Попаданием в самое яблочко я каким-то образом задела Рифата, судя по его побагровевшему лицу и стыдливо бегающим зрачкам. У меня словно получилось поставить его в неловкое положение, что само по себе уже чудо.

Рифат двумя шагами сокращает между нами дистанцию до минимума. Он подхватывает обе мои ладони в свои руки, пальцы перебирает и в лицо пристально заглядывает. Вздыхает глубоко и смотрит на меня так, как если бы к нему пришло просветление, но осознание оказалось таким непостижимым, что проще не проникать в его суть. 

— Нигде. Никакого подвоха нет, — мягко отвечает, чем сеет недоверие. Он вздёргивает уголки губ вверх, но на улыбку это мало похоже. — Просто я понял, что отношусь к тебе слишком требовательно. Я слишком жесток в своих желаниях, требуя от тебя невозможного, и так можно продолжать до бесконечности. Но если коротко, то с этого дня ты можешь делать, что пожелаешь. Ездить куда пожелаешь, общаться с кем пожелаешь. Больше никаких рамок и ограничений. Отныне я не стану ущемлять тебя в свободе.

Меня охватывает парализующий шок.

Услышать такого рода заявление от Рифата — всё равно, что прослушать несмешной анекдот, а поверить в сказанное — это как с перевязанными глазами пробежаться по минному полю — лучше не пробовать. Один неосторожный шаг — и разлетишься в щепки.

— Как я могу тебе верить?

— Обещаю, в скором времени я заслужу твоё доверие. Ты сама почувствуешь разницу, ты увидишь её, любовь моя, — заискивающе проговаривает, поглаживает меня по волосам. От такой токсичной нежности меня передёргивает нервная судорога. — Ты ведь не узница. Ты теперь моя невеста, а моя женщина не должна изображать счастье на публику. Она на деле должна быть счастлива и заражать своим счастьем как меня, так и всех окружающих. Ты согласна со мной?

Должно быть, у меня на лбу огромными буквами написано: нет! Такие не меняются. Таким нет веры! Бежать! Мне надо бежать и поскорее!

— Да, Рифат. Согласна, — тем не менее мямлю я, проглатывая слова.

Это не поддаётся никакой логике. Не понимаю, как ему удалось вытянуть из меня согласие?

Я ведь не хотела, мало того — я и сейчас не хочу. А выходит, что я так просто приняла его очередные условия, вместо того чтобы навсегда избавиться от него.

— Что в сумке? — интересуется он, махнув головой на неё.

Только бы он не прошерстил её. Если он найдёт внутри припрятанный телефон, если он догадается кому этот телефон принадлежит, то не видать мне больше света белого. Тогда меня навечно закуют в кандалы.

— Да ничего такого, — заикаюсь я, пряча сумку у себя за спиной. — Ты же меня прогнал. Я взяла тёплые вещи на тот случай, если не смогу найти ночлежку.

По спине скатывается холодный пот, одолевает такое чувство, будто он и так знает, что внутри. Сколько не выгораживай себя, а он уже просканировал всё содержимое своим рентгеновским зрением.

Рифат неожиданно заключает меня в крепкие объятия, выбивая из груди весь запас воздуха. Я стою неподвижно, руки по швам, не дышу, не моргаю. Совершенно не знаю, чего ждать от этого человека.

— Моя Диана. Мой прекрасный цветок, — нежно он пришептывает на ухо, разнося колючую дрожь по всему телу, — ты же простишь мне мою вспыльчивость? Ты же не уйдёшь от меня? 

Он ладонями удерживает моё лицо и выжидательно испепеляет взглядом, буквально вынудив меня покачать головой в стороны. Медленно, неуверенно, под воздействием сильнейшего гипноза, но ему и этого становится достаточно.

— Не уйду. Прогуляюсь немного и приду обратно, — почти неслышно отвечаю, не обращая внимания на то, как сердце моё обливается кровью, как рушатся мои надежды, оседая внутри грузной тяжестью развалин. 

Рифат лениво достаёт из заднего кармана брюк свой бумажник и заранее приготовленные ключи от машины. Мысленно я насмехаюсь над собой и над своей предсказуемостью. Он ведь даже и не рассматривал тот вариант, где я послала бы его к чёрту. А я даже и не подумала возразить ему.

Трусиха.

Не будь я беременной, то постаралась бы дать отпор. Я сбежала бы, невзирая на опасность и трудности.

Рифат тем временем разворачивает бумажник, выуживает из него приличную пачку денег и протягивает мне, как какой-то продажной девке. 

Гордость просыпается во мне и опаляет нервы от нежелания марать свои руки о грязные деньги.

Я лишь бровью вопросительно веду, глянув на приличную сумму, и тогда Рифат сам вкладывает в карман моего плаща деньги, а заодно и ключи от авто.

— Вряд ли на них ты купишь что-то стоящее в такое позднее время, но хотя бы погуляй по набережной, посиди в кафе и возвращайся. Только не ешь уличную еду.

— С-спасибо.

На очереди идёт телефон. Рифат достаёт уже из другого кармана новомодный гаджет и также отправляет в мой карман. Он заботливо убирает с моего лица выбившуюся прядь, заправляет за ухо, а я могу лишь недоумённо моргать, не понимая какая муха его укусила. С чего он вдруг начал проявлять ко мне такую внимательность и нарушать свои же запреты.

— Всё это теперь твоё. Можешь пользоваться, когда пожелаешь. Машина стоит у дома. Она заправлена и обслужена. В телефоне помимо номеров экстренных служб записан и мой номер, — он снимает с моей сумки шарф, повязывает его на мою шею, поправляет волосы, расчесав их своими пальцами.  — Позвони, если вдруг соскучишься по мне. Я тут же примчусь и составлю тебе компанию.

Рифат виртуозно создаёт видимость благородного и заботливого мужчины. Сложно не поверить такому, сложно устоять, невозможно противостоять, но только не мне.

— Ну, тогда я поеду? Я ненадолго, обещаю, — стараюсь говорить твёрдо и уверенно, а на деле получается так, словно позволения у него прошу.

Улыбнувшись мне с теплотой, Рифат оставляет на моей щеке след от своих губ. Он отходит на пару шагов, продолжая удерживать меня взглядом.

Проход свободен. Можно уходить.

— Диана, будь аккуратна. В следующий раз, если захочешь, можем вместе выйти на прогулку. Туда, куда скажешь. Ради тебя я отменю все важные дела.

— Х-хорошо, — натягиваю фальшивую улыбку, пугаясь такой перспективе.

Я делаю первый осмотрительный шаг по направлению к выходу, моля о том, чтобы Рифат не остановил меня. Следующий шаг становится куда более уверенным.

Выдохнуть с облегчением у меня получается только, когда я оказываюсь на улице. Одна.

Моя маленькая победа.

Уже и забыла, когда в последний раз я по-настоящему наслаждалась ароматом улицы, как сейчас.

Задрав голову, я расставляю руки широко и глубоко втягиваю в себя аромат сухой травы и сырой почвы.

У меня нет никаких представлений, что будет со мной через минуту, где я окажусь через час. Пока у меня есть такая возможность я просто наслаждаюсь временным спокойствием.

Что будет дальше? Без понятия.

Выхожу за территорию двора. За кованными воротами стоят две машины. Модели одинаковые, только цвет отличает их друг от друга.

Я достаю из карман брелок, нажимаю на кнопку, снимая авто с сигнализации. В этот момент беленькая машина приветствует меня, подмигнув жёлтым огоньком своих фар.

А я даже такой мелочи радуюсь.

— Ну, здравствуй, красавица. Надеюсь, мы с тобой подружимся, — ликую я внутри себя, забираясь за руль, за которым не сидела уже давненько.

Навыков я, как ни странно, не растеряла за такой долгий перерыв.

Только первые минут пять руки подрагивают на руле, а затем я втягиваюсь так, что кажется остановлюсь только тогда, когда стрелка бензобака «ляжет» на ноль.

Но по дороге в безызвестность всё моё внимание привлекает та самая набережная, о которой упоминал Рифат.

Останавливаюсь в свободном кармане рядом с торговой лавкой, где продают ароматную уличную еду. Нажимаю на кнопку стеклоподъёмника, опускаю стекло и слегка высовываюсь из окна, вдохнув смешение ароматов морского бриза, пряностей и дымка.

Я наблюдаю за тем, как звёзды и яркая луна утопают в тёмных водах беспокойного моря. Как пенистые волны накатывают на берег, издавая приятные звуки шуршания гальки.