Толя нерешительно подошел к раздосадованной учительнице и Кириллу, который теперь напряженно смотрел на него. Понятно было, что Елена Викторовна вцепилась в Васильева сразу после урока и уже долго уговаривала участвовать в конкурсе.

– Да мы уж вроде с институтами определились оба, Елена Владимировна… – начал было тот.

– Да знаю я, – с досадой махнула она рукой, – он в юридический пойдет, а ты в военное училище. Тебе больше физика и математика нужны. Так? – и она строго посмотрела на Кирилла.

– Так, Елена Викторовна, – виновато ответил он с высоты своего роста.

– Но вы забыли оба, что такое литература! Что такое родная речь для истинного патриота Родины! – горячась, продолжала учительница. – Интеллигентный человек должен быть талантлив во всем! Должен уметь поддержать любую беседу! Тогда он может претендовать на высшее образование. Тем более что у вас у обоих такие способности к литературе!..

Толя внимательно слушал ее речь и хитро поглядывал на соперника.

– В общем, как хотите, ребята, а надо участвовать в конкурсе! Из выпускных классов никого. Это просто стыд какой-то!

– Совсем никого, что ли? – переспросил Кирилл виновато.

– Никого! Вот именно! – с досадой ответила Елена Викторовна. – Из восьмых, девятых желающих хоть отбавляй. А выпускники решили, что им это уже не надо. А между прочим, именно десятые классы будут выступать на городском конкурсе с лучшими работами из школ. Кого я пошлю? Себя любимую? Выручайте, ребята! – умоляюще закончила она.

Кирилл посмотрел на Анатолия вопросительно, еще не решаясь сказать «да». А Толя думал в этот момент, что вот он – шанс для реванша. Если сейчас он согласится, а ненавистный Васильев – нет, то хоть в этом он его обойдет! Ну а если Васильев тоже будет участвовать, то вот тут-то они потягаются…

– Я согласен, – выпалил Круглов и с вызовом посмотрел на Кирилла.

Тот пожал плечами и сказал:

– Хорошо! Я тоже иду! Отстоять честь школы на городском конкурсе – это интересно…

– Гм, – язвительно хмыкнул Толя, – ты на уровне школы еще отберись на городской-то конкурс!

Кирилл метнул на него азартный взгляд и только улыбнулся в ответ.

– Ну и славно! – обрадовалась Елена Викторовна. – Жду вас с темами, которые выберете, после пятого урока в среду, в моем кабинете. И Синициной и Чадовой это передайте, – и она быстро начала удаляться от рекреации.

– Вот тебе на! Некому участвовать из выпускных классов… – сказал ей вслед Кирилл.

– Да ты не боишься ли соревноваться с Синициной и Чадовой? – опять съязвил Толя.

– Еще чего! Я и с тобой не боюсь! – засмеялся Васильев.

И они разошлись по разным сторонам.

Два месяца пропадал Анатолий в библиотеке. Раздухарившись и предвкушая свой реванш над соперником, он выбрал слишком сложную тему про футуристов и Маяковского во главе с ними. Часами, а по выходным – целыми днями, он просиживал в читальном зале, изучая статьи и публикации в журналах и подборках старых газет, которые не давали навынос. Толя увлеченно работал, но никак не мог вывести главную мысль научной работы и уже было начал нервничать, что не справится. Но как-то вечером по дороге домой он случайно увидел медленно гуляющую парочку, которая не давала ему покоя. Они держались за руки, о чем-то говорили и даже не заметили, как Толя прошел совсем рядом. Мотивация его укрепилась.

Он знал, что Кирилл выбрал тему полегче: там было что-то с Пушкиным и его ранними стихами. И юноша с надеждой думал, что даже тема у «ненавистного Васильева» слабее и никакую комиссию не удивит. А вот он – Анатолий Круглов – не побоялся трудностей. Елена Викторовна так и сказала: «Круглов – молодец! Взял для работы “нечто незаурядное”, что никто из школьников еще не освещал!..»

