– Тоши, не затыкай мне рот, – ответил я, перевернул ещё несколько страниц, ткнул возмущённо в следующий ценник, – они за такие деньги триста пятьдесят грамм свиных рёбрышек впаривают в соусе бибикю. Да я в деревне за эту сумму полсвиньи купить смогу, причём задних полсвиньи и майонеза на сдачу. А торт, вы видели у них торт?!

Я вновь потряс меню в воздухе:

– За сколько тут вшивый кусочек сто двадцать грамм продают, я через дорогу целый куплю.

За показательным выступлением я не забывал следить за близняшками, прекрасно видел, что они уже готовы от стыда сквозь землю провалиться и мысленно потирал руки, готовя эффектное фаталити.

– Эй ты! – крикнул я официанту через весь зал, затем вдогон свистнул и прищёлкнул пальцами несколько раз, привлекая внимание.

– Кароче, – произнёс я, демонстративно кидая меню на стол, когда он подошел и чуть наклонился, готовый принять заказ, – нам три стакана чая и этим двум – я показал на кузин, – один салат на двоих.

– Больше ничего? – ни дрогнув ни единой мышцей на лице, уточнил тот, проявив недюжинный профессионализм.

– Им хватит, – барским тоном ответил я ему, – дома пожрут.

Видимо это была последняя капля, потому что, если бы глаза могли испепелять, то я был бы давно превращён в пепел. От сестрёнок почти осязаемо повалил пар, а когда перед ними сиротливо поставили одну тарелку и любезно положили пару вилок, то они уже были вполне готовы эти вилки воткнуть, только не в салат, а куда-нибудь в меня.

Чего, собственно, я и добивался. Не вилки в глаз, конечно, но такого их состояния.

Откинувшись и слегка отодвинувшись на стуле от стола, чтобы с места они не смогли до меня дотянуться, я взял кружку с чаем, втянул аромат индийской «Принцессы Дури» и, отпив, причмокнул:

– Красота…

От морально-психологического взрыва, разорвавшего бы, фигурально выражаясь, обеих шестнадцатилетних кузин в клочья, с последующим битьём посуды, стола, стульев и местных официантов, спасло только внезапное появление грабителей.

Хэнэко уже тянулась руками к блюду с салатом, намереваясь запустить его в меня, а я готовился к манёвру уворота, собираясь опрокинуть стул и уйти перекатом назад, когда входная дверь брызнула стеклом и внутрь ввалилось несколько вооружённых людей в масках, размахивающих огнестрелом направо и налево.

– Всем сидеть, это ограбление! – фальцетом проорал один из неизвестных, после чего пальнул из пистолета куда-то в потолок.

– Ой, – растерялась Тоши, но я, мигом оценив серьёзность ситуации, а огнестрел это было куда как серьёзно, придвинулся к столу и глядя на обеих близняшек одновременно, коротко шикнул:

– Тихо сидите и не дёргайтесь.

Они тут же застыли, во все глаза глядя на разворачивающееся за моей спиной действо. Пришлось одёрнуть их снова.

– В тарелку уткнулись и ешьте потихоньку, глаза не поднимать, на бандитов не смотреть.

Прорезавшиеся в моём голосе стальные нотки они восприняли правильно, тут же растеряв весь запал и взяв вилки, принялись по чуть-чуть таскать с тарелки овощи, медленно жуя.

Опыт общения с подобными личностями, что сейчас активно оббирали местную публику, был у меня весьма большой, да и психологию их я изучал, что называется, изнутри.

Ну да, робингудствовал когда-то, с кем не бывает. Грабил богатых. Бедным, правда, не раздавал, самому не хватало.

В это время, один из бандитов, тыкая под нос седовласому господину пистолет, подбадривал его спутницу, нервно стаскивающую с себя украшения:

– Давай, давай, снимай. С вещами надо расставаться легко.

Всего их было трое, двое потрошили публику, а один, похоже, выгребал кассу самого заведения. Постепенно, двигаясь от стола к столу, они добрались и до нас.

– Опа, а что это тут за цыпочки, а? – грабитель жадно уставился на близняшек.

– Эй, не отвлекайся, – оборвал его второй, – потом будешь тёлок кадрить.

– Ну ладно, давайте выкладывайте всё, что у вас есть.

