Турин – называть его по имени и отчеству совсем не хочется, слишком много чести, – смотрит на меня, прищурив и без того маленькие черные глаза, а потом хищно облизывается и спрашивает то, чего я больше всего боялась:

– Значит, ты в клубе новенькая, верно?

Делать нечего, я вынужденно киваю:

– Верно, – а потом сразу пытаюсь перевести наш разговор в другое русло: – Налить вам виски со льдом или, может быть, вино? У нас новое поступление. Есть коллекционные вина с большой выдержкой... – вот только у меня ничего не получается, потому что Турин вдруг поднимает ладонь, как бы говоря жестом: заткнись! Я послушно замолкаю и нервно сглатываю, пытаясь понять, что он скажет дальше. Но мужчина не торопится говорить. Он долго и пристально рассматривает меня, явно оценивая мою внешность, и мне от одного этого взгляда становится чертовски неуютно... да что там – откровенно жутко! Турин как будто раздевает меня глазами! Я же сама опускаю взгляд и старательно притворяюсь, что протираю бокалы, которые на самом деле и так совершенно сухие и чистые.

Наконец мужчина отвечает противным голосом:

– Думаю, я сделал свой выбор. Налей нам по бокалу Шато Брион двенадцатого года и приходи вон туда, – он оборачивается и показывает пальцем на вип-столик в самом центре общего зала. Похоже, его там разместил сам Дионис. – И побыстрее, ты меня поняла?

– Конечно, – лепечу я тихо, а сама чуть не сползаю под барную стойку...

Турин неторопливым шагом отходит, а я тупо не знаю, как разливать вино, потому что руки трясутся. Он велел принести нам по бокалу! Ему и мне! И это не просто какое-то вино, это Шато Брион двенадцатого года! Одна бутылка этого красного сухого стоит сто семьдесят тысяч рублей!

Пока я смотрю на свои дрожащие руки и не могу совладать с эмоциями, меня легонько отталкивает плечом Кристалл, она же Кристина, – другая официантка:

– Давай я тебе помогу.

Я смотрю на девушку с благодарностью – она и вправду хочет как лучше. Кристина достает два бокала и, обернув ледяную, покрытую капельками воды стеклянную бутылку белым полотенцем, осторожно наполняет их. Вот только ее помощь лишь приближает меня к тому ужасному и неизбежному моменту, когда придется взять поднос и пойти с ним навстречу Турину и его тяжелому взгляду.

– Ты справишься, – говорит Кристина и ободряюще улыбается, а я сглатываю, чтобы хотя бы ее поблагодарить:

– Спасибо... Ты его знаешь?

– Ну... немного, – девушка поджимает губы. Она явно не хочет об этом говорить, но я смотрю на нее с мольбой в глазах:

– Пожалуйста, скажи мне, что он не сделает со мной ничего плохого!

– Конечно, не сделает, – обещает мне коллега, вот только ее голос звучит очень неуверенно, и мое сердце просто падает в бездонную пропасть: и Дионис, и Кристина явно что-то знают, но не хотят говорить мне... Вот бы сейчас спросить у Дэна! Вот бы спрятаться за его широкой спиной! Но он меня тоже предал, похоже... Я теперь одна и должна справляться самостоятельно.

Наконец я собираюсь с силами и беру поднос, хоть и ужасно боюсь уронить его по дороге и разбить бокалы с дорогим коллекционным вином, которое стоит, как вся моя несчастная жизнь... Но делать нечего – на несгибающихся от ужаса ногах я иду к столику, за которым восседает Турин.

Мужчина встречает меня мрачным взглядом и недовольно спрашивает:

– Почему так долго?!

– Прошу прощения, – кажется, что в этот момент я кланяюсь ему, но на самом деле просто ставлю поднос на столик, а затем выпрямляюсь обратно. – Меня задержали другие заказы...

– В следующий раз будь расторопнее, – строго говорит мужчина.

– Конечно, – я киваю.

– А теперь садись.

Мне так и хочется сказать: нет, спасибо, – но в стриптиз-клубе это не работает. Турин показывает мне пальцем на мягкое кресло напротив своего, и я послушно сажусь в него, по-прежнему избегая взгляда глаза в глаза.

– Имя у тебя есть? – спрашивает мужчина.

