– Что?! – офигевает Дэн, и я вижу, что он искренне обижен и расстроен, что я так подумала. Мне сразу становится стыдно за сказанные мною последние слова, но я не спешу оправдываться, только поджимая губы и опуская глаза. – Ты нормальная вообще?! – вспыхивает мужчина. – Я хочу сделать это, потому что чувствую, что несу за тебя ответственность! Потому что ты очень нравишься мне! И потому что я не хочу, чтобы ты страдала, выплачивая этот долг, как ты сама сказала, своим телом! Это же почти проституция! Тебе восемнадцать лет, ты не должна заниматься всем... этим... – он неопределенно показывает рукой на мрачный черно-красный интерьер камеры пыток. – Ты ведь пришла сюда работать официанткой, ты не хотела быть стриптизершей! И ты не обязана! Я могу помочь!
– Мало ли чего я хотела или не хотела... – замечаю я горько и крепче прижимаю к груди свое нижнее белье и латексный костюм. – Ладно, Дэн, пожалуйста, давай просто закончим этот разговор. Лучше скажи мне, где находятся душевые кабинки? Я хочу помыться, – и это правда. От пота и нервов у меня теперь все тело чешется. Думать и говорить о чем-то другом я сейчас просто не в состоянии.
– У приватов есть служебный выход – он ведет в коридор с гримерками и душевыми, – говорит Дэн, встает с постели, подходит к одной из стен комнаты и отодвигает небольшую шторку, за которой действительно обнаруживается дверь. – Только сначала накинь на себя халат, – добавляет он и из-за той же шторки выдает мне чистый розовый махровый халатик: – Самое то для Барби, – фыркает насмешливо, пытаясь хоть немного разрядить повисшую между нами напряженную атмосферу, но я уже не настроена на шутки, я просто хочу поскорее привести себя в порядок и вернуться в общий зал, чтобы не вызывать подозрений. И так уже прошло больше часа – а это значит, меня дважды заменяли на пилоне другими девушками.
– Я пойду, – говорю тихо, надевая халат.
– Давай, удачи, – улыбается Дэн и чмокает меня в висок.
– Тебе тоже нужно принять душ, – замечаю я с невольной ответной улыбкой.
– У охраны есть своя душевая кабинка, – он кивает. – К танцовщицам нам нельзя.
– Логично, – соглашаюсь я и, прижав к груди свой сценический костюм, выскальзываю наконец в служебный коридор.
Душевые кабинки я нахожу довольно быстро. Их пять, и сейчас там никого кроме меня нет. Свет тусклый, зато в остальном все очень чисто и функционально. На полочках в каждой душевой действительно стоят все необходимые средства гигиены, в общем зале есть полотенца, большое зеркало, три фена, даже кулер с питьевой водой и стаканчиками рядом.
В принципе, в клубе и гримерки хорошие, вот только мне никогда не приходилось их разглядывать: всегда бегом-бегом. Сейчас в помещении с душевыми я одна, так что есть возможность немного оглядеться.
Вот только времени нет: я оставляю свой костюм, белье и халат в общем зале и обнаженная захожу в кабинку, прикрывая за собой пластиковую дверь и набрасывая на нее сверху полотенце. Холодный кафель неприятно жжет босые ноги, так что я быстро включаю горячую воду и с наслаждением встаю под ее упругие струи, смывая с себя пот, смазку и всю усталость, что накопилась в моем истерзанном теле за последний час.
Проходит минуты две, наверное, когда я слышу какой-то шум снаружи, в общем зале. На несколько секунд выключаю воду, громко спрашивая:
– Девчонки, кто здесь? – но мне никто не отвечает. Я решаю, что мне послышалось, и включаю воду снова, чтобы закончить принимать душ.
Когда я наконец смываю с себя остатки мыльной пены и тянусь за полотенцем, которое оставила на двери, оказывается, что его там нет. Я смотрю на пол – может, оно упало?! Нет, пусто. Но я точно помню, что повесила полотенце на дверь, а не оставила в зале! Это странно...
Еще через несколько секунд я обнаруживаю, что в общем зале полотенца тоже нет. Ни одного полотенца. И моя одежда тоже пропала.
