку Мэгс.

Я хотел бы быть таким же беззаботным, как и она.

— Это, — Спенсер указывает своим ножом на сливочное масло.

Я смотрю, как все становится для нее яснее. Теперь она понимает. У меня проблемы, которые выходят за пределы еды в постели.

— Это? — Она делает дополнительный акцент на край горшка.

— Ага, это, — радостно отвечает Спенсер.

Мэгс ждет, пока я посмотрю ей в глаза, затем использует нож, чтобы создать еще одну неровность на поверхности сливочного масла, с вызовом нахмурив брови.