– Барби, – лепечу я тихо, а Турин грозно перебивает:

– Я что, похож на мужчину, которого устроит это дурацкое прозвище?! Барби, Долли, Саншайн – это имена для кукол! Ты ведь не кукла, а живая баба с сиськами и даже с мозгами! Как твое настоящее имя?!

Чувствуя, как к горлу подкатывает паника, я отвечаю:

– Марина.

Вообще-то, я Вика, но называть свое реальное имя этому психу я не собираюсь, так что побуду немного Мариной.

– Так лучше, – милостиво отзывается Турин. – А теперь пей, – он кивает на бокал Шато Брион, и я послушно берусь пальцами за хрустальную ножку. Вообще-то, я не люблю вино, но вполне возможно, сейчас оно поможет мне хоть немного расслабиться...

Пока я делаю первый глоток, совершенно не задумываясь о том, что пью сейчас дорогое элитное вино, к столику подходит Света. Я смотрю на нее с презрением, она на меня тоже. Что она тут забыла?!

Вот только Турин, похоже, рад ее видеть:

– Света! – хм, значит, она ему свое реальное имя назвала.

– Да, мой господин, – улыбается девушка и наклоняется к нему так, чтобы он мог видеть ее груди на расстоянии двадцати сантиметров.

– Мы как раз тебя ждали.

Что?! Мы ждали Свету?!

– Я вся ваша, господин.

– Отлично. Можем ехать. Но сначала я отолью... – с этими словами Турин встает и выходит из-за столика, исчезая за дверью уборной, а мы со Светой остаемся в зале и смотрим друг на друга.

– Значит, он выбрал тебя, и ты тоже едешь? – фыркает девушка.

– Куда еду?! – ошалеваю я.

– На выезд на остаток ночи, – закатывает глаза Света.

– Что такое выезд?! – я чувствую, как меня снова начинает трясти.

– Ты тупая или да? – девушка смотрит на меня, как на законченную идиотку, а потом все-таки объясняет: – Турин забирает нас к себе домой и трахает.

– Забирает к себе домой и трахает?! – вырывается у меня невольно с явными истеричными нотками в голосе. Это что, какая-то дурная шутка?! Эта ненормальная надо мной издевается?! Да точно – она просто надо мной издевается! Она же меня ненавидит! Думает почему-то, что я ей дорогу перешла в отношениях с Дэном... Ну серьезно – она просто хочет меня напугать, заставить лихорадочно бегать глазами по общему залу в поисках того единственного мужчины, который может спасти меня из этого ада...

И да, она сразу обо всем догадывается:

– Что, Дэна ищешь? Не ищи – его здесь нет.

– В смысле – его нет?! – морщусь я, совершенно не понимая, что она имеет в виду, ведь рабочая смена в самом разгаре, а значит – начальник охраны стриптиз-клуба непременно должен быть на своем месте.

– Полчаса назад тут случилась большая потасовка... а ты и не заметила, верно? Слишком увлеклась своими мыслями? – усмехается Света. – Один крутой босс облапал девчонку в приват-кабинке, она нажала тревожную кнопку, мужчину хотели вывести из клуба, но за него вступились его парни. Чуть не случилась драка между охраной клуба и охраной этого босса. В итоге босс вызвал полицию – так что сейчас твой ненаглядный Дэн в полицейском участке дает показания. Он вряд ли вернется в клуб сегодня ночью.

Девушка смотрит на меня с презрением и снова усмехается.

При это я понимаю, что ее совершенно не пугает перспектива ехать черт знает куда посреди рабочей смены, а это значит, что для нее такие выезды на дом к клиенту – не новость.

Но это же... это же проституция!

Честно говоря, у меня в голове этот кошмар не укладывается...

Но я никуда не поеду! Это исключено!

– Ты в ловушке, Барби, – с иронией говорит Света, а я просто встаю с места и иду в гримерку, чтобы забрать все свои вещи, а потом к выходу: я не хочу больше оставаться в этом месте. И мне плевать на договор, плевать на деньги, которые мне не заплатят... Я просто хочу домой.

– И далеко ли ты разбежалась, Барби? – раздается за спиной голос Диониса, и я поворачиваюсь к нему, полная гнева: