У войны не женское лицо,

У войны для женщин нет работы,

Как нет пола у ее бойцов,

И у всех у них — свои заботы.

Татьяна Якубинская

Расслабиться в деревянной лохани не получилось, и я быстро справилась со своими делами. Честно сказать, без помощи помыть мою длинную шевелюру было трудновато и я уже начинала коситься на кинжал. Ну а что? Нет волос — нет проблем.

Тяжело вздохнув, отмела эту идею и откинула в сторону очередное мокрое насквозь полотенце.

— Дорогая, — тихо вошёл Аран и сразу вытащил меня из воды, поставив на табуретку. — Могла позвать меня, я бы тебя высушил.

— Действительно… — через пару минут я была уже полностью сухая. — Иномирный фен.

— Фен? — переспросил муж, на что я лишь прикрыла рот. Да уж, какая я молодец.

— Ничего… Знаешь, всё конечно замечательно, но мне не очень комфортно стоять тут в неглиже и…

— А мне комфортно, — меня крепко прижали, а я подумала о том, как хорошо, что табуретка достаточно низкая.

— Ты весь пыльный! — хлопнула его по плечу. — Иди сначала помойся, а потом обниматься лезь!

— Не хочу тебя одну оставлять.

— А придётся.

— Ваши высочества? Можно войти? — спросили с улицы, а Аран снова прижал меня к себе и посмотрел на выход.

— Нет!

— Как хорошо, что они всё же приучены спрашивать, — тихо фыркнула. — Дай, пожалуйста, вон тут стопку. И переставь меня на топчаны.

— Будет сделано, ваше высочество! — муж аккуратно переставил меня на импровизированную постель и подал одежду. — Я пойду узнаю, что им снова нужно.

— Хорошо, скоро выйду, — чуть не потеряв равновесие, пропыхтела. Окинув меня напоследок горячим взглядом, кронпринц покинул шатёр, а я, наконец, оделась и начала заплетать волосы.

Всё же женщина нам здесь не помешала бы…

Аран вернулся почти сразу.

— Что нового?

— Завтра к нам присоединится один из Доннийских гарнизонов для обеспечения большей безопасности. Идут с заготовками для порталов, но после включим полную блокаду на случай нападения Союза.

— Плохо, замедлимся.

— Ничего не поделать, наша безопасность прежде всего.

Ситуация мне не нравилась, внутри собирался какой-то непонятный тревожный ком, и я очень надеялась, что это просто плохое самочувствие. Посмотрела на мужа, но быстро опомнилась: он не должен думать обо мне и о моих пустых переживаниях, сейчас важно все силы бросить на то, чтобы победить.

Ужинали всем главным составом вокруг костра. На территории лагеря было множество подобных кругов «по интересам», мужчины общались, рассказывали байки, кто-то даже пел. Приживутся ли среди горячих прозийцев горделивые доннийцы? Сомневаюсь… Оба народа друг друга не особо жалуют, несмотря на все договорённости. Впрочем, прозийцы стали более приветливыми, с учётом того, что я их будущая королева, но вот насчёт доннийцев я была не уверена. Наверняка воспитательные беседы были проведены, и не раз, но всё же…

Невероятная тревога затопила меня с головой, руки дрожали, сжимая очередное письмо. Оно начинало тлеть, чтобы исчезнуть, не оставив после себя и следа.

Очередное письмо, очередная угроза…

Резко открыла глаза и приподнялась. Сердце всё ещё гулко билось в ушах, и я не сразу поняла, что это был всего лишь сон. Опять. Аран ещё спал, но нахмуренные брови и сжатые губы говорили о том, что сон его вовсе не безмятежный. Провела пальцами по его лбу, стараясь разгладить морщины, и встала за блокнотом.

Второй месяц шему [апрель], 13

Сон похож на тот, что был в первый месяц шему седьмого дня, проснулась после того, как начало истлевать письмо. Содержимое письма не ясно, успела выловить: «любви», «запретный», «до конца», «покорная». Ощущения: страх, смятение, отчаяние.

