Все ребята в комнате обступили Женю и Шэнли и вычитывали их.

— Да, точно. Я утром сегодня перекручивал мясо на кухне. Потом словил приступ боли и очнулся лицом в мясорубке. Хорошо, что сработала защита от дурака и мотор отключился. А то стоял бы сейчас тут без носа и бороды.

— Простите, но это было необходимо сделать, — оправдывался Шэнли. Он сам прошел через вспышку убийственной боли этим утром и прекрасно понимал их чувства.

— Необходимо, необходимо. Предупредить было нельзя, чтобы мы подготовились?

— Мы не хотели ничего говорить, чтобы не выдать себя. Два человека и так слишком много для сохранения секрета.

— И что не выдали? Весь комплекс знает, что с шейхом что-то случилось сегодня. И мы, и бабы его тоже.

— Не переживайте. Я подтер все следы. Он ничего не узнает, — попытался успокоить всех Шэнли.

— Да что ты говоришь. Вон Женя сам говорит, что даже 2 человек много для сохранения тайны. А что ты будешь делать, когда 49 человек знают о том что произошло? Рано или поздно Шейх узнает обо всем и тогда нам всем не поздоровится.

— И что он сделает? Убьет нас всех? Кто в таком случае будет готовить ему пожрать и подчищать за ним? — высказался Женя и ощутил приступ мигрени. Нужно было выбирать не такие негативно окрашенные слова, — да и вообще уже все сделано, так что нечего переживать о том что случилось. Расслабьтесь и живите дальше. Если что мы возьмем всю ответственность на себя.

— Так вы можете объяснить, зачем вам потребовалась какая-то несчастная книга? Что скучно стало и читать приперло?

— Я не могу сейчас сказать, — нерешительно проговорил Шэнли.

— Что снова эти разговоры про тайны на двух человек?

— Нет, Женя тоже ничего не знает. Просто доверьтесь мне. Мы сделали это для всеобщего блага.

Ребята начинали успокаиваться. В какой-то степени они даже чувствовали себя хорошо от того что так произошло сегодня. Эти злость и негодование по отношению к Жене и Шэнли заставили их почувствовать себя живыми.

— Ладно, так уж и быть мы закроем на этом глаза. Но если вы соберетесь снова сделать всем больно, то будьте добры нас об этом поставить в известность. Иначе я за себя не отвечаю, — Майк развернулся и лег в свою кровать. Остальные последовали ее примеру.

Шэнли забрался под одеяло и вытащил из-под подушки белую нейрокнигу. Тончайшие экраны ее страниц толщиной в одну десятую миллиметра на вид и ощупь были неотличимы от обычной бумаги. Арабские символы волнистой прописью ложились черным по белому. Шэнли не знал, что они обозначали, но собирался это выяснить.

Чжан Вей очнулся на полу в своей спальне, его отбросило от кровати на несколько метров. Он ударился спиной о толстое панорамное окно и остановился на месте. На носу и губах он ощущал присутствие чего-то мокрого и липкого. Он вытер лицо тыльной стороной ладони и обнаружил на ней кровавый рисунок. Его мозг только что переживший смерть, все еще цеплялся за виртуальный опыт, ему требовалось время, чтобы проанализировать все чувственные образы и осознать, что он вернулся в единственную подлинную реальность, где он по-прежнему был живым.

Чжан Вей медленно поднялся на ноги. Былые резвость и прыткость куда-то запропастились, в его движениях ощущались медлительность и скованность свойственная старикам. Он с трудом разогнул закоченевшую спину и не узнал собственную спальню. Она была завалена хламом до самого основания. Как будто кто-то вломился туда, пока он проводил время в нейровселенной, поставил себе цель выпотрошить все шкафы и вывалить наружу все их содержимое, и у него это получилось.

Мозг, наконец, восстановил управление над всеми органами чувств и Чжан Вей познал старый новый мир при помощи вестибулярного аппарата. Дом сильно тряхнуло, он ударился затылком о стекло и упал вперед на колени. Решив, что перемещаться на выпрямленных ногах было опасно, он остался на четвереньках и в позе младенца повернулся лицом к окну.

