- Это был не приказ. Он сказал, что это нужно для пресной воды.

- Для воды тухлые внутренности? – возмутилась Олма. – Что за бред!

- Может, и не бред, милая, - раздался голос третьей участницы беседы. – Как видишь, с ремонтом плота он справился с честью, хотя наша Сэнга со всей своей силой только и могла, что не дать быстро развалиться ему. Вот проснётся наш гость и скажет, как из остатков рыбы, запах которых нас всех побеспокоил, можно получить воду.

«Кажется, пора вставать, - с тоской подумал я, - заснуть мне дальше не дадут».

Сдерживаясь, чтобы не застонать, я выбрался из палатки и предстал перед красавицами, которые даже и не думали скрывать недовольство и брезгливость на лицах.

«Вы бы поработали в таких условиях без сменки и даже минимума гигиенических вещей, и тогда посмотрел бы, как выглядели б сами. Щетина моя им не нравится и неглаженая одежда, блин».

- Доброе всем утро. Что за шум, а драки нет? – улыбнулся я. – Что-то случилось?

- Зачем это? – Олма ткнула пальцем в сторону пятиведёрного бочонка на самом краю плоту.

- А что там? – спросил я.

- Господин, я набрала больше половины этой бочки внутренностей от рыб, - вместо магессы мне ответила Слуга.

- А-а, понятно, - кивнул я ей. – Спасибо, Сэнга.

Я помнил про её слова, что такое панибратство мне может выйти боком, но лицемерить и ломать свои привычки не хотел. Да и перед кем тут выделываться? Перед четвёркой (а по факту – парой) магов, чей Дар едва-едва теплится? Пф, вот ещё!

- Зачем тебе, Юра, этот источник зловония? – поинтересовалась мягким тоном Фаэна. – Рабыня обмолвилась, что ты хочешь выделить из них воду для питья. И меня, признаюсь, такое заявление удивило и насторожило.

- Лично я не заявлял такого – раз, - я поднял ладонь и показательно загнул правый мизинец. – Сэнга тоже этого не говорила, я услышал из палатки её слова – это два, - безымянный следом за мизинцем прижался к ладони. – И да, мне эти внутренности, точнее, жир с них, который на такой жаре начнёт выделяться, нужен для получения чистой питьевой воды – три, - загнул я средний.

- Как?

- А это мой секрет, Фаэна, - усмехнулся я.

Олма гневно посмотрела на меня. Её подруга держала себя в руках куда лучше.

И откуда такая раздражительность? Я и до этого обращался к ним по именам. Неужели так разозлил факт, что не собираюсь быть у них на побегушках?

- Ты пил и питался с нашего стола и вдруг такое заявляешь? – произнесла Фаэна.

- Я отработал, вот, - я топнул по настилу, - плот как новенький. Теперь точно долго не развалится, думаю, что и слабый шторм будет не страшен.

- И чего ты хочешь за секрет пресной воды?

- Её, - я мотнул головой в сторону Сэнги, чем сильно удивил служанку. Да и остальных мой пассаж несколько выбил из колеи.

- Рабыню? – удивилась Фаэна. – Зачем тебе она?

- Нужна.

- Если как женщина, то Ласка прикажет ей провести с тобой ночь…

- Только это пришло в голову? – перебил я её. – Красавицы, вы тут умирать скоро будете, а всё с жиру беситесь, раз в ваших симпатичных головках другие мысли не рождаются.

Ого, как на меня вся эта компашка посмотрела! Даже Сэнга отчего-то недовольно зыркнула.

- Объяснись или я прикажу выбросить тебя с плота, - произнесла старшая жена.

- Сама выбросишь? – я с прищуром посмотрел на неё.

- Вот ещё я буду марать руки о такое ничтожество.

- И самозванца, - добавила Олма с ядовитой улыбкой, исказившей прелестные черты лица.

- То есть, меня столкнёт в воду Сэнга, так? Единственная, кто представляет что-то стоящее на плоту, имеющая силу, с которой вам пришлось бы считаться, если бы она не была связана подчиняющей клятвой с Лаской. О-о, - протянул я, - как глазки-то засверкали. Неужели дошло?

- Ты её не получишь, - твёрдо сказала Фаэна.

- Как знаете, тогда я собираю свои вещи и покидаю ваш негостеприимный борт, - пожал я плечами. – Думаю, шансов выжить с моими знаниями и умениями будет больше, чем вам со всей плохо работающей магией и Слугой.

