— Ты явился как женщина, чтобы Кэрран не смог тебя ударить?

Женщина сморщилась. По ее лицу и рукам пошли странные бугры, будто кто-то разбил кием бильярдные шары у нее под кожей, и они покатились в разные стороны. Я постаралась успокоить свой взбунтовавшийся живот.

— Нет, — сказала женщина, пока ее плоть расползалась, растягивалась, перекручивалась и перестраивалась в мерзком беспорядке. — Я просто пришел сюда после другой встречи.

Ее волосы растаяли, грудь стала плоской и твердой, бедра сузились, и все это двигалось одновременно в нелепом слаженном процессе. Кислота из желудка поднялась к моему горлу и обожгла язык. Превращение оборотня походило на взрыв — быстрая вспышка движений, занимающая не больше пары секунд. Превращение Саймана представляло собой методичную, контролируемую перестройку, наблюдая которую каждый раз мой желудок начинал паниковать и пытался избавиться от своего содержимого любыми способами. Я закрыла глаза ненадолго, а когда их открыла, передо мной уже оказался стройный лысый мужчина, скрестивший свои новые руки на груди. В своем нейтральном обличии Сайман был похож на чистый лист: ни красив и ни уродлив, среднего роста, с обычными чертами лица и цветом кожи, слегка худощавого телосложения. В вязаном платье он выглядел абсолютно нелепо. Мне вдруг захотелось засмеяться, но я сдержалась.

— Я принес наличность, — Сайман кивнул на чемоданчик рядом с собой. — Полагаю, стандартная цена Гильдии за освобождение заложника — это десять процентов от суммы выкупа. Можете пересчитать.

Разумеется. По умолчанию для Саймона все измерялось деньгами. Ему легче всего было заплатить нам, чтобы закрыть свой долг.

Кэрран жестом руки пригласил его присесть.

— Нас не интересуют деньги. Не хочешь ли чего-нибудь выпить?

— Оно отравлено?

— Сегодня суббота, — сказала я. — Мы подает отравленные напитки только по будням.

— Да, мы не такие уж дикари. — Кэрран сел. — Шон, будь добр, принеси воды для меня и Кейт, и виски для нашего гостя.

Мужчина кивнул и вышел из комнаты.

— Как самочувствие?

Сайман даже не посмотрел на меня.

— Прошу прощения, я бы хотел ответить, но, видишь ли, если я попытаюсь завязать разговор, твой пушистый любовник сделает из меня отбивную.

Ах, ты, беспокойный малыш.

— Совсем нет, — отозвался Кэрран. — Я не планировал превращать кого-то в отбивную этим утром.

Шон вернулся с подносом, на котором стояли кувшин с водой, графин с янтарным виски и три стакана. Кэрран забрал у него поднос и поставил на стол.

— Спасибо.

Шон удалился. Кэрран наполнил два стакана водой, а третий — виски.

— У нас троих нет причин, чтобы забыть про вежливость.

Его голос звучал легко, без напряжения, лицо казалось расслабленным и дружелюбным. Таким Царя Зверей увидишь редко. Нам действительно нужен был корабль.

Сайман сделал глоток из своего стакана и немного подержал янтарную жидкость во рту.

— Итак. Вы отказываетесь брать деньги, подаете мне тридцатилетний Highland Park и ни одна из моих костей не сломана, хотя мы находимся вместе в этой комнате уже как минимум пять минут. Я прихожу к выводу, что вы прижаты к стенке и отчаянно нуждаетесь в моей помощи. Теперь я умираю от любопытства.

На его месте я бы аккуратнее выбирала слова.

— У меня для тебя деловое предложение, — сказал Кэрран. — Я хочу нанять одно из твоих судов, которое может вместить нас двоих и десять человек сопровождения. Мы заплатим тебе разумную цену.

— Мою разумную цену, или вашу? — поинтересовался Сайман, разглядывая свой напиток.

— Нашу. Взамен, ты больше не будешь в долгу перед Стаей, и мы перестанем затруднять тебе жизнь. К примеру, я перестану блокировать твои сделки с недвижимостью.

— Ты блокировал его сделки? — я спросила Кэррана.

— Не я лично.

— Стая и ее представители. — Сайман осушил свой стакан и налил себе еще. — Если я хотел приобрести какой-то проект, Стая неизменно конкурировала со мной, повышала цену, а затем удалялась, оставляя меня держаться за шнурок денежного мешка. Это было крайне неудобно.