Убрала блокнот обратно в сумку. Три дня назад к нам присоединился доннийский гарнизон, и пока что оба войска вели себя вполне прилично, по крайней мере никаких жалоб не поступало. Возможно всё потому, что за нарушение военного устава наказание строгое — смерть, и самой страшной провинностью (после неоправданного неподчинения прямому приказу) является неуважение/нападение/оскорбление товарища. В обеих государствах к воинам предъявляют особые требования. Наверное, я слишком привыкла к земному укладу, раз думаю, что между доннийцами и прозийцами могут возникнуть какие-то открытые конфликты.

Снова легла в кровать и посмотрела в окно. Честно, в этой забегаловке кровати не лучше топчанов, но хотя бы стены не из ткани, и на том спасибо. Посмотрела на профиль мужа, слегка освещённый звёздами и улыбнулась: сейчас он выглядел вполне спокойным, значит, неприятные видения отступили. Он не показывает, но всё вокруг очень давит на него…

Подступившая тошнота заставила бежать в туалет, от неожиданности даже в глазах потемнело.

Что это? Что-то не то съела? Или нервы уже сдают?

Почистила зубы и снова легла в кровать, свернувшись калачиком. Вот бы поспать без снов…

— Северо-западный гарнизон разгромили в пух и прах, сейчас туда направлены все ресурсы армии, а значит, остальные защищены в меньшей степени, — доложили на утреннем совещании.

— То есть банально не хватает рук? — я смотрела с некоторым возмущением.

— Да, ваше высочество.

Муж громко выдохнул и потёр переносицу. Я понимала его состояние: пал один гарнизон, может пасть и другой. Враг знает наши методы и подготовился. Теперь магическая блокада не будет для Союза неожиданностью, они перестали полагаться только на одну лишь магию.

— Деймиш, что насчёт заключённых?

— Треть распределена по производствам и копям, несколько человек депортированы в родные королевства, остальные проходят обучение.

— Обучение? — капитан Долдэс удивлённо уставился на нас.

— Да, капитан, обучение. Заключённые, пройдя проверку, отправляются на обучение. — И чему их учат?

— Воевать.

— Что?!

— Преступников в военные?

— Тихо! — я треснула по столу, отчего даже Аран приоткрыл глаза. А нечего тут изваяние из себя строить. — Странно, что вы не узнали об этом раньше. Указ принят и подписан его величеством, прозийские тюрьмы полностью освобождены, все заключённые прошли ментальную проверку и были распределены на несколько групп, одной из которых является новый корпус.

— Но… как же?.. — Долдэс сел, опустив руки.

— Ваше высочество, но как же детоубийцы, маньяки, враги народа? — спросил второй капитан, молодой и немного шальной Рамиль.

— Не прошедшие ментальную проверку и не определённую ни в одну из групп мертвы, — холодно ответила. — Деймиш, сколько среди них магов?

— Порядком четырёх сотен, среди них есть и обученные.

— Какое же золото пропадало в наших темницах, — улыбнулась мужу, который не отрывал от меня взгляда.

— Да уж… Ваше высочество, я не в праве осуждать ваши решения и идеи, но всё же не ждите, что этот «корпус» примут остальные солдаты.

— А это уже решаемо, — коварная улыбка расплылась на моём лице. — Итак, ваше высочество, — посмотрела на мужа, — отчаянные времена требуют отчаянных действий. Нужно созвать всех свободных целителей королевства. Включая женщин.

Муж поморщился, остальные же боязливо помалкивали. За несколько месяцев нашего похода они успели хорошо меня узнать и понять, что со мной лучше не спорить.

— А также нужно пустить весть о наборе добровольцев.

— Добровольцы?

— Сиделки и медсестры в зоне военных действий.

— Никто не согласится!

— Думаете? И с чего же вы так решили? Многие женщины по сути своей — герои, которым только нужна возможность. Вы привыкли ограничивать их заботой, решая, что для них лучше, но дайте им волю, и они покажут, на что способны. Некоторые женщины могут фору дать мужчинам в плане выносливости и отваги.