Я повернулся спиной к женщинам и собрался зайти в шатёр, чтобы достать лодку со своими немногочисленными вещами.

«Чёрт, если мой блеф не пройдёт, то я сам себе сейчас готовлю деревянный макинтош».

Я даже представил себе мрачную картину, как буду бултыхаться в своём резиновом тазике посреди бесконечной водной глади, окружённый со всех сторон туманом, пока вытягивал лодку, в которую побросал все свои невеликие пожитки. Больше всего меня пугали неведомые чудовища, которыми заполнен Сах. Фантазия у меня богатая иногда бывает, что в данном случае пошло только во вред.

«Зарраза, и почему мне-то всё это? – я зябко передёрнул плечами от мысленной картины, где рядом с резиновой лодкой из воды поднимается огромная колонна – шея монстра вроде пресловутой Несси из заграничного озера в моём мире. – И почему все бабы – такие тупые бабы? С мужиками и то вышло бы договориться быстрее и проще».

Реальность вышла куда хуже.

- Вещи оставь. Это плата за ту еду и воду, что мы тебе дали, - как бичом по голой спине ударили слова Олмы.

- То есть? – негромко произнёс я, поворачиваясь к женщине.

- А то и есть, - усмехнулась она. – С паршивой овцы хоть шерсти клок.

Интересно, здесь ходит точно такая же поговорка или магический переводчик, который мне прикололи к уху (к слову, кто бы знал, как мне не хотелось обзаводиться подобным украшением, которое в моём понимании характерно только для неправильно ориентированных мужиков), подобрал в моём сознании подходящее словосочетание?

- А если не отдам? – прищурился я.

- Сэнга! – громко произнесла Олма. – Выбрось его за борт.

И тут случился маленький бунт – Слуга даже не пошевелилась, только в отчаянии посмотрела на свою хозяйку. Увы, её безмолвный вопль был проигнорирован.

- Ласка, - с ещё большей злостью в голосе, чем когда общалась со мной, обратилась к младшей жене моя собеседница, - скажи своей рабыне, чтобы она выполнила мой приказ. Живо!

Во время всей этой сцены Фаэна молчала, словно её ничто не касалось, хотя именно с неё и началось всё.

Пироманка виновато посмотрела на меня, потом кивком головы направила свою служанку ко мне.

- Вот значит, какова благодарность за помощь, - процедил я. – Не нужно, Сэнга, я сам справлюсь. К слову, не так я и боюсь смерти, а вот вы… - я сделал паузу, - как я бы хотел увидеть тот момент, когда до вас дойдёт, что всё кончено – смерть уже смотрит на вас. А ещё было бы неплохо, чтобы смерть пришла с моим лицом. Прощайте.

Я сел на край настила, свесив ноги в воду, потом перевернулся животом на плот и аккуратно без всплеска оказался в воде полностью. Потом оттолкнулся от плота и заскользил по водной глади подальше от недружелюбных новых знакомых. Мимоходом пожалел об окончании своей речи. Как-то мелочно всё вышло, наговорил лишнего, хотя хотел напоследок сохранить лицо. Блин, выдал перлы, словно, какая-нибудь истеричная желчная стерва.

«И пайку утреннюю не получил, может с её помощью и подольше продержался бы, - невесело подумал я. – Или, хотя бы нужно было забрать накидку и сунуть моток лески с крючком в карман. Так у меня были шансы даже жить на воде: с помощью плёнки соорудил бы карманный, так сказать, опреснитель, а снасть обеспечила бы меня едой.

Хорошо ещё, что из-за высокого содержания соли в воде я неплохо держался на её поверхности. Плотность моря нивелировала моё неумение нормально плавать. Вроде бы на Земле самое солёное – это Красное море. Я даже был там, где по библейской мифологии евреи прошли по дну залива, уходя от своих угнетателей. Вода там и в самом деле сильно отличается от того же Чёрного моря и Азовского. Если мне память не изменяет, то в том заливе, где я трижды провёл свой отпуск, солёность воды была порядка сорока процентов с копейками. Тогда здесь все шестьдесят или больше.

Ранки на теле – ссадины и царапины, вскоре стали гореть огнём, когда от воды размякла короста на них, и соль добралась до чистого мяса.