Понять, в какой ситуации он оказался, было непросто. Окно было забрызгано водой, на улице было темно, хотя был все еще день. Все небо затянули свинцовые тучи, не пропускавшие свет. Из-под днища дома вспыхивали белым светом двигатели. Китайский дракон швыряло из стороны в сторону с бешеным усилием и только благодаря искусной работе системы стабилизации ему удавалось удерживать дом в горизонтальном положении. В стекло нещадно бил ветер, размазывая по нему какие-то немыслимые количества дождевой воды. Было похоже, что китайский дракон оказался в самом центре сильного океанического шторма. Чжан Вей и представить себе не мог, как бы ему повезло, будь это правдой. Океанический шторм был бы для него настоящим подарком.

Резким порывом ветра дом отбросило на несколько сотен метров в сторону, и Чжан Вей наконец получил возможность увидеть истинное положение вещей. Прямо по курсу в километре от него вырос массивный водный столб. Суженный к низу, он расширялся в верхней части и упирался в темные грозовые тучи, словно черпая из них силу. Гигантский водный смерч соединил в себе энергию океана и громового неба. Он слегка накренился и двигался в право от Чжан Вея, веером разбрызгивая во все стороны морскую воду.

Внезапно что-то подхватило дом сзади, сильно крутануло его, и картина за мокрым стеклом начала расплываться, смерч быстро исчез из поля зрения. Всему причиной был второй смерч, что подкрался сзади, схватил парящий дом, и закрутил его по спирали в своей воронке. Стекло полностью залило водой, Чжан Вей потерял зрительную связь с реальностью. Нужно было срочно убираться оттуда, пока смерч не проглотил его целиком и не выплюнул наружу раздавленного и уничтоженного.

Хваленая система стабилизации оказалась попросту бессильной. Ее никто не обучал бороться с разбушевавшимся смерчем, и, выйдя за рамки заданных инструкций, она вела себя единственным возможным способом — крайне глупо. Чжан Вею нужно было добраться в кабину пилота, чтобы перевести дом на ручное управление и вырвать китайского дракона из лап ветряного гиганта. Дом вращался все быстрее вокруг своей оси, раскручиваясь в противоположную от вращения смерча сторону. Внутри дома все казалось неподвижным, но вестибулярную систему Чжан Вея было не обмануть. От вращения его мутило, содержимое желудка готово было выплеснуться наружу и заляпать все вокруг. Чжан Вей с трудом подавил рвотный рефлекс, поглубже вздохнул и не вставая на ноги стал прокладывать себе путь в кабину пилота. Его водило из стороны в сторону, он двигался хуже человека с сильным алкогольным опьянением. Ему казалось, что его тянуло вправо и он пытался двигаться влево, но в итоге отклонялся от дверного проема и никак не мог в него попасть. Когда ему это удалось, он оказался в коридоре. К счастью, там все было просто, только и знай себе, что двигайся по прямой, заплутать было невозможно. Прислонившись плечом к стене и найдя в ней опору, он добрался до дальнего конца коридора и, толкнув дверь головой, оказался в кабине. Ее заливало темным синим светом с белесыми вкраплениями немногочисленных лучей света, что проходили через пятна воды на лобовом стекле.

Собрав все силы в кулак и подавив очередной рвотный позыв, Чжан Вей перевел дом в режим ручного управления и остановил его вращение. Следующие несколько минут он все еще явно ощущал его последствия и путал лево и право. Так или иначе, он увеличил мощность двигателей и направил его прямо. Китайский дракон высунул свою голову из водяного туловища смерча и огляделся. Грудную клетку Чжан Вея сдавил внезапный приступ страха. Они были повсюду. Во всех направлениях виднелись десятки морских смерчей, они крутились подобно волчкам, натыкались и отскакивали друг от друга. Маневрировать между ними было бы сложнейшей задачей для опытного пилота, коим Чжан Вей никогда не являлся. Он управлял домом на уровне обязательной программы для владельцев подобных домов. Совершать резкие маневры, подвергавшие тело перегрузкам, он был не обучен. В тот момент он ощутил себя малюсенькой рыбкой, заплывшей в кишащие акулами воды. Одно неверное движение и китайского дракона растерзали бы зубастые твари.