Я замахиваюсь и ударяю снова, но в этот раз цепь неожиданно обматывается вокруг ноги ублюдка, так что он быстро он наклоняется, перехватывает ее, а потом дергает на себя, а я теряю равновесие и падаю.

– Вот ты и попалась, маленькая дрянь, – шипит толстяк, радостно потирая руки, а потом наклоняется, чтобы схватить меня за волосы и потащить в сторону кровати. Я кричу, вырываюсь, пытаюсь отодрать его руку, но он зашвыривает меня на постель и начинает забираться следом.

И тут я неожиданно нащупываю под собой что-то твердое. Быстро хватаю – у меня в руке оказывается огромный металлический дилдо, – и бью куда попало, даже не успевая ничего сообразить. В следующее мгновение вижу, как почти взобравшийся на меня толстяк закатывает глаза и медленно – как во сне, – и почти бесшумно падает на пол...

О боже! Я что, убила его?!

Вскакиваю с постели и пытаюсь понять, куда именно пришелся удар. Кажется, по затылку. Это же хорошо? В висок было бы хуже?

Он живой или нет?! Твою мать!

Если он живой и сейчас очнется – мне пизда.

Если он умер – мне вдвойне пизда: я сяду в тюрьму за убийство.

Меня охватывает паника, и я бросаюсь к двери приват-комнаты, принимаясь колотить в нее изо всех сил и кричать, надрывая голос:

– Выпустите меня! Откройте дверь! Я здесь! Пожалуйста!

Каждое мгновение длится гребанную вечность, и мне уже начинает казаться, что я никогда, никогда не выберусь из этой приват-комнаты с ужасной неоновой подсветкой, останусь здесь навсегда – с трупом своего неудавшегося насильника... Ведь чем больше времени проходит – тем сильнее я убеждаю себя в том, что он действительно умер. Как же сильно я долбанула его по башке тем огромным фаллоимитатором! Даже взглянуть боюсь на его тело: вдруг под головой уже собралась лужица багровой крови?!

Проходит, наверное, несколько минут, прежде чем я окончательно срываю голос, сбиваю кулаки и костяшки пальцев и совершенно теряю веру в то, что меня отсюда выпустят до конца смены. В приступе отчаяния я поворачиваюсь спиной к двери и просто сползаю лопатками по гладкой поверхности, садясь на холодный пол прямо так, в своем дурацком розовом купальнике. Обхватываю голову ладонями и сотрясаюсь от рыданий.

Время тянется бесконечно долго, а потом откуда-то вдруг раздается какое-то шевеление и тяжелый стон. В панике я вскакиваю на ноги, сразу же понимая, что это толстяк, которого я ебнула по башке. За кроватью его было не видно, но он, кажется, жив и даже начинает приходить в себя...

С одной стороны, конечно, это хорошо – что он не умер. Садиться в тюрьму за убийство, пусть и непреднамеренное, мне совсем не хочется. Вряд ли меня оправдали бы за самооборону, учитывая место, где все это произошло.

Но с другой стороны... Если он окончательно придет в себя и встанет на ноги – мне пизда, потому что я не смогу справиться с ним снова. В прошлый раз мне просто повезло... К тому же, после полученной травмы ублюдок наверняка будет просто в ярости, и это придаст ему сил расправиться со мной.

Я начинаю лихорадочно соображать: что делать?! что делать?!

Мне требуется несколько секунд на то, чтобы вспомнить, где мы находимся. Это же приват, стилизованный под тюремную камеру! Да, большая часть БДСМ-приспособлений находится под охраной приборных панелей с пятизначными кодами, но... неужели во всей комнате не найдется ни одной свободной пары наручников?! Цепь же с ошейником нашлась...

Встав посреди привата, я быстро осматриваюсь и вижу, что на металлической спинке кровати висят наручники. На мою удачу, они даже не прикованы к прутьям кольцом, а просто болтаются на цепочке между двумя половинками. Я быстро подбегаю и хватаю их с металлической решетки, а потом бросаюсь туда, где по-прежнему медленно приходит в себя жирный ублюдок. Надеюсь, обхвата наручников хватит на его запястье...

Да, получилось! Я отскакиваю и смотрю со стороны, как толстяк, окончательно придя в себя, принимается дергать рукой, прикованной теперь к ножке кровати. Наручники самые настоящие, полицейские, открываются ключом, но где этот ключ – я и понятия не имею. Главное – что теперь я в безопасности. По крайней мере, этот ублюдок не сможет встать и наброситься на меня. Все, что он теперь может, – это изрыгать проклятия и угрозы.

