В доме, погруженном в тишину, царил траур. Останки князя собрали в урну и установили в центральном зале, чтобы родственники попрощались с главой. Помещение утопало в тигровых лилиях, из-за чего в воздухе витал тяжелый цветочный аромат. У помоста, где расположили золоченую урну, вывесили портрет князя с черной лентой на уголке.

С нами прибыли дружинники и опытные в таких делах юристы. Присутствие Данияра с группой поддержки не оставило шанса нечистым на руку слугам стащить под шумок хозяйские ценности. Охрана сразу принесла присягу наследнику, и брат указал меня с Алимом как людей, которым ни в коем случае нельзя чинить препятствий. А дальше уже ашкеназец отправил своих помощников наводить порядки. Один прижал управляющего, потребовав немедленного отчета и инвентаризации, второй засел в кабинете князя разбираться с бумагами, а третий перетасовал отряды дружинников, разбавив нашими людьми и назначив их командирами, и занялся проверкой охранных систем.

Собственно, здесь мы и не ожидали серьезного сопротивления. Вот в Суздали, где Агнияр Шумский имел значительный вес, придется сложнее. С этим вопросом тоже нельзя затягивать, а потому мы наметили его решение на завтра. Пока Алим занимался организационными моментами, а Данияр изъявил желание присутствовать при этом, я отправилась на поиски Агнияры. Зная мстительный характер девушки, следовало разобраться с ней сразу, а не дожидаться подлого удара в спину.

Слуги быстро подсказали, где находятся комнаты княжны. Они же предупредили, что хозяйка, как приехала, так заперлась там и никуда не выходила. Даже от еды отказывалась, хотя девушку каждый раз настойчиво звали к столу. Постучав для приличия и не дождавшись ответа, я открыла тропу по другую сторону двери. В комнатах царил полумрак, свет не попадал внутрь из-за плотно задернутых штор. Гостиная хранила следы погрома, будто кто-то хотел расколотить здесь каждую хрупкую вещь. Под ногами хрустели осколки стекла, в глаза бросался сбитый со стены и порезанный крест-накрест портрет Агнияры. Из спальни доносились приглушенные всхлипы.

Девушка в одном нижнем белье лежала на боку, подтянув ноги к животу и крепко прижав к себе подушку. На полу валялись остатки бального платья, поблескивали драгоценности. Услышав шаги, княжна приподнялась, воспаленным взглядом вглядываясь в полумрак.

– Кто здесь? Проваливайте! Никого не хочу видеть! – со злостью швырнула в меня подушкой и рухнула на кровать.

Неужели так убивается по старику? Сомневаюсь, что кто-то испытывал к нему нежные чувства. – Я ловко уклонилась от снаряда и подошла ближе.

Что-то в облике девушки было неправильным, и я не сразу поняла, что именно. Агнияра же резво подскочила, с явным намерением взашей вытолкать нарушителя спокойствия. Однако, узнав меня, отшатнулась в ужасе.

– Ты-ы! Пришла поиздеваться? Добить? Как же я тебя ненавижу! – прошипела, сжимая кулаки в бессильной ярости.

– За что, интересно? – Я скрестила руки на груди.

– И ты еще спрашиваешь? – изумилась девушка.

– Да, мне непонятна беспричинная ненависть и желание меня уничтожить. Мы ведь родственники, так что хотелось бы знать.

– Ты разрушила мою жизнь и отняла все самое дорогое! – выпалила княжна.

– Разрушила? Это каким же образом? И что я такого отняла? Неужели, так переживаешь из-за смерти деда? – усмехнулась, не сомневаясь в надуманности претензий.

Агнияра с такой убежденностью бросалась обвинениями, что стало смешно, если бы не было так грустно.

– Увела жениха! Это я должна была стать женой Артемия!

– Как интересно. А Стужевы в курсе? Или, может, Артемий делал тебе предложение? Ничего подобного в помине не было. Следовательно, никого я не уводила. А ты зациклилась на парне и методично изводила всех девчонок, на которых он обращал внимание. Думаешь, Стужев не знал об этом? Знал! Просто на тот момент его это устраивало. Странно, что ты этого не поняла. Между прочим, меня не спрашивали, хочу ли я этой помолвки. Так что глупо ненавидеть за то, в чем я не виновата. Неужели ты до сих пор наивно веришь, что наследники золотых родов женятся по собственному желанию?

