На школьный двор под бодрую музыку стремительно неслась пёстрая лава форменных платьев, костюмов, портфелей и букетов.

Праздничная суета подогревала Аллу. На парадном крыльце вокруг десятиклассницы крутилась стайка первоклашек – чтецов, которых ей поручили собрать для выступления на торжественной линейке.

Мальчишки дёргали одноклассниц за хвостики, торчащие из-под огромных белых бантов. Те лишь отмахивались, как от назойливых мошек, боясь пошевелиться, чтобы не помять накрахмаленные фартуки.

По сигналу дети построились, по очереди зачеканили четверостишия. Алла одобрительно кивала, но смотрела поверх голов.

У школьных ворот остановилась черная “Волга” представительского класса. Вышла девушка с дипломатом, зашагала через школьный двор.

Близорукость мешала Алле издалека определить учительница это или школьница. Она видела только, что та была большая. Нет, не полная – просто большая.

Вскоре по белому кружевному фартуку поверх строгого коричневого платья стало очевидно – старшеклассница.

“Удивительно – азиатские черты лица и такие мощные габариты. Она явно выделяется из толпы”, – отметила Алла.

Ира, так звали новенькую, выходя из служебного авто отца, тоже сразу приметила Аллу и прямиком направилась к ней. “Наверно, эта девчонка из актива школы, – подумала она. – То, что нужно. Всё спрошу у неё – не подходить же к первому встречному в этом захолустье”.

С налётом высокомерия на лице она остановилась неподалеку от группы чтецов в ожидании завершения прогона.

Ребята добросовестно отбарабанили стихи.

– Молодцы! Запомните кто с кем стоит. У нас ещё минут пятнадцать! Далеко не убегать! – скомандовала Алла.

Ира подошла, манерно заправила за ухо длинную прядь.

– Привет! Ты, наверно, комсорг школы? – спросила она таким тоном, будто Алла и все окружающие ей чем-то обязаны.

– Представься для начала, – сухо ответила Алла и, будучи ниже ростом, посмотрела на новенькую “сверху вниз”.

От неожиданности та изменилась в лице, тон смягчился.

– Ира. Меня зовут Ира.

Алла тоже заговорила дружелюбнее:

– Алла. Будешь здесь учиться?

– Да. Где десятый “А” собирается?

– Смотри, вон там парни гогочут. Задирают того, что в красной кепке с полосатым козырьком. Видишь?

– Ну да. Трудно не заметить?

– Наши, – Алла улыбнулась.

– Так ты тоже из этого класса?

– Угадала. Ну всё, давай. У меня уже чтецы собираются.

Новенькая подошла к одноклассникам, видимо, представилась, и… осталась стоять в сторонке в одиночестве.

Иру в классе не жаловали. Её высокомерие отталкивало, а нарочито выставляемые напоказ светские манеры возводили невидимую стену, мешавшую дружескому общению. Одноклассники обращались к отличнице в крайних случаях, исключительно по делу – за подсказкой или списать.

Алла долго наблюдала за ней, по привычке стараясь “залезть в голову”. Заключив наконец, что девушка, должно быть, очень одинока, стала относиться снисходительно.

Однажды Ира догнала Аллу на пути из школы. Девушки медленно побрели вдоль ровно подстриженной, ещё совсем зелёной живой изгороди.

– Куда поступать собираешься? – поинтересовалась Ира.

– Хочу на иняз. По маминым стопам, – ответила Алла и, помолчав, шёпотом добавила: – А потом смотаться бы в Европу.

– Амбициозненько! К репетиторам ходишь?

– Нет, иностранным мама со мной занимается, остальное сама. Летом семь выпускных экзаменов сдавать – мозг кипит.

– Везёт тебе, – задумчиво проговорила Ира.

Алла вопросительно подняла брови.

– Ты сама выбираешь, а за меня всё отец решил. Для соответствия его статусу я, видите ли, должна поступить в Институт Международных Отношений в Москве. Представляешь, какой там проходной балл?!

– А что у твоего папы за статус?

– Должность в областной администрации. Мы с Дальнего Востока приехали. Отец на Москву рассчитывал, но его сюда закинули, хоть и с повышением. В общем, рвет и мечет! “Не могли, – говорит, – служебное жильё в элитном доме в центре города выделить, а не в обычной многоквартирной пещере. Здесь даже приличной школы поблизости нет!” – передразнила Ира отца и с досадой добавила: – Нам с братом дружить-то можно только с его разрешения.

– Как же вы живёте?! – ужаснулась Алла.

– Сама не представляю. Сдать бы поскорее выпускные, поступить да уехать от родичей подальше.

Девушки давно прошли свою улицу и теперь сидели на дальней скамейке сквера.

– Ал, я смотрю и удивляюсь, – рассуждала Ира, – ты такая маленькая, худенькая, особенно на фоне нашего “конского двора”. Короче, выглядишь, как малолетка – личико бледное, стрижечка пацанская. А внутри – кремень! Во всём свою линию гнёшь. И парни тобой вон как интересуются – то один подсядет, то другой.

Алла уловила нотки зависти.

– Да брось, Ир, всё по-приятельски. А подсаживаются, чтобы списывать удобнее было. Но вообще, забавно: когда мы были малолетками, учителя девочек с мальчишками в наказание вместе сажали, а теперь, когда сами на пары разбиваются, – разгоняют…

Девушки секретничали до самого вечера, забыв про обед и уроки. Так началась их дружба.

В конце сентября произошла неприятная история. Учительница по географии опаздывала на урок. Прошло уже минут десять, а её всё не было. В классе царил хаос: одни расхаживали около парт, другие перешёптывались, “галёрка” травила анекдоты, время от времени взрываясь раскатами хохота.

– Народ! Может, в парк двинем? Кто “за”? – стараясь перекрыть шум, крикнул комсорг класса. Не так давно у Гоши “сломался” голос и, оформившись в звучный баритон, сразу привлекал внимание.

Со всех сторон понеслись одобрительные возгласы:

– Точняк!

– Если все уйдем – ничего не будет!

– Заскочу за гитарой!

– Резче! Резче!

– После географии ещё математика, – напомнила Ира, на неё никто не обратил внимания.

Собрав вещички, ребята выскочили из класса. Стараясь не шуметь, побежали по коридору на выход и, лишь оказавшись далеко за территорией школы, ощутили свободу и галдящей толпой повалили к парку.

Игорь свернул во двор, но вскоре догнал ребят. На плече у него вместе с рюкзаком болталась гитара.

Бабье лето только начиналось. Лишь листва, слегка тронутая красками осени, выдавала её скорое приближение.

Остановившись на поляне, ребята побросали портфели, уселись на пакеты из-под “сменки”. Кто-то завалился на траву и смотрел в небо, щурясь от яркого света.

Гоша раскрыл рюкзак. Слепящие блики заметались по жестяным банкам.

– Пацаны! Налетай!

– Ого! Пивко! – обрадовался Илья. – Где взял столько?

– Почистил холодильник, пока родичи на даче. Потом скинемся – верну.

Девушки, сбившись в стайку, демонстративно шептались и хихикали, стараясь привлечь внимание рядом сидящих парней. Зоя учила троих, таких же двоечников, как она, незаметно списывать. Вика рассказывала, как строчила шпоры на коленке. Илья делился планами на поступление…

Опустошив банку пива, Гоша подстроил гитару и заголосил: “Я пью до дна за тех, кто в море…”

Постепенно присоединились другие. Парни вошли в раж и, перекрикивая друг друга, проголосили ещё пару песен.

– Алк, давай теперь ты, – комсорг протянул гитару.

Все стихли, с изумлением наблюдая, как тонкие девичьи пальцы изящно переставляют аккорды и перебирают струны. Негромкий, но чистый голос завораживал неподражаемым бархатным оттенком.

Под романтическое пение Олег с Машей потихоньку удалились. Остановившись за ветвистым кустом, они пытались скрыть объятия, но редкая листва предательски выдавала.

Время летело, никто за ним особо не наблюдал. Старшеклассники наслаждались свободой.