– Госпожа, – тут же подлетел ещё один официант, – что будете заказывать?

– То же, что и господину Рассказову, – проворковала девушка.

– Хамона нет, – тут же предупредил я.

– Жаль, – опечалилась на секунду Вероника, – а что заказал взамен?

– Фритту с лобстером и севрюжьей икрой, – тут же доложил официант.

Милостивым кивком подтвердив выбор блюда, она вновь посмотрела на меня.

– Ну так что, Дрейк, – голос её немедленно изменился, а глаза, сузившись, холодно блеснули, – ты принимаешь моё предложение?

– Неа, – всё так же лениво протянул я.

– Ты же аристо, ты же знаешь, как это работает на самом деле, хочешь вырасти в даре, унижай сам. Давай, я уже парочку старшаков нашла, кто будет нас прикрывать. Вместе будем гнобить простолюдинок. Ты будешь одежду с них сдирать, а я морально уничтожать. Вариант верный, год-два и болдарами станем.

– Пофиг, – покачал я головой, – не интересно.

Она продолжала ещё что-то говорить, приводить какие-то аргументы, но я не слушал. Малый дар, большой дар… Ну вот спрашивается, зачем рвать задницу. Да, сейчас я могу зажечь огонёк над пальцем, от которого можно разве что прикурить, а перешагнув ступень, научусь швырять файерболы которыми можно спалить человека. Но до попадания сюда, в это тело, я был сильнейшим магом своего мира, и с позиции тех сил и возможностей, что малый дар, что этот местный большой, были проявлениями магии ровно одного порядка, каким у меня младшие ученики баловались.

Если бы была возможность развить хоть десятую часть своего былого могущества, то я бы ещё подумал, но так, смысл заморачиваться?

Вот, кстати, нахватал словечек жаргонных у бывшего владельца, и ведь въелись настолько, что употребляю не задумываясь.

Так что местная магия была полное фуфло. Зато было кое что другое, что восхищало меня в разы больше. Не удержавшись, я и в столовой, запустил руку в карман и, достав оттуда портативную консоль, запустил симулятор гонок. Компьютеры и машины, вот что очаровало меня с самого попадания в этот мир. Вот это была действительно магия, не то что их жалкие файерболы.

Увидев такое, Вероника наконец заткнулась и возмущённо вспыхнув, отсела от меня за соседний столик, взмахом показав официанту, что заказ ей нести туда.

Плевать, мне изначально не нужны были соседи.

Отобедав, я уголком салфетки промокнул губы и благосклонно кивнув официанту, направился обратно в класс.

Стоило мне подняться на второй этаж, как из-за угла вылезла крепкая мускулистая рука, схватила меня за отворот пиджака и утащила за собой.

– Эй ты, гони бабло! – грозно пробасила человекообразная обезьяна из школьной гандбольной команды. В смысле это, конечно, был обычный старшеклассник, но низкий покатый лоб и широченная выпирающая вперёд челюсть, очень уж роднили его с нашими братьями меньшими.

– Милостыню не подаю, – ответил я, нисколько не впечатлённый пудовым кулаком маячившим в опасной близости от лица.

– Да ты!.. – тут он увидел значок аристо, и как-то сразу присмирел. Отпустил пиджак, разгладил лопатообразными ладонями складки, произнёс заулыбавшись, – То есть, я хотел сказать, вы. Проходите пожалуйста, я вас перепутал с другом.

«Какие вежливые старшаки пошли», - подумал я, вслух бросил, – Окей, другу привет.

– Обязательно передам, – охотно ответил бугай, продолжая улыбаться.

Отойдя метров на десять, я услышал за спиной возню, а затем грозный голос старшака, – Эй ты, тебе привет. – На последовавшие за этим звуки удара и падения тела на пол, я уже привычно не обратил внимания.

Зайдя в класс, оглядел уныло сидящий за партами народ. Ну да, это для меня прогулка по коридорам в перерыве ничем особым не грозила, остальные, сплошь простолюдины, там только по нужде, кто-то даже в столовую не ходил, брал с собой еду.

В классах, кстати, не трогали. Успел забежать, всё, считай отбился. Но не то чтобы это было такое прям святое место, просто в классах прерогатива гнобить и унижать была исключительно за учителем и попытавшиеся это правило нарушить сами могли огрести по полной.

