В общем, наспех сколоченная команда для выполнения особого задания так примерно и выглядела. Зато капитан был не промах, и выбил для батальона еще пару фургонов — под предлогом обеспечения операции и скоростью ее выполнения, а также большое количество всяческого оружия и снаряжения. Чему Особый только порадовался. Потому что крики о собственной крутизне криками, а жопой танк остановить, ну или орду наступающих орков не получится, в отличие от свежих луков и новеньких мечей из арсенала.

Так что наутро, погрузившись на четыре фургона, мы въехали в кольцо портала, и оказались в Хамизи, попав в человеческое столпотворение, напоминавшее шевеление муравьев после втыкания палки в муравейник. Да, Хамизи досталось неплохо. Кое-где городские стены обрушились, были видны следы пожара, похоронные команды работали без устали. Ну и конечно, руководил всей этой операцией Легион, чьи мундиры — впрочем, наши мундиры — были видны повсеместно. Нас, впрочем, это не особо волновало. Пару раз нас было пытались притормозить, но зверский рык Бенидана и бумага от имени Его Величества оказывали магическое действие. Причем, как я думаю, главным был рык, перемежаемый таким солдатским матом, что я про себя хохотал не переставая, успевая запоминать некоторые выражения. Бенидан ругался виртуозно.

Наконец, когда мы выехали за пределы городской стены, я наконец-то вздохнул более или менее спокойно. Город остался позади, и фургоны поехали в саванну по ровной накатанной колее.

— А он знает, куда едет? — спросил я у Бенидана, кивнув на легионера, сидевшего рядом с водилой и показывающего дорогу. Кажется, его звали Брод — представление я прослушал вполуха.

— Знает. Его нам выделил капитан. Сказал, что он хорошо знает здешние места.

Это, конечно, зря. Лучше бы привлекли Нкечи, как уроженку этих мест. Она хоть глаз услаждала своими изгибами тепа в отличие от широченной спины старого седоусого сержанта, при взгляде на которую эротические мысли прятались подальше, тихо пискнув.

— Ничего, что я здесь? — спросил сержант, повернувшись к нам. — Я здесь воевал еще тогда, когда вы под стол ходили, и Черные Болота знаю наизусть.

Ну это сержант, конечно, загнул. Если бы знал, то упомянул бы и подземелье, а вот про него пока молчком. Так, стоп! Ты искал, кто долго служил в этих местах и хорошо знает повадки местных жителей? Как по мне, сержант попадает под одну из этих кандидатур. Осталось только выяснить мотивы, если это он, конечно.

— Ну и долго еще ехать? — спросил я.

— Посмотрим. «Единый наш» не один раз прочитать успеешь со всеми житиями, — буркнул сержант и отвернулся.

Я вопросительно посмотрел на Бенидана, тот просто пожал плечами. Дескать, я не при делах. Ладно. Знает и хорошо? Вот и проверим. Заодно и попробуем спровоцировать на дальнейшие действия. Пока я не уверен, что это он. Я закрыл глаза и оперся поудобнее на стенку фургона. Поспать не удастся, ход все-таки у нашего транспортного средства не плавный, а лавка больно бьет под задницу при любой кочке, вроде норок обуревших сусликов, или кто там из грызунов селится в таких местах. Кто ездил на «буханке» на деревянной лавке, тот меня хорошо поймет, потирая по памяти пятую точку.

И в самом деле, ехали мы долго. Даже успели привал посреди саванны сделать на обед, чтобы размять ноги и подышать свежим горячим воздухом в тени фургонов.

Другу все это не нравилось — укачивало собакина. Бедный пес выполз из фургона на подгибающихся лапах, и я почувствовал его ощущения, как свои.

— Ничего, потерпи, — я потрепал его по холке и налил в миску свежей прохладной воды из фляги.

Пес посмотрел на меня страдальческим взглядом, ничего не сказал и принялся лакать воду. Я сделал пару пассов и снял его негативные ощущения. Ну а вот теперь можно и покормить, он должен быть в форме.

А потом — опять тряска по саванне и постепенно сменяющийся пейзаж. Стала появляться зелень, стало труднее дышать от влажности, и, наконец, впереди появилась зеленка — мы въезжали в зону тропических лесов.

— Все, дальше мы не едем, господин фендрик! — заявил сержант, когда мы въехали под сень деревьев. — Фургоны дальше не пройдут. Точнее, еще пару миль — может быть, но дальше — топать ножками.

— Спешиваемся! — отдал команду Бенидан. — Передайте по фургонам.

Ну, наконец то! Мы вылезли на твердую землю. После трясущегося дощатого пола фургона — ощущения непередаваемые.

— Слушай мою команду! — сказал Бенидан. — Разгружаем фургоны, все свое берем с собой.

— Разве они не будут нас ждать здесь? — спросил один из легионеров.

— Нет, они возвращаются в Хамизи и ждут, когда мы их вызовем. Точка эвакуации пока не определена, но сюда мы точно не вернемся. Что встали, живее!

Ответом был всеобщий вздох, и легионеры полезли в фургоны за оружием и снаряжением.

— Понял? — подмигнул я Другу. — Дальше идем пешком.

Бедная псина лизнула меня языком в руку. Похоже, такая доставка ему не понравилась.

После долгого перехода по ночным джунглям больше всего хотелось лечь поспать. Идти впередсмотрящим приходилось мне, как счастливому обладателю магического зрения. Пса же пришлось опять тащить за спиной — животина по такой мешанине на земле все лапы бы себе изранила, да и умоталась бы прилично.

— Остановимся здесь, — сказал Брод. — Это лучшее место для скрытной стоянки, насколько я помню.

Я хмыкнул про себя. На память сержанта рассчитывать приходилось с большими поправками — за пару десятков лет все могло настолько измениться, что и не узнаешь. Особенно в бурно растущих джунглях, которые способны за пару месяцев переделать все до неузнаваемости.

— Сид, Род, в патруль, — скомандовал Бенидан.

Легионеры молча кивнули, проверили оружие и растворились в зарослях.

— А я пойду в разведку, — сказал Брод. — Нужно найти подходы к тем местам, да и установить местонахождение цели.

— Иди, — кивнул Бенидан.

— Я с ним, — сказал я ему.

— Ты-то зачем? — удивился он.

— Маг в разведке не помешает. Брод, распознаешь охранные плетения?

— Нет, пожалуй…

— Вот и ответ, — сказал я Бенидану.

— Ладно, черт с тобой, иди, — скривившись, махнул рукой он. — Без мага нас оставляешь.

— Ну почему же? — я посмотрел на Друга. — Вот вам мой фамильяр, если что — сможет хоть чем-то помочь.

«Я. Ты. Вместе», — завилял хвостом собакин.

— Э, нет. Ты остаешься, — огорчил его я. — Туда, куда мы идем, лучше без тебя. Безопасней. Охраняй лагерь вместе с остальными.

Опять жуткая обида и тоска. Ну понимаю я тебя, только вот там ты будешь мне только помехой, придется следить, чтобы тебя ненароком не прибили. Как-нибудь сам обойдусь.

— Ну что, пошли, маг? — с ехидцей сказал Брод.

— Пошли.

Я шел за сержантом, который буквально стелился над землей, не издавая ни шума. Вот как, внешность обманчива — я-то думал, что он будет продираться через всевозможные кусты и заросли, как медведь. Ну мне в этом отношении было проще — скрыт и Полог Тишины обеспечивали мне невидимость и бесшумность. Я не настолько опытен, чтобы бродить по такой чащобе и не нашуметь. То есть, конечно, и я осторожен, но сержанту надо было отдать должное. Я даже его зауважал.

Где-то через пару часов такого крадущегося движения, Брод остановился с поднятой ногой, и сделал мне знак «замри». Потом показал рукой в сторону зарослей.

Я послушно замер, и поглядел туда. Вот и противник — затаился в зарослях. Я видел ауру обычного орка. Ага, присел на бревно и выставил перед собой ассагай, явно не ждет нападения.

Брод посмотрел на меня, и провел большим пальцем по горлу, доставая метательный нож. Понятно, хочет снять часового. Я на пару секунд снял скрыт и отрицательно покачал головой, сделав жест, чтобы он убрал нож. Теперь в ход пойдут мои таланты. Я прицелился и сжал кулак. Послышался сдавленный хрип и короткий шум — часовой схватился за раздавленную гортань, выронил ассагай и рухнул на землю. Немного подергавшись в агонии, он затих.