От злости у меня сжимаются кулаки, и я бессильно рычу:
– Света! – потому что сразу понимаю, кто виноват в случившемся.
42 глава
Я чувствую себя героиней плохой голливудской комедии, которая выбралась мокрой из душа и в результате злой шутки своих врагов осталась без одежды, без халата, даже без полотенца, и теперь должна выйти в людное место – в моем случае это общая гримерка, – чтобы попробовать вернуть украденные вещи и свое достоинство... Конечно, довольно странно говорить о достоинстве с голой задницей – но иного выхода у меня нет.
Даже волосы не вытереть полотенцем, а сушить феном сразу такие мокрые – долго. Но делать нечего: скользя по кафельному полу босыми ногами, я подхожу к ближайшей розетке с феном и включаю его, направляя на свои длинные и практически истекающие водой волосы поток теплого воздуха. Им же и согреваюсь, потому что после душа мне становится прохладно, тело начинает пробивать легкая дрожь, волосы на руках и ногах встают дыбом, и это совсем не те мурашки, о которых я мечтала.
У меня уходит минут пятнадцать, чтобы из очень мокрых мои волосы превратились в просто влажные. Прямо под моими ногами образуется огромная лужа, но чем ее вытереть, я тоже не знаю, просто отхожу подальше. Закручиваю волосы в некое подобие шишечки, надеясь, что она не развалится при первых же шагах, потому что у меня нет ни резинок, ни заколок, ни даже невидимок, – все осталось в гримерке. Там же телефон и вся косметика.
Ну что же, я сделала все, что могла. Теперь – только ноги в руки и шагать в тыл врага! Мне кажется, всего несколько дней назад – тогда я пришла в клуб на первую рабочую смену, – я бы не смогла так. Я бы просто села голой задницей на холодный кафельный пол где-нибудь в уголке и рыдала до тех пор, пока меня не нашел бы кто-нибудь... Собственно, примерно так я и поступила, когда обнажила грудь перед своим первым клиентом на привате. Тогда меня спас Дэн – буквально вытащил из истерики, протянул руку помощи... Но сейчас придется выбираться самой.
И когда только я успела стать такой решительной и смелой?! Ведь мне, черт возьми, предстоит идти совершенно голой в общую гримерку – а там наверняка окажется несколько девушек. Полночь только наступила, клиентов еще не очень много, а значит, там не будет пусто, как было в прошлый раз.
Поправив шишечку на голове, я выхожу в служебный коридор и направляюсь в сторону гримерки.
Как и ожидалось, там оказывается несколько девушек, в том числе Света и ее ближайшая подруга Лиза. Они всегда ходят парой.
Как только я показываюсь на пороге – на меня обращается десяток пар глаз, и все эти глаза расширяются от удивления, а я успеваю подумать мельком: как хорошо, что это девушки, а не мужчины! Тогда бы я точно сгорела со стыда! Хотя мне и сейчас не очень-то комфортно, обнаженное тело пробирает дрожь, но я решительно шагаю к Свете и требую вернуть мою одежду:
– Немедленно отдай мне мои вещи!
– Что? – девушка приподнимает бровь и смотрит на меня так, словно она не понимает, о чем речь, и это ужасно бесит. – Какие вещи?! Ты прикалываешься?! Я ничего у тебя не брала... Вон все твои вещи, – она показывает на мой столик, где лежат сумка, телефон и косметика.
– Ты с ума что ли сошла, Барби?! – вторит ей Лиза. – Ты посмотри на себя! Думаешь, нам всем очень приятно пялиться на твои голые сиськи?! Я понимаю, конечно, что это стриптиз-клуб, но мы не твои клиенты! Ты бы лучше так щеголяла перед Туриным – может не пришлось бы потом выплачивать долг на сто пятьдесят штук! Только репутацию клубу портишь!
Я задыхаюсь от гнева и обиды, покрываясь красными пятнами, и едва не бросаюсь на обеих девиц с кулаками, но меня вовремя останавливает Марина. Я запомнила эту девушку, она уже вступалась за меня сегодня вечером, в самом начале рабочей смены, когда меня вызвали на приват в камеру пыток, и я еще не знала, что там меня ждет Дэн, а не очередной похотливый клиент...
Она встает между мной и унижающими меня Светой и Лизой и говорит:
