Шилан сидел молча, обдумывая сказанное мутин.

– Ты можешь, – продолжила Лин гуифей, – воспользовавшись расследованием смерти наложницы, попытаться выяснить, что же произошло пятнадцать лет назад.

– Я понял, – кивнул Шилан, – я сделаю всё от меня зависящее.

– И еще… – Лин гуифей вздохнула, – я должна была тебя предупредить раньше, те женщины, которые будут встречаться на твоем жизненном пути… будь осторожен. Они могут быть совсем не теми, кем кажутся. Ты сын давана, хоть и усыновлений. Мир вангона действует по другим правилам, и ты должен быть готов ко всему.

– Я знаю, – кивнул Шилан, – я буду внимателен и осторожен.

– Конечно, – кивнула Лин гуифей, – ты еще молод, в тебе кипит горячая кровь, и … ты будешь совершать ошибки…

– Мутин, – Шилан перебил её, – если события… убийство моих родителей произошло почти пятнадцать лет назад… тогда мне… почти семнадцать?

– Да, – кивнула Лин гуифей.

– Почему тогда ты всегда уменьшала мой возраст? Ты ведь просто могла сказать, что я твой сын, но называть мой настоящий возраст.

– Если когда-нибудь откроется правда и в вангоне узнают, кто я на самом деле, что мой супруг Ци Байдзие, а ты его сын – это одно, а вот если узнают, что ты сын Дичжан Бея – это совсем другое дело. У твоего футина были очень могущественные враги, раз они смогли совершить подобное. Но не это главное… твой футин младший брат давана Шань.

– Что? – ошарашено переспросил её Шилан, – как…? Тогда…? Я…?

– Ты родной племянник давана. Я не знаю, замешан ли сам даван в этом деле. Если да, и именно по его инициативе убит твой футин… и известие о том, что его племянник жив…

– Я понял, мутин.

Осень в этом году выдалась дождливой. Период сбора урожая закончился. Даван и все приближённые готовились к переезду в южную столицу. В эту зиму даван нагадал, что для зимы боги благоволят Цисы, поэтому вот уже вторую неделю весь двор собирался, паковался, отдавались последние распоряжения.

Подходила к завершению утренняя аудиенция у давана. Бывший санванзы, совсем недавно провозглашенный тайзы, а так же ченсиан и несколько министров, утомившиеся стоять перед даваном, покачиваясь, переминались с ноги на ногу.

Объявили о прибытии циванзы.

– Пусть ожидает, – махнул рукой даван, – что там с приказом? Ванхоу мне всю печень проела своими настырными просьбами, поскорее бы со всем этим закончить…

– Э… – главный евнух замялся, – бися… приказ… не готов…

– Что? – строго посмотрел на евнуха даван. – Как не готов… ты лаотоур56…

Евнух раболепно склонился в поклоне.

– Бися, – пролепетал евнух, – циванзы последние месяцы ведёт расследование по делу о кончине наложницы и его нарождённого ребенка…

– И? – удивился даван, – быстрее дадим ему жену – быстрее всё забудет.

– Но… – евнух замялся.

– Что ну? – переспросил даван.

– Бися, – министр обрядов склонился в поклоне, – Шуся просит разрешение спросить…

– Спрашивай, – кивнул даван.

– Помолвка циванзы и…?

– Циванзы и вугонджу, – ответил даван, – что? Есть какие-то недовольства по этому поводу? Циванзы усыновлен, вугонджу – моя дочь, их брак укрепит его позиции при дворе. Когда меня не станет, он хотя бы будет пристроен. К тому же его мутин – уже давно наложница второго ранга, пора и его вознести.

– Бися, – евнух с поклоном залепетал.

– Что еще?

– Ходят слухи, что циванзы, расследуя дело о самоубийстве наложницы и его нарождённого ребенка узнал, что это было совсем не самоубийство.

– Не самоубийство? – удивился даван.

– Да, – кивнул евнух, – и… стало известно что…

– Что? – нетерпеливо переспросил даван, – хватит юлить, говори уже.

– Э… – евнух взглянул на тайзы и министров, не решаясь продолжить.

– Говори уже, – нетерпеливо потребовал даван.