Не сомневаюсь.

— Ты всегда производил на меня впечатление мужчины, который наслаждается вниманием к себе, — сказал Кэрран.

— Это абсолютно несправедливо. — Сайман ткнул пальцем в его направлении, все еще держа стакан. — Перейдем к делу. Я знаю, что в Чарльстоне на сушу сошла делегация оборотней. Я знаю, что Десандра Крал, состоящая когда-то в стае «Облуда», беременна двойней, и я знаю, что вас пригласили выступить в качестве ее телохранителей и медиаторов в вопросе наследования, за что вам обещают заплатить панацеей.

Коротко о Саймане. Понятия не имею, откуда у него информация, но он все знал.

— Вам нужен корабль. Судно должно быть океаническим, иметь опытную команду и вмещать по меньшей мере пятнадцать пассажиров. Каков пункт назначения?

— Гагра на северном побережье Грузии.

Сайман моргнул.

— Ты говоришь про Черное море? Вы действительно хотите отправиться на Черное море?

— Да, — ответил Кэрран.

— Да, хотим, — кивнула я.

Фразы типа «Мы думаем, что это ловушка» или «Мы бы лучше лишились ноги, чем поехали туда» могли отрицательно сказаться на наших шансах получить корабль и на нашем крутом имидже.

Сайман налил себе еще виски.

— Не могу не заметить, что три стаи, вовлеченные в это, могли бы найти кого-то поближе в качестве нейтральной четвертой стороны.

— Замечание принято, — сказал Кэрран.

— Ты когда-нибудь пробовал воссоздать панацею? — поинтересовалась я.

— Да, честно говоря, пытался, — ответил Сайман. — Я могу написать вам точный список ингредиентов, включая их объемы. Но ее секретность не в составе, а в процессе приготовления, который я не в силах повторить. Проще говоря, они готовят ее с помощью магии, и я не знаю подробностей. Еще я практически уверен, что вся панацея изготавливается каким-то одним человеком или организацией и затем распространяется по Европе.

— Почему ты так уверен? — спросила я.

— Ни для кого не секрет, что пять лет назад твой партнер предложил триста тысяч долларов и защиту Стаи тому, кто продаст ему рецепт и продемонстрирует процесс приготовления. Если бы панацея изготавливалась каждой стаей индивидуально, какой-нибудь человек в отчаянной ситуации уже согласился бы.

Лицо Кэррана скривилось.

— Теперь сумма пятьсот тысяч.

— И все еще нет желающих? — поинтересовался Сайман, подняв брови.

— Нет.

Сайман покрутил виски в стакане.

— Предположим, я предоставлю вам корабль. Пересекать Атлантику очень опасно. Учитывая шторма, пиратов и морских монстров, высока вероятность того, что ваш корабль пойдет ко дну, и не только в переносном смысле. Я занимаюсь морскими перевозками больше десяти лет и все равно теряю от двух до четырех судов в год. В случае вашей внезапной кончины ваши головорезы обвинят во всем меня.

— Скорее всего, — согласился Кэрран.

— Если вы умрете — в чем не будет моей вины, разумеется — мои шансы на выживание резко уменьшатся. Я должен рисковать своим кораблем, своей командой и своими финансами ради сомнительного обещания возможной благосклонности. Я пытаюсь найти здесь что-то хорошее, но не нахожу.

— Ты рискуешь своим кораблем, командой и деньгами, в то время как мы рискуем своими жизнями, — сказал ему Кэрран. — И раз уж мы заговорили на эту тему, я могу гарантировать, что если какие-то другое судно из твоего флота поравняется с нашим посреди ночи, и его команда попытается убить нас и утопить корабль, чтобы скрыть улики, ты точно не выживешь.

Сайман откинулся назад и засмеялся.

— Чего ты хочешь? — спросила я его.

— Статус друга Стаи, — ответил он, — который вступит в силу до вашего отправления.

Как друг Стаи, он становится нашим союзником. Это гарантирует ему, что оборотни перестанут вмешиваться в его дела, а если кто-то из них заметит, что Сайман в опасности, то обеспечит ему защиту. Еще это позволит ему посещать офисы Стаи без риска быть немедленно задержанным.