– Если бы ты не появилась, Артемий женился бы на мне! – упрямо процедила Агнияра.

– А, если бы ты подружилась с парнем, а не использовала его как ступеньку к достижению цели, то у тебя могло бы получиться. Глупо спорить, если не видишь дальше собственного носа. И насчет испорченной жизни можешь не плакаться!

Сейчас, когда Шумская клокотала от ненависти и по идее должна уже была задымиться, этого не произошло. Посмотрев магическим зрением, я осознала причину. Данияр обрушил гнев стихии на всех, кто пошел на преступление против родной крови. А ведь Агнияра никогда не скрывала, что хочет меня убить. Княжна приказала подкупить наемников и устроила покушение на нас с Артемием в начале лета. На балу всеобщее внимание к себе приковал Агнияр Шумский, и никто не заметил, что его любимая внучка тоже пострадала.

– Так, ты лишилась магии! – поразилась до глубины души. – Пожалуй, есть в этом мире справедливость. Это тебе наказание за заносчивость и издевательство над слабыми. Поживи теперь, как обычная смертная – почувствуй разницу!

Агнияра со звериным рыком бросилась на меня, растопырив руки с острыми коготками. Видно, забыла, что теперь мы находимся в разных весовых категориях. Я легко ушла, открыв тропу и позволив княжне с протяжным визгом бухнуться на пол. Пожалуй, ее и наказывать не надо, раз уж высшие силы об этом позаботились. Если у Шумской хватит смелости вернуться в академию, то ее ждут адские деньки. Слишком многих она там задевала, чтобы не нашлось желающих отыграться за былые унижения. Надо будет попросить Алима, чтобы приструнил девчонку и заставил забыть о мести. Не убивать же ее? Сестра все-таки, пусть живет.

Три дня без сна и отдыха мы с Алимом и Данияром мотались по империи. На стратегических предприятиях, приносящих основной доход, внедрили своих сотрудников или заручились поддержкой людей Шумского, работающих на семью, а не на отдельных ее представителей. Большинство охотно признавало главенство наследника, но находились и те, кто не желал подчиняться ребенку. Особенно такому, за которым стоят дотошные ашкеназцы, способные без мыла пролезть в игольное ушко. Других же прикормили ушлые родственнички и те не желали терять источник дохода или возможность подворовывать. В таких случаях в ход шли ментальные установки.

Это прежде князь Шумский мог заподозрить неладное и принять соответствующие меры. А теперь сдерживающий фактор ограничивался только моральными аспектами. Любое вторжение в разум влияло на человека и оставляло след в ауре. Нам еще проблем с Тайным приказом не хватало! Конечно, Стужев поклялся сохранить секрет ашкеназцев, но где гарантии, что какой-нибудь пронырливый сотрудник не догадается самостоятельно? А в том, что под началом Семена Павловича работали умные и талантливые люди, можно не сомневаться. Один Туманов чего стоил!

В целом, мы добились, чего хотели. Если не сами директора предприятий, то их замы и подчиненные оказались на нашей стороне. Неизвестно ведь, кого император назначит опекуном, поэтому приходилось перестраховываться. Менять состав руководящей верхушки – слишком очевидный метод, привлекающий внимание. Но вот визиты наследника и убедительные беседы, попытки перетянуть людей на свою сторону – нормальное явление. Елизар Шумский действовал также, но еще сдабривал предложение щедрыми пожертвованиями в пользу отдельных личностей. Подобный компромат играл нам на руку. Никто же не предполагал, к примеру, откуда в защищенном от магического вмешательства кабинете директора лакокрасочного заводика возьмется записывающий кристалл? Ну, и пусть господин Кипятков ярый сторонник Агнияра Шумского, зато деньги любит и не брезгует махинациями с бухгалтерией. А вот его заместитель – в меру честный и ответственный сотрудник. В меру, потому что без доли хитрости и умения приспосабливаться на высоких должностях усидеть сложно. Как-то быстро люди забывают, кто их принял на работу и способен сместить в одночасье.