– Ебаная тварь! – орет он и брызжет слюной, продолжая валяться на полу. – Немедленно сними с меня наручники! Ты совсем охуела?! Я убью тебя!

– Это я тебя чуть не убила! – рыкаю я со злостью. – Или тебе мало показалось?! Хочешь еще?! Я могу! – я хватаю с постели то самое дилдо и показываю ему. Фаллоимитатор такой тяжелый, что аж руку тянет вниз.

– Ты хоть знаешь, кто я такой?! – визжит и надрывается толстяк.

– Прекрасно знаю! – киваю я. – Дерьмо законченное и насильник!

– Ах ты сука! – хрипит он и пытается достать меня свободной рукой, но у него ничего не получается. Он продолжает дергать рукой, надеясь порвать цепочку, и я боюсь, что в какой-то момент у него это получится...

А это значит – мне надо думать дальше – как выбраться из этого проклятого привата?! Ну же, Вика, соображай, соображай!

Вдруг в дверь начинает кто-то стучать... нет, не так – колотить изо всей силы! Я подбегаю и слышу снаружи голоса:

– Вика, ты здесь?!

– Ты жива?! Ты в порядке?!

– Кто тебя запер?!

– Кто там с тобой вместе?!

– Держись, мы сейчас, мы сейчас!

– Мы уже позвали Дэна!

– Пожалуйста, потерпи немного, милая!

Я понимаю, что это девушки, и их много – не меньше десятка!

На глазах выступают слезы, и я кричу им в ответ, перекрывая хриплым, сорванным голосом истошные вопли ублюдка, валяющегося за кроватью:

– Да, девочки, это я, со мной все в порядке! Только поскорее, пожалуйста, я вас прошу!

– Я засужу тебя! Я тебя уничтожу! – ревет между тем толстяк, продолжая дергать рукой... В какой-то момент цепочка не выдерживает, разрываясь на каком-то звене, и я слышу, что ублюдок за моей спиной поднимается на ноги и надвигается на меня как разъяренный бык: – Ты сейчас сдохнешь!

О боже... Твою мать! Ну все... Теперь мне и вправду конец!

Он бросается на меня, а я отскакиваю в сторону, и в этот же самый момент наконец раздается щелчок на панели управления. Дверь приват-комнаты открывается, Дэн вбегает внутрь, а в следующее мгновение в него врезается бешеный жирный ублюдок, тупо не успевший сменить направление... Я кричу в ужасе, стоявшие за спиной Дэна девчонки с визгом бросаются врассыпную, а оба мужчины летят на пол, снося все на своем пути.

Я быстро выскакиваю из приват-комнаты. Девушки – Марина, Маша, Кира и еще несколько, – сразу сгребают меня в охапку и оттаскивают подальше от сцепившихся и валяющихся по полу мужчин. В ужасе я просто закрываю лицо ладонями: мне страшно, что этот мерзкий жирный ублюдок нанесет Дэну какую-нибудь серьезную травму... Конечно, Дэн очень сильный и крепкий, зато пытавшийся изнасиловать меня урод весит не меньше ста пятидесяти килограммов – бросившись на менее крупного мужчину и повалив его на пол, он мог запросто сломать тому ребра или вообще позвоночник...

К счастью, быстро подоспевают охранники. Проходит секунд пятнадцать – а Дэна и толстяка уже разнимают и растаскивают в разные стороны. Диджей делает музыку в общем зале погромче – видимо, чтобы клиенты не обратили внимания на потасовку, но уже поздно: несколько мужчин вскакивают со своих мест, пытаясь понять, что происходит. Стриптизерши пытаются отвлечь клиентов, но это получается не сразу. Еще через пару минут на шум прибегает Дионис, который принимается успокаивать всех и угощать алкогольными коктейлями за счет заведения.

Дэ оказывается в полном порядке. Да, ушибся, да, чертовски неприятно, но никаких травм. Не веря своему счастью, я ощупываю его с головы до ног, реву и целую в губы прямо на виду у всех сотрудников и клиентов.

Толстяка вышвыривают на улицу, но перед этим Дэн пытается выяснить, кто именно закрыл приват и отключил камеры и микрофоны. Ублюдок упрямо молчит, зато я, немного придя в себя, наконец осознаю, что голос, который я слышала перед тем, как щелкнул замок на двери привата, принадлежал Свете.