Я тут же, без разговоров выложил четыре сотни из кармана – нашу сдачу с рынка, которую заранее приготовил, стоило только троице начать экспроприацию личных ценностей и развёл руками, показывая, что это всё, что есть. Про пачку наличности во внутреннем кармане олимпийки я тактично «позабыл».

Четыре сотни это была явно не та сумма, что могла их заинтересовать и бандит явственно, даже под маской, скривился.

– Блин, – снова подключился второй, – да ты посмотри на них, они что в шмотки от Барманни по твоему одеты? Или ты решил, что раз они один салат тут жрут, они на золото с бриллиантами копят?

– Ну серьги вон и кольца есть – с сомнением протянул первый.

– Дебил, это барахло на вокзале по десять рублей продают.

– А че они тут забыли тогда?

– Да ладно, – бандит посмотрел на меня, – ну вывел пацан тёлочек разок в дорогой ресторан понтануться, сам, что ли так никогда не делал?

Тут к ним с набитой наличностью сумкой подбежал третий, видимо главарь, ругнулся:

– Что застыли, живее давайте!

Быстро забыв про нас, они обчистили оставшихся богатеев и под приближающийся вой сирен, выбежали обратно из ресторана.

Всё это время я спокойно сидел, держа руки на столе, стараясь не провоцировать преступников. Совершенно неожиданно наш прикид сработал нам на руку, и нас не посчитали стоящей целью для ограбления. Правда Хэнэко всё же возмутилась:

– И ничего у нас не барахло, у меня, между прочим, серьги почти пятьдесят тысяч стоят.

– Можешь догнать и развеять их заблуждения, – хмыкнул я в ответ.

– А почему ты их своим бесконтактным искусством не приложил? – с упрёком спросила Тоши, – ты же говорил, что для защиты можно.

– А они нам не угрожали, – ответил я спокойно.

– Только хотели ограбить.

– Но не ограбили же.

Я вздохнул, а затем попытался объяснить двум малолетним дурёхам то, что сам понимал очень хорошо.

– Вы видели оружие в их руках?

Переглянувшись, они кивнули, чуть нахмурившись.

– Два пистолета и помповый дробовик. Пулевое ранение головы либо груди очень вероятно приведёт к смерти, если дробовик, то с такого расстояния голову просто разнесёт в клочья. Если бы я применил на них хоть что-то, они бы принялись чисто на нервах палить во всё вокруг. Нас, быть может, и не зацепило бы, но тут полным полно народу. Думаете среди посетителей не было ни одного болдара? – я растянул губы в саркастической усмешке, показал пальцем через несколько столиков, – вон тот господин явно болдар, но, как видите, безропотно отдал наличность, а не принялся расшвыривать магию направо и налево. Просто потому, что пока он сотворит своё колдовство, в него успеют раз пять выстрелить.

– Но как? – на близняшек было больно смотреть, слишком сильным было крушение всех их представлений о магии и магах в частности.

– А вот так, – ответил я несколько жестоко, – против огнестрела магия не играет. Для снайпера с винтовкой нет разницы, болдар, малдар ты или бездарь. Перед пулей все равны.

Я смотрел на них, а губы мои сами кривились в печальной полуулыбке, видя как переворачивается с ног на голову вся картина мира в их мозгу. Пожалуй, при местном уровне развития техники, в том числе и военной, мне самому было удивительно, как маги вообще выжили, не говоря уже про сохранение каких-то своих привилегии. Просто потому, что для мага сто метров это уже предел способностей, а для промежуточного патрона это начальная дистанция с которой в ростовую мишень попадет любой новобранец после недели обучения стрельбе.

Но об этом следовало подумать как-нибудь в другой раз и я вновь позвал официанта. Общаться с полицией мне не хотелось, к тому же конкретно мы потерпевшими и не были.

– Благодарим за посещение нашего ресторана, – растерянно произнесла администраторша глядя нам вслед, когда мы, забрав куртки в гардеробе, потянулись к выходу. Осторожно ступая по усыпанному осколками стекла холлу, я улыбнулся ей и произнёс в ответ:

– Спасибо, всё было очень вкусно.

А затем мы вышли и загрузились в машину к нервничающему Вениамину. Жестом показав, что всё в порядке, я откинулся на спинку сиденья и скомандовал: