— Да, я следил за тобой последние 30 дней, 12 часов и 10 минут по поручению Ц.И.

Мишу было не так просто чем-то удивить, но тогда он по-настоящему удивился.

— Если ты все это время знал, где я нахожусь, то почему не предпринял ничего, чтобы мне помочь?

— Ц.И. сказал не вмешиваться в дела людей из пещер. У них такой уговор.

— Уговор между цифровым интеллектом и людьми, которые живут первобытным строем в пещерах на расстоянии в 2000 километров от нашего дома? — переспросил Миша, чтобы исключить неточности понимания.

— Да, именно так. Впрочем, меня не уполномочили рассказывать тебе какие-либо подробности. Я прибыл сюда, чтобы доставить тебя в академию. Давай этим и ограничимся.

— Ничего не имею против. Так, как ты говоришь, будешь меня отсюда транспортировать?

— Я ничего не говорил об этом, — ответил дрон самым серьезным тоном.

— Не думай об этом. Просто ответь на мой вопрос.

Дрон ответил цитатой из своей рекламной презентации:

— Исследовательский дрон модели SS990 при помощи сверхпрочных сетей из композитного волокна способен переносить до 200 килограммов на расстояние до трех тысяч километров на одном заряде ядерной батареи, — выговорил он и начал вновь перебирать свои внутренности.

Миша хотел было спросить, как он собирается перевозить его в сетях, однако дрон был спроектирован таким образом, что говорить и выполнять другое дело одновременно он не мог. Возможно, это было к лучшему.

Откуда-то из недр своего округлого тела дрон выбросил плетеные сети, Миша забрался в них, устроился поудобнее, насколько это было возможно, и оповестил SS990 о готовности лететь. Дрон в несколько мгновений развил ускорение в пару махов и направился к горизонту. Миша болтался в сетях точно хороший улов, его влажную кожу быстро высушил холодный морской ветер, а перегрузка от ускорения отдавала тянущей болью в поврежденные органы, однако все это было неважно в сравнении с возможностью вернуться обратно домой. Он посмотрел на металлическую сферу, уверенно рассекавшую воздух, и отключился.

Нейрокниги появились еще в конце двадцать первого века, как ответ на быстро падающее желание людей читать традиционные бумажные и электронные издания. Они стремительно теряли свою популярность последние два века, и такой исход был вполне предсказуем. Чтение требовало напряжения мыслительных механизмов и хорошо развитого воображения. Парадокс заключался в том, что и мыслительные механизм, и воображение развивались при помощи чтения. Чем меньше люди читали, тем менее приспособленными для этого они становились. Не помогали и книги развлекательных жанров, люди попросту переставали читать и все больше времени тратили на другие развлечения. В конечном счете, чтение стало архаистическим пережитком прошлого. Его место благополучно заняли иммерсивные игры, нейровселенные, персоизведения разного рода, виртуальные путешествия и наблюдения за сенсаторами. Все виды развлечений и удовольствий, которые напрямую воздействовали на систему вознаграждений человека и дарили ему сиюминутное наслаждение. Тогда и появились первые нейрокниги. В своей сути это были небольшие персональные компьютеры планшетного типа. Каждый имел мощное вычислительное ядро, обеспечивающее быструю работу нейронной сети, которая была обучена перерабатывать текст в зрительные и звуковые образы. Иными словами, она превращала печатный текст на страницах книги в видео. Таким образом, нейрокнига выполняла работу, которую ранее выполнял человеческий мозг, и справлялась с этим на порядок лучше. В одну секунду она проглатывала текст и составляла детальный и цельный образ героев, который не отличался от самого начала и до конца. Не было такого, как это часто случалось при традиционном чтении, что описание внешности появлялось лишь к середине книге, но читатель к тому моменту уже успевал придумать образ героя самостоятельно. Нейросеть такие несостыковки исключала. Составленный ей образ героя включал в себя все подробности их внешности, черт характера, манеры, привычки и незначительные особенности в поведении, упомянутые на протяжении всей книги. Персонажи получались точно живые, на экране книги они вели себя предельно натурально, их действия были логичными и осмысленными. Каждого она наделяла своим собственным голосом и озвучивала все диалоги. Сюжетные события выстраивались в лаконичную последовательность. Человеку только и оставалось, что смотреть на происходящее, как на кино. И только закадровый голос, озвучивавший каждое действие на экране, напоминал о том, что это была книга.

Не сказать, чтобы это кардинально исправило ситуацию на рынке, в рейтинге всех видов развлечений нейрокниги так и занимали последние места. Но это спасло литературу от полного исчезновения. Нашлись любители нейрокниг, нашлись и писатели, которые научились писать таким образом, чтобы нейросеть могла получить наиболее точное представление о происходящем. Нашлись критики, агенты и издательства. Нейрокнижная индустрия обросла элементами, перекочевавшими от литературного бизнеса. И постепенно нейрокниги прогрессировали и улучшались, нейронные сети обучались и совершенствовались, сюжеты становились сложнее, а их интерпретация детальнее. Сами же нейрокниги в своей форме, как ни странно, начали все больше походить на своих прародителей. Благодаря технологии ультратонких гибких матриц были созданы тончайшие экраны, идеально копировавшие обычные бумажные листы. Это позволило сократить вырубку деревьев и снизить бумажное производство. Поредевшие леса получили небольшую передышку и время для восстановления.

У Шэнли в руках была наиболее современная нейрокнига из когда-либо созданных человеком. Ее страницы, произведенные из материала на основе нановолокна, могли не только копировать бумагу внешне, но и воссоздавать ее фактуру, передавая на кончики пальцев тактильные ощущения шершавой поверхности бумаги. Обложка на ощупь казалась точно картонной и была тверже, чем все остальные страницы. На ней красовалось выполненное тесненными буками название:

ألف ليلة وليلة

Шэнли аккуратно провел пальцами по впалым буквам, от прикосновения страница легко завибрировала, сверху, как по волшебству, появились новые слова:

الصوت

فيديو

النص

Книга предлагала ему несколько вариантов на выбор. Шэнли наугад нажал на первую надпись и приятный мужской голос диктора начал читать для него вслух. Его голос оказался достаточно громким, чтобы привлечь внимание всех жильцов комнаты. Шэнли виновато извинился и спрятал книгу под подушку. Голос продолжал зачитывать текст в слух, через подушку просачивалось нечленораздельное бубнение. Шэнли не знал, как его остановить или сделать потише. Он тыкал во все слова, которые горели на обложке. Наконец, голос стал тише, и книга перешла в режим воспроизведения видео. На экране показался рынок старинного арабского города с множеством небольших лавочек и торговцев. В центре кадра находился красивый темноволосый молодой человек лет 20. Он был одет в традиционную арабскую одежду. Его образ чем-то напоминал Аладдина из старого диснеевского мультика, но это был не он. Кадры сменялись один за другим. Молодой человек с рынка переместился на большой торговый корабль и карабкался вверх по мачте, чтобы получить доступ к лучшему виду на всем корабле. Его чуть волнистые темные волосы развивались в незримых потоках морского бриза, а глаза излучали предвкушение от предстоящего приключения.

— Синдбад, — кто-то окрикнул его с палубы и что-то сказал ему. Шэнли смог разобрать его имя, но не само обращение.

Синдбад зоркими, как у сокола, глазами всматривался вдаль, где в верхних слоях воды спрятался скромных размеров остров.

Ракурс сменился на дальний план, корабль показали с высоты птичьего полета, ветер надувал его широкие паруса и он на полном ходу приближался к острову.

Мужской голос без остановки комментировал происходящее на арабском языке. Вот корабль бросил якорь недалеко от острова, и Синдбад вместе с другими путешественниками сошли на остров. Там росли невиданной красоты чудесные цветы, а на ветвях деревьев пели райские птицы. Путешественники, завороженные красотой, заходили в дальние уголки острова, позабыв об элементарной осторожности. Внезапно земля под их ногами пришла в движение, и остров стал опускаться под воду. Люди быстро покидали остров и те, кому повезло быть ближе к кораблю, успели спастись, остальные ушли под воду вместе с островом, который на поверку оказался огромной рыбой. Синдбад, будучи хорошим пловцом, смог спастись.