Сев за последнюю парту, возле окна, откинулся и закинув ноги на стол, принялся дальше играть в гоночки, временами высовывая от усердия язык в особенно сложных поворотах.

Тут в класс вошла заплаканная Анюра, и ни на кого не глядя, уселась на своё место. К ней тут же подорвался наш местный герой-простолюдин, Такаюки Иванов и принялся утешать, поглаживая по плечу. Склонился ниже, принявшись о чём-то расспрашивать, затем, помрачнев лицом, направился ко мне.

– Почему ты ей не помог? – нависнув надо мной, с вызовом спросил он.

Оторвавшись от игры, я посмотрел на него, зевнул, а затем спросил, – Скажи, Такаюки-кун, вот ты часто участвуешь в драках?

Он побагровел, как это происходило всегда, стоило подколоть его японским именем, доставшимся от слишком оригинальных родителей. Всё-таки, морда у него была чисто славянская, широкая, веснушчатая. И даже волосы яркого соломенного цвета. Назвать такого японским именем было тем ещё троллингом.

– Не ошибусь, если скажу, что каждый день, – ответил я за него, – и у меня вопрос – зачем? Уверен, большей части из них можно было бы избежать. – Я чуть было не сказал – убежать, но Иванов от драки не бегал, чем вызывал бы некоторое уважение, если бы мне не было абсолютно и всеобъемлюще пофиг.

Пораздував пару минут ноздри, он ответил, – Потому что это делает меня сильнее.

– Ну так и её это делает сильнее – пожал я плечами, – глядишь, так и в болдары перескочит.

– Тебе плевать на всех, просто потому, что повезло родиться в семье аристо, – произнёс он тоном прокурора-обличителя.

– Ага, – подтвердил я, потеряв последний интерес к этому разговору и вновь переключаясь на консоль.

– Если бы ты оказался в шкуре простолюдина, пел бы по другому!

– Наверно, – покивал я головой, полностью отдавшись новой гонке.

– Если бы тебя избивали каждый день!..

– То я бы тоже становился сильнее, да-да. Е!.. – воскликнул я, – Новый рекорд!

– Тьфу, – сплюнул на пол Иванов. Он бы сказал ещё что-нибудь, но тут прозвенел звонок и все поспешили занять свои места. Даже мне пришлось убрать ноги со столешницы и временно отложить игру. На уроке учитель был царём и богом и имел возможность невозбранно наказывать всех, даже аристо, в полном соответствии с уставом школы и договорами подписанными всеми родителями без исключения. Задача сделать как можно больше болдаров была поставлена государством и все рода признавали эту необходимость.

Стремительно влетев в класс, наш преподаватель физики, Аристарх Эдмундович Канаплян, сразу раздал пару лещей отъявленным двоечникам и как на крыльях взлетел на кафедру у доски, а я тут же приободрился и замер в предвкушении. Видимо, какие-то пертурбации возникли в расписании и вместо скучной истории магического средневековья, нам четвёртым уроком поставили мой любимый предмет.

Всё-таки, в этом мире, весьма бедном на магию, смогли развить науку так, как в моём прошлом мире не снилось и самым великим мудрецам. О эти волшебные законы: Фарадея, Ома, Гей-Люссака… Когда я, сам, лично, разобрался во втором законе термодинамики, то был просто очарован тем насколько красив и элегантен мир, когда на него смотришь сквозь призму физики. В общем, это была любовь с первого взгляда. Я и физика, вместе и навсегда.

Невольно подумал, с толикой сожаления, – «Эх, эти бы знания, да мне прошлому, и равных мне не было бы не то что в мире, во всей вселенной».

– Итак, на прошлом занятии мы разобрали энергию связи и дефект масс. А сегодня тема урока – деление ядер урана и цепная реакция деления.

Эти слова были словно райская музыка для моих ушей, словно лечебный бальзам, а Аристарх Эдмундович повернулся к доске, ровным аккуратным почерком выписывая название темы. Вдруг, он резко и совершенно неожиданно развернулся и, ткнув пальцем в одного из учеников, буквально проорал – Смирнов, спишь – сука!

– А-а! – завопил тот, подпрыгнув вместе со стулом, а затем, потеряв сознание, стёк по нему под парту.