По средам они приходили с промежуточными отчетами к Елене Викторовне в класс после уроков, и Анатолий жадно вслушивался, как идут дела у всех его конкурентов, особенно у Васильева. А сам старался отчитываться последним, чтобы никто не знал, насколько он продвинулся, и не мог украсть его идей. Он настолько увлекся своей борьбой, что не заметил даже, что Кирилл абсолютно спокоен. Он готовит работу и не обращает внимания на горячность соперника. Просто делает, что пообещал учительнице, и вовсе не интересуется, как там дела у остальных участников.

Наступил конец марта, нужно было завершать и выходить с работами на доклад перед школьной комиссией. Выступали по одному, но присутствовали в актовом зале все вместе, чтобы все конкурсанты могли заслушать работы друг друга. Стали записываться, кто за кем пойдет. Анатолий выпросился последним.

– Хочешь оставить неизгладимое впечатление, Круглов? – весело подзадорил его Кирилл.

– Не ваше дело, сударь! Извольте к барьеру! – парировал Толя.

Елена Викторовна весело рассмеялась:

– Не переживайте, я знаю уже ваши работы и уверена, что оба пройдете на город!

Толя был возмущен! Он ворчал в негодовании, пока шел на свое место: «Как это так?! Еще ничего не озвучено комиссии, а она уже за всех все решила… “Оба пройдете…”»

Усевшись на свое место и слушая работы других ребят, он начал потихоньку успокаиваться и даже узрел в этом плюс для себя: «Победить его на школьном уровне было бы, конечно, хорошо, но не так значимо. А вот на городе!.. Вот это да! Это Катя не сможет не заметить!..» При этом он как-то упускал, что на городе будут и другие школы представлять лучшие работы старшеклассников. Для него существовал только один конкурент – «ненавистный Васильев».

Следующим разочарованием Анатолия стало то, что во время его выступления многие ребята, уже уставшие от длительного сидения на мероприятии, постепенно стали ускользать из зала. Среди них, перед самым выступлением Анатолия, выскользнул и Кирилл, предварительно что-то сказав Елене Викторовне, и она молча кивнула.

Толя снова был раздосадован: «Нет, ну это же надо! Какой наглец! Я его скучнейшую писанину про Пушкина внимательно слушал, а он на моем выступлении взял и ушел!.. Точно специально. Да еще вид какой высокомерный сделал… Гадина просто!»

Но надо было собираться и начинать. Он уже и так слишком долго стоял на сцене перед кафедрой, чем начал раздражать комиссию, которая, вообще-то, тоже устала.

– Начинайте уже, Круглов! – приказал директор школы.

Толя вздрогнул и приступил…

Он выступал с жаром. Отвечал на вопросы с готовностью и настоящим знанием темы. Елена Викторовна одобрительно улыбалась из зала. И Анатолий жалел только об одном, что Катя и Васильев не присутствуют сейчас в актовом зале.

После его выступления директор объявил окончание слушаний и пояснил, что результаты будут озвучены на следующий день и вывешены на доске объявлений на первом этаже школы. Там же будут фамилии тех, кто поедет защищать честь школы на городском конкурсе. И сразу заметил, что это будут ребята из тех, кто займет первое и второе места.

Толя немного взбодрился. «Ох, как будет приятно, если мою фамилию поставят первой в списке среди десятых классов… И еще приятнее будет, если ненавистная фамилия будет последней!»

На следующий день Анатолий спешил в школу в белой рубашке и предвкушении. Тем более что урок литературы был первым по расписанию…

Он зашел в фойе и сразу же бросил взгляд на доску объявлений. На ней висел только один листок, который внимательно изучал долговязый Петров из параллельного класса. Толя знал, что Петров – двоечник и единственный предмет, который его интересовал, – это физкультура. Поэтому догадался, что он не результаты конкурса научных работ по литературе изучает. Он подошел поближе и прочитал заголовок: «Расписание волейбольной секции».

«Тем лучше, – подумал он, – пусть сначала в классе объявят».

Начался урок, и Елена Викторовна сказала, что у нее есть «важное объявление». Все затихли, а Анатолий приосанился на своем месте и чувствовал, как начал даже заранее краснеть…