– Бися, – пролепетал тихо евнух, – идут слухи, что в этом всём замешана вугонджу.

– Как замешана? – даван поднял брови от удивления.

– Она приказала сбросит наложницу в колодец.

– Что? – даван оторопел. – Это правда? – обратился он к министрам.

Министр обрядов встал на колени.

– Чен отвечает, бися, действительно имеется такая информация, но точно ничего неизвестно… для ведения дальнейшего расследования необходимо вызвать саму вугонджу, её прислугу и личную охрану… для дачи показаний, и если это так, то наказание…

– Достаточно, – бися остановил его, – я понял. Остановите дело. Никаких дальнейших расследований… Даже если это всё неправда, у циванзы уже есть какие-то подозрения.

Бися задумался.

– Пока не будем спешить с его помолвкой с вугонджу. Не всякий мужчина примет женщину, виновную, пусть и по слухам, в убийстве своего ребенка. Пусть даже от какой-то там наложницы. Прикажите – пусть циванзы прекратит расследование. Отправьте его на границу с Цин. Там в последнее время неспокойно. Пригласите его и объявите приказ.

– Слушаюсь, бися, – кивнул евнух.

– Да, – вспомнил даван, – что там с Иншань? Что сообщают шпионы?

Ченсиан склонился в поклоне:

– Отвечаю, бися, нам не удалось получить информацию о том, какими методами пользуются в Иншань для получения на неплодородных землях такого огромного урожая, способного прокормить половину страны. Так же не удалось узнать ни секрета изготовления клинков, шелка, ни секрета получения такого байдзоу… Все посланные нами люди не были приняты в общину беженцев из Шань.

– Что? Почему? – удивился даван, – что за бездарей вы посылаете? Ни одного секрета не разузнали?

В зал аудиенций зашел Шилан, встал на колени, поклонился челом в пол. Даван приказал ему подняться.

– Община закрытая, – продолжал объяснять ченсиан, – каждый из работающих на землях Вэй дзяндзюна, получил некую бумагу, о том, кто он. Таким образом все люди описаны, у всех есть своя работа и получают они ежемесячно некую сумму денег за эту работу…

– Что? – удивился даван, – как такое может быть?

– Да, – кивнул ченсиан, – мы тоже не могли долго это понять. Кроме того каждый из работников получает бесплатно лечение и учится бесплатно в сюесяо, открытых как для детей, так и для взрослых.

Даван откинулся на спинку низенького кресла.

– Бесплатное лечение и образование? – даван хмыкнул, – еще и деньги за работу? Теперь понятно, почему ни один из переселенцев так и не вернулся обратно в Шань. Вэй Нин хитрец. Он приписал их всех к своим землям, теперь никто не может уйти.

– Э… – ченсиан замялся, – Вэй дзяндзюн никого не держит на своих землях. Он с самого начал объявил, что любой, кто желает покинуть его земли – может уйти в любой момент… но потом людям стали строить жилье, получили работу на землях… и прочее, и прочее, и больше никто не захотел уходить.

– А ванхоу Вэй, – спросил даван, – что у неё на уме? У этой мужеубийцы?

– Вэй ванхоу слишком занята в столице, чтобы обращать внимание на то, что творится у неё под боком.

– Баба, захватившая власть… – даван поморщился, – чем она может быть занята, кроме придворных интриг.

– Э… бися… – ченсиан опять замялся, взглянул на тайзы.

– Фуван, чень57 отвечает, ходят слухи, – склонился в поклоне тайцы, – что из-за беспорядочных половых связей у давана Вэй начались проблемы со здоровьем. Наши шпионы при дворе доносят, что у давана… в организме сливовый яд58. Кроме того из-за болезни даван не может зачать наследника. Все трудности управления страной упали на плечи ванхоу.

– Хм, – хмыкнул даван, – вот она – кара богов. Недаром ходят слухи, что она убила всю семью своего мужа. У неё же еще есть второй сын?

– Да, бися, – кивнул ченсиан, – малолетний наследник… двенадцати-тринадцати лет.

– Вот что значит ставить женщину у власти… она всю страну развалит. Более тридцати лет между Вэй и Шань не было никаких воин, как только она добралась до власти… Что там с территориями вокруг реки Дофа?